Повелитель времени - Дмитрий Леший

Время замедляется все сильнее и сильнее, пока наконец, не останавливается. Короткий миг, и оно поворачивается вспять, все происходит как в перемотке. Вот тень снова пропадает под сводом пещеры, я снова лежу на полу, за одним исключением, на моих руках выросли острые, крючковатые когти, а лицо исказила гримаса ярости. Теперь я примерю на себя роль охотника, а Патриарх станет жертвой. Толчок, как будто удар ладонью по воде – время, вновь вернулось в свою колею, тень опять накрывает мое тело, только в этот раз я готов. Резко выбросить правую руку в направлении кровососа, когти впиваются ему в грудь, притянуть к себе и полоснуть другой рукой по горлу, ещё раз и ещё, и ещё, пока голова монстра не откатиться в сторону. Чувствую азарт, радость победы, жажду убийства – опять сознание начинает уплывать. Безумно хочется крови и новых жертв, хочется ощутить чужой страх – душу раздирает жуткий голод. Всего два шага до разорванной куртки – пара секунд, но они кажутся вечностью, под натиском моей второй половины. Опять приходится прибегать к святой воде, снова нужно терпеть расплавленный метал в горле, но это лучше, чем превратится в жуткого монстра. На этот раз, боль была в разы сильнее, да и время удалось вернуть, по внутренним ощущениям, немного дальше, при этом, не почувствовав такой сильной слабости. Не связано ли это, со съеденной недавно душой, адского отребья? Мозг не выдерживает такой боли – я теряю сознание.

Сколько прошло времени? Час, день или всего минута? Все тело ломит, как с бодунища, вставать хочется меньше всего на свете. Раскинувшиеся неподалеку трупы кровососов, придают нужный стимул. Я, кряхтя как старый дед, поднимаюсь по стене. С ковеном покончено, Патриарх был последним, иначе мне бы уже была крышка. Осталось проверить тоннель, откуда они появились.

Странно, никогда не было такого отходняка после использования святой воды, во мне определенно что-то изменилось. И эти изменения, мне, не сказать, чтобы нравились, но будем решать проблемы по мере их поступления. Девочка нашлась в последнем зале, оборудованном подо что-то, вроде камеры. Как и ожидалось: без сознания, истощена до предела, кожа приобрела синеватый оттенок – ещё день – два и она труп.

– Оххх, мать твою….

Тело тщедушного ребенка, показалось неподъёмной ношей. Я вспомнил и обматерил, всех демонов Ада, причем досконально расписал, от каких связей их родителей те произошли. Спасенную девочку пришлось тащить назад около получаса, а потом ещё час до машины, с перерывами на отдых через каждые пятьдесят метров. Короткий звонок ее родителям, просьба подъехать на место, ибо водитель из меня сейчас аховый. Те обещают быть, в течение десяти минут. Все, теперь можно расслабиться и сбросить напряжение, возможно на радостях, счастливые предки выделят мне премию. Странно вроде все уже кончилось, но я до сих пор ощущаю на себе чьё-то внимание, или просто становлюсь параноиком.

Адалард боялся опоздать, он несся во весь опор, попросту игнорируя любые препятствия. Ветви густо разросшихся деревьев, били по лицу, оставляя глубокие царапины, одежда местами и вовсе сверкала, вырванными кусками материи. Но это не страшно, царапины и порезы заживали в считанные секунды, а одежду можно сменить. Гораздо важнее успеть, пока есть надежда сохранить жизнь, старый инквизитор не отступит. Он слишком поздно, разоблачил мерзких кровососов. Почитай как сутки, невинное дитя, находится в лапах кровожадных тварей и шанс что она жива – совсем ничтожен. Меч служителя, в который раз запнулся о молодое дерево, но перерубив его словно травинку, лишь слегка покачнулся на поясе. Адалард нисколько не боялся пораниться, ибо оружие это – оружие слуги Господа. Выкован и освещен самим Адалардом, очень и очень много лет назад, на седьмой день, от причисления его к братии инквизиции. Но инквизиции не той, что известна современной истории, а истинной, чья численность насчитывала всего тринадцать, истинно освященных инквизиторов и не каким-то там папой, но самим Архангелом Михаилом. В первое же столетие от рождества Христова, был создан данный орден, по велению Господа, и единственной его целью, была защита рода людского, от темных сил лукавого. Это были особенные воины – никто из них, не мог уйти на покой, не найдя достойного приемника и не обучив того всему, что умеет сам. Даже смерть, была для них недоступной роскошью, пока каждый из тринадцати нес эту, без сомнения, тяжелую ношу. Каждый инквизитор был наделён необычайной мощью, он обладал множеством способностей, призванных находить и уничтожать всякого рода нечисть. Убить такого воина, было очень сложно – практически невозможно: любые раны, даже самые тяжёлые, заживали в течение нескольких секунд а сам инквизитор, в теории, мог жить чуть ли не вечно.

Вот впереди замелькали силуэты покосившихся, а местами и вовсе повалившихся крестов, это заброшенное кладбище, сюда давно никто не наведывался почтить память усопших. О них забыли, выбросили из головы, как ненужный хлам. А ведь души умерших ждут, они всегда рады весточке из мира живых, от бывших друзей или незадачливых родственников. Ибо память, это то, что может дать истинное бессмертие, люди живы, пока о них помнят. Но в современном мире нет места прошлому, есть лишь бесконечная суета в погоне за различными благами: властью, богатством, а что в итоге? Что останется после жизни? Куча никому не нужных фантиков, с изображениями мертвых президентов? Точнее даже не так, как раз таки эти фантики и будут нужны всем. Но когда они попадут в чьи-то руки, вряд ли он вспомнит, об их прошлом владельце.

Ради экономии времени, Адалард легонько оттолкнулся от земли, и с лёгкостью, подобно бабочке, перелетел сразу через пять могил. Времени совсем мало, чтобы тратить его на пустяки, вроде поиска тропинки. До логова тварей оставалось всего ничего – минута и он будет там. Меч бесшумно покинул пояс и умостился в правой руке инквизитора, лезвие клинка вспыхнуло золотистым цветом, словно часть самого солнца была материалом, для ковки этого чуда.

Не добежав до склепа, где находился вход в ковен, Адалард резко затормозил – в проходе появилась фигура мужчины, потрепанного, помятого и едва-едва перебирающего ногами. Он нес на руках тело молодой девушки, жизни в ней оставалось немного, но она была жива. Одной из способностей инквизитора, было умение «чувствовать зло» и вот сейчас, шестое чувство старого воина, просто вопило об опасности. В этом парне, чувствовалась первобытная ярость на все и всех вокруг, его душа была чернее самой ночи и источала нестерпимый смрад. Однако по всему выходило, что это исчадье бездны, расправилось с кровососами и вытащило ребенка. Ну да сейчас не до размышлений, кем бы ни был этот парень, он зло, и в любом случае, кодекс инквизитора предписывал сначала разобраться с нечистью, самым радикальным способом, а уже потом, ломать голову над его происхождением.

Адалард находился под мощной иллюзией, человек не мог его заметить никаким способом, что делало его практически идеальным убийцей. Рука с мечом отведена назад для удара, до цели не больше пары метров, поступь инквизитора невозможно учуять никаким способом. Враг даже не подозревает, что уже мертв. Меч почти сорвался в путь, чтобы отточенным за много веков движением, низвергнуть это порождение Ада туда, где ему самое место. Как, до этого пасмурное небо, на миг расступилось, образовав проплешину в тучах. Куда, в свою очередь, проскочил лучик света и упал прямиком на лицо человека – клинок остановился в нескольких сантиметрах от его шеи. Это был знак свыше, секундой позже, и ничего исправить было бы уже нельзя, но Адалард понял послание, он успел остановиться. Меч снова вернулся на свое законное место, кто-то на небесах присматривает за этим существом, присмотрит и инквизитор, до поры. Воин чуть не совершил ошибку, когда пошел на поводу у своих чувств – разум инквизитора, всегда должен быть холоден и расчетлив. Кто знает, что это за парень, к тому же он спас человека. Ведь много случаев известно истории, когда, казалось бы, конченые монстры, вставали на путь истинный, а принятие столь скоропалительных решений, вело за собой непоправимые последствия. В памяти инквизитора всплыли образы, это были дела давно минувших дней, но, тем не менее, оставившие незаживающие шрамы на самой душе Адаларда. Тем временем, человек словил солнечного зайчика аккурат в глаз, запнулся правой ногой о торчащий корень и еле-еле смог удержать равновесие. После чего, поплелся дальше, непрерывно призывая семь казней египетских на головы местных синоптиков, чиновников, и проклятых американцев, которые без сомнения, в самом прямом смысле виновны в его несостоявшемся падении.