Крепкий, как скала - Кристина Уоррен

— Ну, во-первых, чтобы разгадать намерения Общества, тебе, по крайней мере, понадобится какая-нибудь вещь, принадлежавший одному из них, — сказал Нокс ей, пытаясь сдержать улыбку. Он знал, что она все еще нервничает рядом с ним, но не мог сказать, чем это вызвано — настороженностью по отношению к его силе или влечением к нему. А возможно, и то, и другое. — А во-вторых, в данный момент у тебя нет сил, чтобы определить что-то большее, чем местоположение ближайшего ночного. Ты истощена. Я вижу это, даже если ты отказываешься признаваться. Сегодня вечером ты не будешь делать что-то, что потребует от тебя дополнительной энергии. Завтра можешь делать все, что захочешь.

— Эй, это ты сказал, что Общество что-то здесь планирует, и я хочу быть к этому готовой. Что, если они предпримут еще одну попытку собрать души, чтобы скормить их своему домашнему демону? Разве мы не должны быть готовы, чтобы их остановить?

— Мы будем готовы. Один день отдыха ничего не изменит. Что бы ни планировали ночные, это произойдет не сегодня. Я бы почувствовал, если бы угроза была столь явной. У тебя еще есть время восстановить силы.

— Ладно, — надулась Уинн.

Смотря на ее выражение лица, Ноксу хотелось улыбнуться, но он сдержался, поскольку знал, что его маленькая ведьма этого не оценит. Она решит, что он смеется над ней, в то время как Нокс просто не мог сдержать удовольствия, которое она доставляла ему, будучи самой собой.

Сосредоточившись, он посмотрел на нее.

— Твой дядя обеспечил нас едой и питьем, но не нужно ли тебе еще чего-нибудь? — вежливо спросил он. — Я буду рад предоставить тебе все необходимое.

Она смотрела на него с минуту, все еще надувшись, но ему показалось, что он заметил румянец на ее щеках, прежде чем она откашлялась.

— Я не голодна, но мне кое-что понадобится для моей правой лодыжки. Мне нужно снять отек и забинтовать ее. Ты мог бы принести баночку мази «Арника» из аптечки в ванной и немного льда из морозилки. Я сама могу забинтовать, но сначала нужно обработать травму.

— Как скажешь. — Нокс повернулся, чтобы выполнить ее просьбу, но краем глаза заметил, как ее щеки сильнее покраснели. Он удивился, как вызвал это такими простыми словами.

Пока искал вещи, о которых просила Уинн, походу исследовал ее жилище. Дом был маленьким, совсем крошечным: гостиная и кухня с одной стороны, две небольшие спальни с другой, разделенные ванной комнатой.

Он заглянул в каждую дверь, отметив, что вторая спальня, похоже, была переоборудована в помещение для магической практики. Чуть более просторная спальня напротив явно принадлежала Уинн.

Комната пахла ей, простыни и подушки, шторы и даже небольшой мягкий ковер, который скрывал старый деревянный пол под большой железной кроватью.

Представив свою маленькую ведьму, распростертую на этой кровати обнаженную, ее изогнутое тело открытое для его наслаждения, он едва не застонал. Впрочем, для таких фантазий будет достаточно времени позже, и еще больше времени, чтобы воплотить их в реальность. Пока же его ведьма страдала от боли и нуждалась в лекарствах, которые просила его принести.

В ванной комнате ею пахло так же сильно, как в спальне, несмотря на кафельные полы и стены. Гладкий фарфор был плохим проводником запахов, но она принимала ванну в этой комнате, и легкие ароматы мыла и лосьонов, которыми она пользовалась, оставались в воздухе.

Нокс уловил тонкие нотки мускуса и мелиссы, трав и мирры, подчеркнутые неповторимой свежестью, которая была естественным женским запахом Уинн. Он мог бы стоять здесь часами, просто вдыхая ее аромат, но заставил себя достать из шкафа бутылочку с этикеткой и вернуться в другой конец дома, на кухню.

Заметив чистое полотенце, висевшее на ручке духовки, он взял его и наполнил льдом из морозилки. Взяв его вместе с бальзамом, Нокс вернулся в гостиную и сел на край пуфика напротив нее.

Пока он ходил, она закатала обе штанины джинсов, обнажив бледные, стройные икры. На левой ноге все еще была повязка, которая удерживала на месте компресс ее дяди, но Уинн сняла бежевый пластырь с правой лодыжки, обнажив ушибленную и распухшую плоть. Он осторожно положил импровизированный пакет со льдом на воспаленный участок и успокаивающе накрыл рукой ее ногу, когда она зашипела от внезапного холода.

— Спасибо, — пробормотала она, не отрывая взгляда от его рук. Казалось, ее завораживал контраст его загорелых пальцев с ее бледной кожей. Он тоже нашел это зрелище интригующим, но не настолько, как ее нежная кожа, ощущавшаяся под его мозолистой рукой. Погладив ее по ноге, он почувствовал, как она напряглась и резко втянула воздух.

— Ч-что ты делаешь? — спросила она, ее голос дрожал.

Подняв взгляд, он увидел, что она смотрит на него. Ее карие глаза были расширены и насторожены, а щеки снова покраснели.

— Я прикасаюсь к тебе, — спокойно ответил он, хотя чувствовал себя далеко не спокойно. Скорее напряженным, беспокойным и… голодным.

— Зачем?

— Потому что я этого хочу. — Его рука скользнула выше, остановившись чуть над коленом, пальцы пробрались под ткань джинсов и обвились вокруг мягкой плоти ее бедра. Нокс нежно сжал ее, наслаждаясь тем, как ее тело поддалось ему на встречу. Ему хотелось запустить руку дальше, разорвать ткань, скрывавшую ее от него, но сдержался. Он не хотел напугать свою ведьму и заставить ее бежать от него.

И все же его пальцы проползли еще на дюйм вверх по ее ноге, пока она не шлепнула его по руке.

— Прекрати, — прошептала она.

Нокс наклонился вперед, упираясь коленом в подушку рядом с ее бедром и нависая над ней, как облако, закрывающее солнце. Ее глаза расширились, а дыхание стало учащенным и поверхностным. Он почувствовал, как она напряглась, но колебался, не зная, что Уинн испытывает — возбуждение или страх. Он не хотел, чтобы его маленькая ведьма боялась его. Хотел, чтобы она желала его так же сильно, как и он ее.

Закрыв глаза, он опустил голову, пока его лицо не оказалось в миллиметре от ее шеи, и глубоко вдохнул. Ее аромат вскружил ему голову: это был прекрасный запах Уинн, тепла и пьянящего возбуждения. Его ведьма хотела его. Он сдержал победный рык.

— Я сказала прекрати, — повторила она, упираясь рукой в его плечо и слабо его отталкивая. Уинн пыталась протестовать, но у нее не получалось.

— Но я хочу прикоснуться к тебе, маленькая ведьма, — он дышал ей в шею, наблюдая, как ее пульс бешено бьется под нежной кожей. — Хочу прикоснуться к тебе, почувствовать тебя… ощутить