Харламов. Легенда хоккея - Екатерина Мишаненкова

Эта страстность проявляется в игре с любой командой, против которой доводится хоккеисту играть в тот или иной момент его спортивной жизни – начиная с детских команд и кончая ведущими клубами профессиональной лиги.

Я, грешен, иногда играю спустя рукава, иногда вполне добросовестно, но не более, а иногда борюсь вовсю. Для канадцев такой подход к игре невозможен, немыслим.

У них, говорят, хоккейная страсть в крови.

Наверное.

Нравится мне и мужество канадских хоккеистов. Получив травму, спортсмен не спешит покинуть поле, он борется, играет, не оставляет команду в трудном положении, травмированный игрок уйдет с площадки только после того, как прозвучал свисток судьи, останавливающий матч. Если больно, если разбито лицо, появилась кровь, защитник или нападающий не поедут к телекамере демонстрировать травму, показывать, как им больно.

И еще одно, уже сугубо техническое качество подготовки хоккеистов – превосходное катание на коньках. Они катаются много, с раннего детства. Льда хватает на все команды – взрослые, юношеские, детские. Не берусь судить, чей метод более перспективен, но нельзя не заметить, что если наши тренеры больше внимания обращают на отработку разнообразных атлетических качеств, если у нас больше времени занимают бег и прыжки, гимнастика и спортивные игры, то у канадцев важнее всего в подготовке хоккеистов сам хоккей, на втором месте в их подготовке – снова хоккей и на третьем – опять же хоккей.

У канадцев и предсезонной подготовке уделяется меньше внимания, чем в нашей школе. Они готовятся к сезону по мере проведения все большего числа матчей, раскатываются к середине сезона и пика достигают к моменту финальных баталий на Кубок Стэнли.

Так, кстати, играли профессионалы и на чемпионате мира в Вене: они прибавляли на глазах, от матча к матчу, раскатывались от тура к туру и сильнее всего провели заключительные матчи в группе сильнейших, куда попали четыре лучших команды.

У североамериканских профессиональных хоккеистов, разумеется, весьма разный уровень подготовки, но школа имеет общие черты, и потому играть с канадцами всегда нелегко, даже если приходится встречаться нам не с первоклассными по профессиональным меркам соперниками.

Конечно, этих соперников мы, как правило, обыгрываем, но победы нам достаются нелегко. Даже если выигрываем мы с крупным счетом, даже если канадская команда остается на последнем месте.

Один из недавних примеров – турнир осенью 1977 года в Праге на приз газеты «Руде право», небольшой турнир в два круга, где выступали сборные Чехословакии, Советского Союза и команда, представляющая Всемирную хоккейную ассоциацию – «Цинциннати Стингерс».

Решительно не согласен с теми любителями хоккея, которые утверждали, будто команда «Цинциннати» ничем, в сущности, по классу не отличалась от пятой или шестой команды нашей первой лиги. Может быть, если сравнивать Табели о рангах, нашу и заокеанскую, эта команда и вправду занимает именно такое место в иерархии профессиональных клубов, но, по крайней мере, одно отличие от нашего «Салавата Юлаева» или пензенского «Дизелиста» все-таки есть – канадцы эти борются так же страстно, темпераментно, они столь же драчливы во встречах с европейскими мастерами, как и самые именитые звезды НХЛ. В сентябре, когда проводился турнир, они действительно выглядели неважно, поскольку только за неделю до этого вышли на лед, но вот годом раньше, играя за океаном, мы встречались с «Осами из Цинциннати», выиграли 7:5, и тогда эта команда не показалась нам малоквалифицированным коллективом.

В ту пятницу в 17.00 я должен был читать лекцию. В ту же пятницу в 19.00 начинался хоккейный матч «Спартак» – ЦСКА. От МГУ до Лужников рукой подать, но к первым минутам никак не поспеть. А ведь это завязка сражения, и кто знает, что за чудеса сотворит Валерий Харламов – лучше бы этого не произошло, или Александр Якушев – хорошо бы сразу повести в счете…

Я перенес лекцию на другой день и час. Как это ухитрился сделать – пусть останется маленькой тайной.

И не пожалел об этом. Хотя Харламов оказался главным виновником довольно внушительного поражения «Спартака», которому симпатизирую давно и пылко.

Достоинства игрока в полной мере проявляются в ключевых встречах, а такими на протяжении уже многих лет являются поединки между армейцами и спартаковцами. Харламов бывал в такие дни просто неистощим на выдумку. Его партнеров по тройке Бориса Михайлова и Владимира Петрова причисляю к хоккеистам исключительной силы, но в это определение не кажется мне достаточным, чтобы оценить Валерия Харламова. Он буквально кромсал «наши» защитные построения, именно кромсал; другого слова не подберу. Эти шестьдесят минут чистого времени я жил в постоянном страхе, что шайба попадет к нему и что-нибудь обязательно произойдет – неприятное и непредвиденное. Все эти шестьдесят минут вполне сознательно желал, чтобы он сыграл похуже, поскромнее, но оправдывать подобные ожидания было не в его правилах. Более того, на Валерия не действовали даже так называемые объективные причины: не совсем залеченная травма, не совсем хорошее самочувствие, а уж перепады формы ему вообще были неведомы. А ведь эти действительно объективные факторы служили и служат порой оправданием средней игры суперзвезд.

Но не одним хоккеем жил Валерий Харламов. Нельзя забывать, что ему едва перевалило за двадцать пять, и, конечно, у него в жизни были и другие интересы. В 1975 году он случайно познакомился в ресторане с девятнадцатилетней студенткой Ириной Смирновой, которая там отмечала день рождения подруги. Пригласил танцевать, потом предложил подвезти домой.

Девушка согласилась, но о профессии своего кавалера даже близко не догадалась, а когда увидела его новенькую «Волгу», вообще подумала, что он таксист. Так дома и сказала матери, что познакомилась с симпатичным парнем, Валерой, шофером по профессии. Они встречались несколько недель, причем роман у них развивался отнюдь не платонический, а знакомить друг друга с родителями оба не спешили. Ирина согласилась только показать своего кавалера матери на улице, но возражала против личного знакомства.

Неизвестно, когда она сама узнала, что Валерий вовсе не шофер, а знаменитый хоккеист, но ее матери это стало известно незадолго до того, как выяснилось, что Ирина беременна. В начале 1976 года у нее родился мальчик, которого назвали Александром, а в мае 1976 года Валерий и Ирина наконец-то поженились.

К этому времени Харламов был уже шестикратным чемпионом СССР, шестикратным чемпионом мира и двукратным чемпионом Олимпийских игр. Он был, наверное, самым популярным спортсменом в стране и самым известным советским спортсменом за границей. Его обожали все, включая даже болельщиков «Спартака», что должно многое сказать тем, кто разбирается в тонкостях отечественного спорта.

…За восемь лет, прожитых в большом хоккее, сыграно несколько сот матчей. Разные они по содержанию, разные по результатам. Не так-то просто выбрать самый памятный, но я попытаюсь.