Девятимечье - Иар Эльтеррус

По словам Кетары, в Иоанните казни апостолитов случаются чаще, но все равно – в основном на костры попадают простолюдины.

Разумеется, в Испании тринадцатого века тоже жгли больше простых горожан, чем дворян, но лишь потому, что дворян было сложнее обвинить. Здесь же совершенно другая ситуация – аристократов никто даже не пытается обвинять.

В свои шестьдесят лет я многое повидал. Очень многое. Я был на войне, был в плену, пока бывал при дворе, частенько ввязывался в дуэли, и не всегда с благоприятным для меня исходом. Но никогда, нигде я не видел тех ужасов, тех кошмаров, которые жители Христесара наблюдают ежедневно. Испанские инквизиторы – агнцы Божьи по сравнению со служителями Христеса.

Кстати, до сих пор не могу разобраться в корнях местной религии. Она во многом похожа на Христову веру, на католицизм, но католицизм, извращенный до предела. Кетара обещала рассказать мне подробнее, возможно, после ее рассказа смогу внести некоторую ясность.

Не могу пока понять, кем же приютившие меня дети меня считают. Я не знаю никаких законов Христесара, ничего не знаю об окружающем меня мире – я уже почти смирился с мыслью, что этот мир не имеет ничего общего с Землей – но безупречно владею языком Империи. Я никак не могу решить, что же мне делать. Сказать Кетаре и Анжею правду – не поверят. Лгать же я не приучен.

Впрочем, время покажет. Пока что я могу сказать одно – раз уж волею Господа я оказался здесь – мой долг, как человека чести, попытаться хоть немного изменить то, что здесь происходит. Подобной страны не должно существовать! Я уничтожу эти бесчеловечные законы, пусть даже мне придется заплатить за это собственной жизнью!

Первый день 7-й декады весны, 2904 год Восьмой эпохи

Я понемногу осваиваюсь в Атане. Представлявшееся в первые дни ужасным, сейчас мое положение не так уж плохо. В конце концов, если у меня был выбор меж смертью от руки негодяя д’Эрренье и тем, что произошло, я выбрал бы именно Атан. Здесь я по крайней мере смогу принести хоть какую-то пользу.

Шестой день моего пребывания в Святой Империи Христесар. Я уже смог составить более или менее точное представление о местной религии. Как я уже говорил, она схожа с католицизмом, но лишь на первый взгляд. Впрочем, начну по порядку.

Эта религия была основана три тысячи лет назад неким человеком по имени Атан – именно в честь него назван город, в котором я нахожусь. К сожалению, о ранних периодах жизни Империи мне удалось узнать крайне мало, но, судя по тем крохам, что известны, Атан проповедовал именно христианство. Правда, судя по всему, принадлежал он к несколько иной конфессии – православной, но религия, существующая в Империи ныне, при детальном рассмотрении не похожа ни на католицизм, ни на православие, ни на лютеранство, протестантизм и так далее.

Существенное изменение религия претерпела около полутора тысяч лет назад. Империя тогда сцепилась в жестокой, кровопролитной войне с Аэтрангом – этой страны более не существует – и находилась на грани поражения. Большая часть земель Империи уже контролировалась армиями Аэтранга, когда в столицу пришел ничем не примечательный человек. Среднего роста, стройный, темноволосый, с изможденным лицом – на вид самый обычный. (Летописи сохранили удивительно подробное описание Христеса. Должен признать, что Христос, сын Божий, полностью под это описание подходит, и лишь творимые по слову Христеса зверства не позволяют предположить, что и в этот несчастный мир снизошел Спаситель.) Те, кто видел его лично, говорили, что в этом человеке не было ничего примечательного, кроме глаз. Полные сияющего белого света, ослепительно яркие, они словно бы видели насквозь всех и вся. Далее для достоверности даю выдержку из летописи.

«Человек этот легко прошел к Императору и предложил помощь. Император лишь горько рассмеялся в лицо Сияющему: „Что ты, человек, можешь сделать там, где бессильны мои армии, где не слышит нас Бог, где лишены сил своих маги?“ Улыбнулся в ответ Сияющий, и присутствовавшие при разговоре этом были поражены той Силой, что таилась даже в улыбке его. Воздел он руки к небу, и охватило его слепящее белое пламя, и увидел Император и приближенные его Империю. Но не раздираемую междоусобицами, как бывало, не выжженную войной, как было на тот миг, а великую, сильную, могучую державу, занимающую много больше земель, нежели было когда-либо. И понял Император и приближенные его, что не иллюзию показал им Сияющий, не морок, не мираж. Поняли они, что видели будущее своей страны, ежели согласятся принять помощь от него.

Долго молчал потрясенный Император, а после спросил: „Чего желаешь ты в награду за помощь свою, о величайший из архимагов? Золото есть у меня и драгоценные каменья, а могу пожаловать тебе высочайший титул в Империи. Любые ордена и медали – ты их заслужишь, ежели только спасешь Империю. Или, желаешь, отдам за тебя дочь свою младшую – прекраснейшую деву? Или старшую, она пусть не столь хороша, но после смерти моей займешь мое место?“ Так спрашивал Император, с каждым разом все больше и больше предлагая Сияющему, ибо молчал Сияющий и лишь едва заметно качал головой на каждое предложение Императора. Наконец не выдержал правитель: „Скажи же сам, чего желаешь!“ И ответил ему Сияющий: „Желаю лишь спасти ваши заблудшие души и обратить вас в веру истинную“.

Сильно был поражен Император его словами, но выбора у него не осталось. Да и не слишком велика была цена за благоденствие.

На следующий день, только солнце замерло в зените, вышел Сияющий навстречу вражеским легионам. Простер он вперед руки – и в то же мгновение ослепительно-белое пламя охватило аэтрангов. Белым же сиянием вспыхнули мечи воинов Империи, и, ведомые в бой Сияющим, они одерживали победу за победой, пока Аэтранг не оказался и вовсе стерт с лица Аенгроста.

И вновь пришел Сияющий к Императору, и сказал ему: „Нет более Аэтранга, и нет более твоих смертельных врагов. Твоя армия сильнее любой на Аенгросте, твои сокровища, захваченные в разоренных городах аэтрангов, превосходят ценой любые сокровища мира. Уже родят поля, и урожай будет втрое против обычного. Скот, пригнанный с сочных полей аэтрангов, принадлежит ныне Империи, и приплод будет вдвое против обычного. Мужи берут жен, и дети будут впятеро здоровее обычного, и вырастут они и великими воинами, и талантливыми ремесленниками, и трудолюбивыми вилланами, и благородными дворянами, и не будет страны могущественнее Империи. Я выполнил свою часть нашего договора. Теперь и ты должен выполнить свою часть“. И молчал Император, ибо легко брал он, но тяжело возвращал. Но видел он, что не совладать ему с Сияющим, и спросил тихо: „Что же требуешь ты от меня?“ И ответил ему Сияющий, но не услышал никто ответа. Побледнел Император, но склонил голову и произнес: „Да будет так“. Улыбнулся Сияющий и сказал: „Придет час, и я явлюсь за своей наградой“. И ушел.

Он вышел из дворца, как самый обычный человек, но каждый, встреченный им, кланялся до земли избавителю. Улыбался Сияющий, но улыбался печально, ибо знал он – предать решил его Император.