Подснежница - Татьяна Ма

за последние две недели удалось уйти из управления ровно в шесть. Он сунул руку в карман, собираясь выкурить последнюю сигарету и ехать домой, и тут же, нащупав лишь пустоту, вспомнил, что уже дня три как действительно бросил курить. Сколько месяцев он все обещал и обещал Жене? Пора бы.

Дверь управления распахнулась, и из нее вышел Киселев. Он увидел Тамерлана, кивнул, уже почти прошел мимо, но все-таки нехотя остановился.

– Что, Тамерлан Ниязович, говорят, через месяц Андронов окончательно и бесповоротно выходит на пенсию, – сказал Киселев.

– Говорят, – кивнул Тамерлан.

– Слышал, что вам предлагают его место, – прищурившись, исподлобья взглянул на него Киселев.

– Мало ли кто что говорит, – пожал плечами Тамерлан. Он знал, что Киселев сам метил в начальники управления, и Тамерлан был ему как кость поперек горла.

– Как движется дело об убийстве той школьницы? Все копаете?

– Копаем.

– И что вы с ним возитесь, – поморщился Киселев. – Там нечего расследовать. Все, что могли, мы в свое время нашли.

– Все да не все, – усмехнулся Тамерлан.

– Хотите сказать, что обнаружили какие-то новые улики? – у пухлых губ Киселева пролегла возмущенная складка, будто он был категорически против того, чтобы это дело раскрыли.

– Может, и обнаружили, – неопределенно ответил Тамерлан.

– И какие же?

– Тайны следствия разглашать не имею права, – развел руками он.

Киселев деланно расхохотался.

– Забавный вы человек, Тамерлан Ниязович. Роете всякое дерьмо, в котором и рыть-то нечего. Гиблое это дело, – сделал неопределенный жест Киселев.

– Что, Петр Андреевич, думаете, не раскроем? – тоже улыбнувшись, спросил Тамерлан. В глазах его, однако, не было и тени веселости.

– Не раскроете. Столько времени прошло, где ж его теперь найдешь, убийцу этого? – махнул рукой Киселев. – Небось, какой-нибудь водила, подвозивший девчонку ночью. Позарился на золото – она, говорят, им увешанная ходила – да на молодое тело. Ищи его теперь свищи, убийцу вашего.

– Думаете? – снова с ехидцей спросил Тамерлан. Он понял, что Киселев даже не поинтересовался подробностями и не знал, что Павлюк не ограбили и не изнасиловали.

– Тут и к гадалке не ходи.

– А что, если найдем убийцу, а, Петр Андреевич?

– Ну, тогда я плохой следователь и подам в отставку, – презрительно хмыкнул Киселев.

– Обещаете?

– А то! – резко выпалил Киселев и покачал головой: – Вы, Тамерлан Ниязович, конечно, круты, тут спору нет, но даже вам не под силу раскрыть преступление, где нет ни одной зацепки.

– Поживем – увидим, Петр Андреевич. Поживем – увидим.

– Ну-ну, – усмехнулся Киселев.

– Ладно, бывайте, – Тамерлан достал ключи от машины. – А про обещание свое не забудьте вспомнить, когда время придет, – бросил он на прощание.

Тамерлан уже дошел до машины, когда Киселев снова окликнул его:

– А зачем вы моего Анатолия к себе переманили? – голос Киселева был полон негодования. – Нехорошо как-то получается.

– Я вашего Анатолия не переманивал, – оглянулся Тамерлан.

– Как же? Он сказал, что с понедельника к вам в группу переходит, – нахмурился Киселев.

– Да? – без тени удивления в голосе спросил Тамерлан и пожал плечами. – Я не в курсе. А вообще, вы лучше у Андронова спросите, начальник пока все-таки он.

– Ну-ну, ну-ну, – с какой-то угрозой в голосе промычал Киселев.

Тамерлан сел за руль и завел двигатель. Бросив взгляд на часы, он понял, что успеет заскочить домой и переодеться. Они с Женей в кои-то веки собирались пойти в ресторан.

***

Им достался столик в уютном уголке у окна, за которым уже давным-давно опустился ранний апрельский вечер. Женя вертела в руках бокал с вином и с улыбкой смотрела на мужа.

– Поверить не могу, что мы все-таки спокойно поужинали, никуда не спешим, а главное – тебя никто не дергает.

– Переплюнь, Евгения Георгиевна, а то сглазишь, – засмеялся Тамерлан.

– Нет уж. Даже если вдруг тебе кто-то позвонит, не смей отвечать, – потребовала Женя. – Когда еще удастся так тепло провести вечер.

– Твоя правда, Женя.

Тамерлан поднес свой бокал к ее, и они чокнулись. Женя, пригубив вина, сморщила нос – не любила она сухие вина, предпочитая более мужские напитки, коньяк, например. Однако романтика вечера обязывала.

– Знаешь, Женя, я сегодня на выходе из управления столкнулся с Киселевым, – сказал Тамерлан.

– Это с каким таким Киселевым? – нахмурилась она, а потом, вспомнив, протянула: – А-а, это с тем, что расследовал исчезновение Валерии Павлюк.

– С ним самым.

– И? – вопросительно посмотрела на мужа Женя.

– Он спросил, пойду ли я на место Андронова. Переживает, что соглашусь, ведь он сам метит в начальники управления, – задумчиво глядя в окно, ответил Тамерлан.

– И что ты ему ответил? – осторожно поинтересовалась Женя. Тема эта была для Тамерлана больной. Пока Андронов сидел на своем месте, вроде как и не было нужды задумываться о возможном повышении. Но сейчас, когда все прочили Тамерлану переход на руководящую должность, ему приходилось постоянно прокручивать эту мысль в голове. Согласиться или нет. Пойти или остаться при своем?

Тамерлан перевел взгляд на жену.

– А что ты мне посоветуешь, Женя?

– Ты знаешь, какой из меня советчик. Нет у меня аргументов, чтобы заставить тебя податься в начальники или остаться в следователях, – улыбнулась Женя мужу. – Я буду рада за тебя в любом случае, главное, чтобы ты принял решение исходя из желаний собственного сердца, а не из-за чьих-то советов.

– Вот за это я тебя и люблю, Евгения Георгиевна, – засмеялся Тамерлан. – Мудрая ты у меня женщина.

– А еще год назад ты называл меня дурой, – хмыкнула она.

– Не было такого, – отмахнулся Тамерлан.

– Было-было. До сих пор помню, как сидела перед тобой в кабинете и говорила, что потратила всю зарплату на пальто, которое ты мне изуродовал, а ты меня дурой обозвал.

Тамерлан рассмеялся.

– То был не я, Женя.

– А кто же?

– Бес попутал. Как увидел тебя, так умом помешался, как мальчишка влюбленный, вот и нес всякую чушь. – Он протянул руку через стол и погладил Женину. – Пора бы уже забыть ту историю.

– А пальто? – хмыкнула Женя.

– Я ж тебе новое купил.

Они вместе рассмеялись.

Когда они вышли из ресторана, на них пахнуло холодным весенним воздухом.

– Говорят, на майские будет плохая погода, – вздохнула Женя, поплотнее запахивая пальто.

– До майских еще сто раз все изменится, вон как резко потеплело, а ведь неделю назад мы были уверены, что зиме не будет конца, – возразил Тамерлан.

– Так всегда бывает: резкое потепление, а к майским – холод, – зевнула Женя. Все-таки зря она согласилась на вино, от него ее всегда тянуло в сон.

Ресторан находился недалеко от их дома, а потому они пошли пешком, выбрав путь через знакомые переулки. Здесь было темно, фонари, как всегда, не