Принцесса фуксий - Лиз Филдинг

— Флер!

— Не прерывай ее, Мэтт.

— Пока они смогли достать ее из машины, моя мама ужасно обгорела, Мэтт. Ее поместили в палату интенсивной терапии, и мы с отцом могли видеть ее через стеклянное окно. Когда твоя мать вошла, мы думали, она как-то поддержит нас, но знаешь, что она сказала? Она сказала: «Надеюсь, она выживет. Я хочу, чтобы она жила, чтобы чувствовала ту же боль, какую пришлось почувствовать мне. Чтобы мучилась, как я все эти годы».

Кэтрин Хановер поднесла руку к губам, пытаясь приглушить стон.

— Скажите ему, что это правда.

— Да, правда, прости меня господи.

— Флер, прошу тебя, давай выйдем.

— И оставим его с ней? — Флер повернулась к Мэтту. — Если бы ты ее видел тогда! Как я могла уехать с тобой и бросить папу после такого?

— Я знаю, любимая, — проговорил он, принимая ее в свои объятия. — Я понимаю тебя.

Мэтт крепко прижимал Флер к своей груди, точно хотел вобрать в себя ее приглушенные рыдания. Поверх ее головы его взгляд встретился со взглядом матери. Лицо Кэтрин посерело, сейчас она казалась гораздо старше той чужой, холеной и безукоризненно выглядевшей дамы, которая встретила его в отчем доме. Эту другую, разбитую и униженную жизнью женщину он прекрасно знал, а теперь осознавал, как глубоко несчастна она была в продолжение всей своей супружеской жизни. И как бы она там ни старалась навредить Сету, именно она, Кэтрин Хановер, заплатила за все.

— А ну-ка все прочь отсюда! — раздался голос возмущенной медсестры. — Да что же это такое!

Сет Гилберт попытался что-то сказать, и Флер, не обращая внимания на медсестру, бросилась к отцу, чтобы взять его за руку. Мэтт едва подавил приступ отчаяния — она снова сбегала от него, вновь предпочла отца, потому что тому была необходима ее помощь.

— Что такое, папа? Что ты хочешь? — тихо спросила Флер.

Сет снова безуспешно попытался что-то произнести, и она с мольбой обернулась к Мэтту. Но на этот раз Мэтт понимал, что все изменилось. Он здесь ради нее, чтобы помочь ей, и Флер нуждается в его участии.

— Он, наверное, хочет, чтобы я осталась, — глухим голосом произнесла Кэтрин Хановер.

— Я ничего не понимаю, — проговорила Флер.

— Я тоже, но ему виднее, — ответил Мэтт.

— Пять минут, не больше, — сдалась медсестра, поскольку, как видно, ничто на свете не могло заставить Кэтрин Хановер покинуть палату. Вызов сотрудников безопасности только бы ухудшил положение дел, и она повторила, показывая рукой на Кэтрин: — Только вы, и только пять минут.

— Мы подождем в кафетерии, мама. — Видя, что Флер строптиво замерла на месте, он мягко обратился к ней: — Пойдем, им надо поговорить, да и нам тоже.

Флер наконец дала себя увести из палаты в кафетерий, где Мэтт усадил ее на стул и отправился за парой чашек чего-нибудь горячего. Она даже не поинтересовалась, что он ей принес.

— Он держал ее за руку, Мэтт.

— Да, я видел. Он поправится, вот увидишь. Еще потанцует!

— С кем? С твоей матерью? — Она подняла на него взгляд. — Я даже не подозревала, что они так близко знакомы.

— Она как-то рассказывала мне, что в молодости очень любила посещать вечеринки, которые устраивала твоя бабушка.

— Ты мне этого не говорил.

— Ей нравится ваш дом. Она даже предлагала мне подумать, чтобы обосноваться там и начать семейную жизнь.

Флер подняла взгляд и попыталась улыбнуться:

— Слухи о нашем неминуемом банкротстве сильно преувеличены. Я думаю, мы справимся. — Открыв сумочку, она извлекла оттуда распечатанное письмо. — Агент по недвижимости пишет, что у него есть очень хороший покупатель на наш амбар.

— Ты примешь это предложение?

— Да, мне придется.

— Что ж, хорошо.

Его спокойная, даже немного равнодушная реакция странным образом задела Флер. Наверное, ей бы хотелось, чтобы он проявил больше чувств — все-таки она собралась продавать место, которое для них обоих было таким особым, таким памятным…

Вот глупая! Флер принялась за кофе, скорее, чтобы чем-то занять себя, а не из необходимости согреться. Какое-то время они сидели молча, каждый погруженный в свои мысли, затем чья-то тень упала на стол, и Мэтт поднял голову.

— Мама!

Кэтрин Хановер в оцепенении стояла возле столика, точно ожидала разрешения присесть рядом с ними.

— Пожалуйста, присаживайтесь, миссис Хановер. Выпьете чаю?

Не дожидаясь ответа матери, Мэтт поднялся и отправился к стойке кафетерия.

— Сет сказал мне, что ты и Мэтт… что Том мой внук.

— Да, — с трудом проговорила Флер.

— Знаешь, я смотрела, как он играет в саду. В точности как Мэтт, когда был малышом. Я словно смотрела назад, в прошлое… Единственное, что я сделала в своей жизни хорошего, — это вырастила Мэтта. — Она улыбнулась. — Том такой славный мальчик. В этом твоя заслуга.

— Спасибо… Миссис Хановер… что случилось между вами и моим отцом? Пожалуйста, скажите мне.

— Ты имеешь право знать это. — Мэтт вернулся с чашкой чая и сел рядом, взяв мать за руку, но она, казалось, не замечала его. — Дженнифер, твоя мама, была моей лучшей подругой. Мы везде ходили вместе. Вся наша компания. И Филипп, и Сет, мы все.

— А как же наша знаменитая семейная распря? — нахмурилась Флер.

— Да, старинная легенда только придавала остроты соперничеству старших, но для нас, молодых, она казалась древней сказкой. — Ее лицо было спокойным и отрешенным. — Филипп был совершенно очарован Дженнифер, но я-то знала, что она только кокетничает с ним, дразнит, проверяя свою женскую власть.

Да, Флер узнавала свою мать, именно такой она и была.

— А я любила Сета. Это чувство было почти болезненным, но мы росли в другие времена. Тогда секс был чем-то запретным, чем-то таким, чем занимались только плохие девочки. К тому же Дженнифер все время подстрекала меня держать Сета на расстоянии, изображать из себя недотрогу, чтобы заинтриговать его. Я ей верила, потому что видела, что Филиппом она вертит, как хочет.

Сет и вправду был не из тех парней, что женятся на доступных девушках, поэтому я старалась вести себя как можно холодней и неприступней. Надо сказать, он плохо принял это, наши отношения запутались, так что в один прекрасный вечер я рыдала на плече Дженнифер, уверенная, что между мной и Сетом все кончено. Она обещала помочь. Сказала, что поговорит с ним, объяснит, как я на самом деле люблю его, что он глупый, раз не видит этого.

Флер покачала головой. Как она ни старалась, трудно было вообразить отца молодым человеком, охваченным пламенной страстью.

— Но она… Знаешь, что она на самом деле сказала ему? Что я просто глупая девчонка, а такой парень, как он, может иметь любую девушку, даже такую потрясающую, как она. Они взяли бутылку вина, распили ее в старом амбаре, часами разговаривая обо мне, по крайней мере так утверждала Дженнифер. Она и потом клялась, что ни о чем таком не помышляла, просто они слишком много выпили и были взволнованны… Она все это рассказала мне во всех подробностях, откровенно, как лучшей подруге! Одним словом, когда выяснилось, что у нее будет ребенок от Сета…