Королевство пепла. Союзники и противники. Боги и Врата  - Сара Маас

Но Аэлина продолжала охранять ворота от Эравана и Маэвы. Не подпускала их ни на шаг. Это была последняя жертва Аэлины Галатинии, принесенная родному Террасену.

Едва ее противники поймут, что у нее не осталось магической силы, все кончится. Тогда их уже не одурачишь яркими вспышками и отточенными движениями.

Но куда подевались остальные? Где Рован, Лоркан, Дорин? Где Фенрис и Гарель? Или они до сих пор не знают, чтó происходит у южных ворот?

Лисандра тихо сопела. Храбрая женщина-оборотень не могла противостоять валгским королю и королеве. Хуже того, ее помощь Аэлине оказалась бы медвежьей услугой. Эраван и Маэва сразу сообразили бы, что Аэлина их обманывает.

Элида больше не слышала тихий, мягкий голос внутри и не ощущала незримого присутствия возле плеча. Никогда уже этот голос не поведет ее, давая мудрые советы. Но она помнила главный совет Аннеит. «Смотри», – не раз шептала ей богиня.

Элида пристально всматривалась в поле битвы, в охваченные паникой улицы. Смотрела на свою королеву, ведущую поединок с валгскими правителями. Все поступки Аэлины имели причину. Она осталась за стенами города, чтобы выиграть время для остальных. Пусть и немного, но измотать Маэву и Эравана. А победить их она не могла.

Зато это могла другая женщина.

Взгляд Элиды переместился на Ириану. Вся бледная, та стояла и следила за Аэлиной.

Королева никогда не попросила бы о таком. Особенно Ириану. Но она оставила дверь приоткрытой на случай, если они сами… если Ириана захочет помочь.

Поймав на себе взгляд Элиды, Ириана повернулась к ней и устало спросила:

– Что тебе?

Элида взглянула на Лисандру. Потом на городские стены, где тоже вспыхивал свет и разносились волны льда. Она поняла, как помочь Аэлине.

Несарина и представить не могла, насколько отвратительны илки и какие ужасы способны произвести несколько дюжин этих тварей. Юркие и бесконечно злобные, они кружили над передовыми шеренгами новой моратской армии. Они почти сливались с вечерней темнотой. Чувствовалось, им не терпелось сцепиться с рукками.

Сартак приказал собрать все огненные стрелы, какие еще остались, и стрелять по илкам. Жар одной из них обжигал сейчас пальцы Несарины. Выбрав цель, она выстрелила. Огненная стрела понеслась вверх и ударила по илку, который собирался напасть на дарганскую лошадь. Илк пронзительно заверещал. Дарганский всадник глубоко вонзил в него свое сульде. Крики прекратились. Отличный удар.

Мысленно похвалив солдата, Несарина потянулась за другой стрелой. И вдруг всадник упал. Проклятый илк только разыграл гибель. Неистово заржал могучий дарганский конь, в чью грудь впились когти илка. Следующий удар пришелся по всаднику, которому крылатая тварь тоже располосовала грудь.

Несарина полезла в карман за кремнем: зажечь промасленную тряпку, намотанную на наконечник стрелы.

Илки атаковали повсюду. От их ударов падали всадники на земле и в воздухе.

А в отдалении, словно готовясь к величественному появлению, к нанесению завершающих мазков на полотне битвы, таилась тьма иного рода. Валгские принцессы в телах харанкайских паучих. Последний сюрприз Эравана.

Несарина снова прицелилась и выстрелила. Затем поискала глазами Сартака. Принц вел отряд руккинов, намереваясь вклиниться во вражеские цепи. По бокам летели невероятно уставшая Борта (девчонке сегодня досталось по полной), Фалкан и Еран.

Предстоял последний отчаянный натиск. Полет, из которого никто из них может не вернуться.

Ириана дышала с трудом. Ее сердце бешено колотилось, и удары эти отдавались во всем теле. Однако страха она не чувствовала. Возможно, скоро почувствует.

Лисандра, обернувшаяся руккой, опустилась на парапет. Ириана и Элида сошли в том самом месте, где Шаол и Дорин отчаянно сражались, сбрасывая напиравших валгов со стены. Впрочем, их не столько заботили моратские солдаты, сколько приближающиеся илки.

Да хранит их всех Сильба.

Первой Ириану увидел Шаол. В его глазах вспыхнул неподдельный ужас.

– Немедленно возвращайся в замок!

Ириана не шевельнулась. Когда ее заметил и Дорин, она ему сказала:

– Король, мы нуждаемся в твоей помощи.

Хромая, Шаол отошел от кромки парапета.

– Немедленно возвращайся в замок! – повторил он жене.

Ириана вновь оставила его слова без внимания. Дорин – тоже. В этот момент король расправлялся с очередным моратским солдатом. Убитый закувыркался вниз.

– Что случилось? – спросил Дорин.

Элида указала на южные ворота, где вспышки света разрывали атакующую тьму.

Лицо Дорина побледнело. Это было видно даже сквозь застывшие пятна чужой крови.

– У нее же совсем не осталось магической силы.

– Мы знаем, – сухо ответила Элида. – Потому и обращаемся к тебе за помощью.

Шаол догадался об их замысле раньше короля. Он стремительно повернулся к жене. Меч и щит покачивались в опущенных руках.

– И не вздумай.

Эти слова не смутили Элиду. Она быстро и толково рассказала про возникший у нее безумный замысел. Ириана старалась не показывать дрожи. Когда она поняла, что Элида намерена осуществить свой замысел, ее затрясло по-настоящему.

Но Элида проворно забралась в седло рукки-оборотня и позвала за собой короля. Надо отдать Дорину должное: он не мешкал.

Шаол бросил меч и щит на окровавленные камни и сжал в грязных ладонях лицо Ирианы.

– И не вздумай, – дрогнувшим голосом повторил он. – Слышишь?

Ириана обхватила руки Шаола, притянув его к себе.

– Ты – моя радость, – только и ответила она.

Ее муж и самый верный друг закрыл глаза. От Шаола пахло зловонной валгской кровью и металлом. Но под всем этим сохранялся его запах. Запах родного дома.

Шаол открыл глаза. В них полыхало бронзовое пламя. Его глаза были совершенно живыми, полными доверия, понимания и гордости.

– Спасай мир, Ириана, – прошептал он, поцеловав ее в лоб.

Ириана дождалась, пока его поцелуй проникнет вглубь. Знак защиты и любви, который она унесет хоть в преисподнюю и дальше.

Шаол повернулся к Дорину, что вместе с Элидой сидел на спине Лисандры. Его лицо стало жестким и решительным.

– Береги ее, – только и сказал Шаол.

Единственный приказ, который ее муж когда-либо отдавал своему королю. Теперь их королю.

За это она и любила Шаола. По той же причине она знала: ребенок в ее чреве никогда не усомнится, любят ли его родители.

– Жизнью своей отвечаю, – сказал Дорин, склонив голову. Он протянул руку, помогая Ириане забраться на спину Лисандры. – Постараемся изо всех сил.