За гранью - Питер Робинсон

— А какой смысл я вкладываю?..

— Вы подразумеваете, что Люси могла участвовать в убийстве? В убийстве Кимберли?

Бэнкс откинулся в кресле и вздохнул: это был долгий день и конца ему еще не видно. Мэгги не производила впечатления завзятой вруньи.

— Мисс Форрест, — начал он, — сейчас любая мелочь, касающаяся жизни в доме тридцать пять по Хилл-стрит, может оказаться для нас полезной. Я подчеркиваю, любая. У меня такое же впечатление, как и у моего коллеги: вы чего-то недоговариваете.

— Ничего важного я сообщить не могу.

— Да откуда вам знать, что важно, а что нет! — сорвался Бэнкс и сам испугался при виде ее испуга.

Услышав его новый тон, она вздрогнула всем телом; от него не укрылось выражение страха и покорности, исказившее ее лицо, и то, как крепко она обхватила себя руками.

— Мисс Форрест… Мэгги, — сказал он, смягчая голос. — Извините, ради бога, но у меня был очень тяжелый день, и наша беседа меня очень расстроила. Если бы я получал по одному пенни каждый раз, когда люди заявляли мне, будто их информация не важна для моего расследования, я стал бы богачом. Конечно, у каждого есть секреты. Есть вещи, о которых не стоит говорить никому, тем более полицейскому. Но сейчас идет расследование нескольких убийств. Кимберли Майерс убита. Констебль Деннис Морриси убит. Одному Богу известно, сколько еще тел мы обнаружим под землей в доме Пэйнов, а я должен сидеть здесь и выслушивать ваши россказни о Люси Пэйн, которая делилась с вами своими женскими секретами и переживаниями, абсолютно неинтересными этому толстокожему копу. Вот что, Мэгги, хватит. Хватит вешать мне лапшу на уши.

Наступившее молчание длилось столетия, однако слабый голос Мэгги наконец прервал его.

— Она подвергалась жестокому обращению. Он… ее муж… он бил Люси.

— Теренс Пэйн бил свою жену?

— Да. Что здесь странного? Если он мог убить девочку-подростка, то он определенно был способен избивать свою жену.

— Она говорила вам об этом?

— Да.

— А почему она ничего не предпринимала?

— Это не так просто, как вам кажется.

— Я не говорю, что это просто. И не считайте, будто вам известно, что я об этом думаю. Вы давали Люси какие-либо советы?

— Говорила, что ей необходимо прибегнуть к профессиональной помощи, но она никак не могла на это решиться.

Бэнкс был достаточно хорошо знаком с проблемой домашнего насилия и понимал, что его жертвам подчас очень трудно обратиться за помощью к властям или раскрыть правду о своей жизни. Они испытывают стыд, им кажется, что это их собственная вина, поэтому они часто хранят страшную правду в себе, веря в то, что в конце концов их жизнь изменится к лучшему. Многим просто некуда идти, да и жизнь вне дома их пугает, хотя дома они подвергаются побоям и издевательствам. У Бэнкса, признаться, сложилось впечатление, что Мэгги Форрест предмет их разговора знаком не понаслышке. Вот почему ее так напугал его резкий тон, вот почему она с такой неохотой говорила на эту тему. Он решил вести себя сдержаннее:

— Она упоминала, что подозревает своего супруга в каких-либо иных преступлениях?

— Никогда.

— Потому что она боялась его?

— Да.

— А вы бывали в их доме?

— Иногда.

— Замечали что-нибудь необычное?

— Нет. Ничего.

— Ну а как супруги жили друг с другом?

— Люси часто казалась нервной, раздражительной. Только и думала о том, как бы угодить мужу.

— Синяки у нее бывали?

— Они не всегда бьют так, что остаются синяки… Люси очень боялась побоев, боялась сделать неверный шаг. Так мне кажется.

Бэнкс быстро черкал у себя в блокноте.

— Это все? — спросил он.

— Что вы имеете в виду?

— Это все, о чем вы сначала не захотели рассказать, или осталось еще кое-что?

— Да нет, больше ничего.

Бэнкс встал и, перед тем как уйти, попробовал ей объяснить:

— Сейчас-то вы видите, насколько важно все, что вы рассказали?

— Не возьму в толк, почему.

— У Теренса Пэйна серьезная мозговая травма. В настоящее время он пребывает в коме, из которой может никогда не выйти, а если и выйдет, вряд ли что-то вспомнит. Люси Пэйн поправится быстро. Вы — первый человек, который дал о ней информацию, и ваши слова могут сослужить ей хорошую службу.

— Каким образом?

— В отношении Люси Пэйн нам нужно решить два вопроса. Первый: принимала ли она участие в делах своего мужа? И второй: знала ли она о них, но предпочитала хранить молчание? Ваш рассказ — это первый камушек, который может склонить чашу весов в ее сторону. Вы оказали услугу своей подруге. Доброго вам вечера, мисс Форрест. Я позабочусь о том, чтобы специальный сотрудник наблюдал за вашим домом.

— Зачем? Вы думаете, мне грозит опасность? Вы сказали, Терри…

— О нет. Это опасность другого рода. Пресса. Журналисты бывают ужасно настойчивыми, и очень не хочется, чтобы вы поделились с ними тем, что рассказали мне.

Лиан Рей пропала в пятницу, 31 марта. Произошло это в Иствейле, и было ей шестнадцать лет. Рост пять футов, два дюйма, вес шесть стоунов и двенадцать фунтов.[10]Она была единственным ребенком в семье, состоящей из ее отца, Кристофера Рея, водителя автобуса, и мачехи, домохозяйки по имени Виктория. Они жили в типовом доме ленточной застройки, стоявшем в ряду таких же домов к северу от центра Иствейла. Лиан училась в иствейлской средней школе.

Родители Лиан впоследствии говорили в полиции, что не считают ошибкой данное дочери разрешение пойти в тот пятничный вечер в кино, хотя уже было известно об исчезновении Келли Мэттьюс и Саманты Фостер. Ведь Лиан пошла со своими друзьями, и ей было велено вернуться домой не позже половины одиннадцатого.

Кристоферу и Виктории не нравилось только одно: в этой компании был и Иэн Скотт. Кристофер и Виктория не одобряли этого молодого человека. Он был на два года старше Лиан, а в ее возрасте это весьма значительная разница, и к тому же имел репутацию нарушителя порядка — его дважды задерживала полиция: один раз за грабеж и один раз за продажу экстази в баре «Нан». Необходимо отметить, что Лиан была очень хороша собой — стройная блондинка с аппетитными формами, прелестными золотыми волосами, тонкими чертами лица и голубыми глазами, опушенными длинными густыми ресницами. Родители считали, что Иэн может интересоваться их дочерью только с определенной целью, а тот факт, что у него имелась еще и собственная квартира, служил дополнительным черным пятном на его репутации.