Жениться по завещанию - Лесли Лафой

– А ты вдохновлен? – спросила она, и без того зная ответ.

Дрейтон опустил руки, и рубашка соскользнула на пол.

Кэролайн медленно, сверху вниз, провела кончиком пальца по его груди.

– Я вдохновлен весь вечер, – признался он, чувствуя, как все его тело изнывает от сладкой пытки. – А особенно с того момента, когда ты вошла в столовую.

– А я думала, ты не обратил внимания.

– Еще как обратил, – несколько сдавленным голосом проговорил Дрейтон, с мучительным наслаждением ощущая скольжение пальцев Кэролайн вдоль пояса его брюк. – А сильнее всего, почти до умопомрачения, я вдохновился, когда твое платье упало к моим ногам.

Она улыбнулась:

– Иными словами, ты хочешь, чтобы я поторопилась?

– Ты весьма проницательна. – Дрейтон перехватил ее руку и, отступив назад, сказал: – Оставайся на месте.

Глядя, как он стягивает обувь, Кэролайн принялась теребить кончики шнуровки своего корсета.

– Поскольку ты даже не попытался дернуть за эти ленточки, я делаю вывод, что ты предпочел бы оставить сей предмет на мне. Верно?

– Если ты сама не против, – отозвался Дрейтон и несколько вымученно улыбнулся, расстегивая пуговицы на брюках. – Мне нравится твой корсет, и он мне ничуть не помешает.

О Господи! Этот Дрейтон Маккензи просто бесподобен!

– А чулки? – поинтересовалась Кэролайн, уже ощущая слабость в коленях и все более захлестывающий внутренний жар.

– Они тоже не помешают.

Шагнув вперед, он обнял ее и плотно прижал к своему крепкому телу.

О Боже!

– Можно подумать, тебе совсем невтерпеж, – пробормотала Кэролайн и обвила руками его шею, сама испытывая непреодолимое желание.

– Представь себе, – засмеялся Дрейтон и сжал в ладонях ее ягодицы.

Его губы овладели ее губами, и она издала полувздох-полустон, означающий и одобрение, и полную готовность отдаться в его власть. О какой-либо возможности отступления уже не было и речи.

Снедаемая желанием, требующим немедленного удовлетворения – сейчас же, сию минуту, пока она не умерла от страсти, – Кэролайн выгнулась в объятиях Дрейтона и запустила язык ему в рот. Застонав, он прижал ее ногу к своему бедру, затем поднял вторую и… одним быстрым толчком слился с ней воедино. На него тотчас же нахлынула волна невыразимого наслаждения, вызывающего оцепенение сознания и дрожь в коленях, и Дрейтон на миг застыл, переводя дыхание, с пьянящей сладостью ощущая свое эрегированное естество внутри Кэролайн.

– О Боже! – выдохнул он ей в шею.

Несколько секунд она плотно прижималась к нему, обвив руками и ногами и обволакивая сладким ароматом сандалового дерева, потом отстранилась немного назад, с тихим вскриком подалась вперед, и весь мир превратился для Дрейтона в единственное желание овладеть этой женщиной.

Удерживая Кэролайн на весу, Дрейтон шагнул от кровати, и она чуть не взвыла от отчаяния, испугавшись, что он вознамерился остановиться. Взяв его лицо в ладони, она заглянула в глаза и взмолилась:

– Пожалуйста, Дрейтон… Продолжай!

Из его горла вырвалось тихое рычание.

Склонив голову, Кэролайн опять впилась в губы Дрейтона, стремясь передать ему всю полноту того голода, который испытывала сама. Он застонал, и этот звук эхом отозвался в ее теле, после чего был сметен нахлынувшей волной сильнейшего наслаждения. Она оторвалась от его губ и, запрокинув голову, исторгла сдавленный вскрик невыразимого восторга.

Не отводя взгляда от лица Кэролайн, Дрейтон прижал ее спиной к невысокому шкафу, подогнул колени, немного вышел из нее и толчком снова вошел обратно. На мгновение у нее опять перехватило дыхание, по всему телу прокатилась дрожь. Вскинув руки над головой, она ухватилась за верхний выступ шкафа.

Освобожденный от необходимости поддерживать Кэролайн, Дрейтон взял ее за бедра и принялся энергично двигать низом живота, то выходя из нее, то вновь заполняя до самого основания. Он делал это довольно жестко, стараясь проникнуть как можно глубже и наслаждаясь ее необузданной страстью, а также предчувствием приближающегося облегчения.

Ритм его движений становился все быстрее, ее дыхание – все чаще. Обхватив Кэролайн за талию одной рукой, пальцами другой Дрейтон мягко сжал ее сосок.

– Ты готова? – прошептал он.

Она застонала, и он, сделав завершающий толчок, и плотно прижавшись к ней, будто оцепенел. Кульминация наступила в то же мгновение – стиснутая в его объятиях, Кэролайн несколько раз содрогнулась, запрокинула голову, и из ее горла вырвался протяжный вскрик. Чувствуя, как ее лоно сжало его естество, словно в стремлении втянуть еще глубже, Дрейтон прикрыл глаза и, отдаваясь во власть всепоглощающего ощущения, извергся внутрь ее.

Удовлетворенная, пребывающая в какой-то прострации, Кэролайн полностью расслабилась – у нее не было не только сил на то, чтобы уберечься от падения, но и побуждения к этому. Однако Дрейтон вовремя подхватил ее и бережно опустил на пол. Она улыбнулась и, сладко вздохнув, прижалась щекой к поросшей жестким волосом груди.

– Наверное, мне следует извиниться? – проговорил он, поцеловав ее в макушку.

– Даже не представляю за что.

– Я был несколько груб… И вообще, все произошло слишком быстро.

Кэролайн усмехнулась:

– А ты видел, чтобы я сопротивлялась этому?

– Нет.

Несмотря на то, что это потребовало значительного усилия, она все же подняла голову и, взглянув на него, улыбнулась:

– Следовательно, я была всем довольна.

Засмеявшись, он обнял ее.

– Все-таки ты необычная женщина.

– Это хорошо или плохо?

– Это просто восхитительно! – Дрейтон подхватил Кэролайн на руки и понес к кровати.

Втянув ноздрями запах мужского тела, Кэролайн открыла глаза и подняла голову с плеча Дрейтона. Первые солнечные лучи золотили края задернутых штор. Медленно и осторожно она передвинулась к краю постели и встала.

Собрав свою одежду, тихо направилась к двери, но, уже взявшись за ручку, обернулась: Дрейтон спал, лежа поверх одеяла во всей своей греховной наготе, совершенно обессилевший. Кэролайн улыбнулась, вспомнив о том, что происходило этой ночью, о тех мгновениях блаженства, которые они щедро дарили друг другу.

С Питером все было иначе. Там главную роль играло сердце. Присутствовала, конечно, и страсть, но она была более мягкой, затрагивающей скорее душу, нежели плоть. А с Дрейтоном…

Каким изумительным занятием становится близость, когда в нее не вовлечена любовь! Когда стремишься получить лишь плотское наслаждение, осознавая, что такая ночь больше не должна повториться. Кэролайн и понятия не имела, что удовольствие может быть столь пронзительным и всепоглощающим.