Железное сердце - Дженнифер Доннелли

– Нет! – выпалила Аделаида. – Этого не может быть. Егерь принес мне ее сердце. Я отдала его тебе.

– Ее спасли гномы. Сделали ей новое сердце. Она в Темном Лесу. В доме под названием Лощина.

Аделаида окаменела от гнева. И от страха. Девчонка была для нее угрозой. Так сказало зеркало.

– Пока она жива, ты в опасности, – продолжил гость.

– Но что я могу? – устало спросила королева. – Мой егерь мертв.

Гость сунул руку под плащ и вынул пару длинных шнурков для корсажа – красивых, из черного блестящего шелка с золотыми нитями. Он вложил шнурки в ладонь королевы.

– В конюшне ты найдешь нового жеребца, серой масти. Его мать – буря, а он обгоняет ветер. Переоденься и езжай в Лощину. Отдай эти шнурки девчонке. Пусть затянет ими корсаж, да покрепче. Проследи за этим сама. Вот и все, что нужно сделать, – сказал гость и исчез.

Королева осталась в одиночестве.

Она повернулась к зеркалу.

– Зеркало, зеркало на стене… – начала она, зачарованная образами, которые показывала ей гладкая серебристая поверхность. – Кто готовит гибель мне?

Если бы в комнате был кто-нибудь еще, он не увидел бы в зеркале ничего – ни гроба, ни короля, ни несчастной маленькой девочки.

Только женщину, которая стоит перед ним, – худую, точно скелет, с запавшими глазами и загнанным выражением лица.

С узелком в руке Софи подошла к калитке и обернулась, бросив на дом последний виноватый взгляд.

Двор был пуст, никто не видел, как она уходила. Братья ушли на работу. Вебер готовил еду на кухне. Тапфен мыла окна.

Софи знала, что нарушает запрет. Братья не раз говорили ей, что покидать Лощину ни в коем случае нельзя. Но другого выхода не было. Чуть больше месяца прошло с того раннего утра, когда она вместе с егерем оставила дворец, а от Хаакона до сих пор ни слуху ни духу.

Однако Лощина так хорошо укрыта деревьями, что Хаакон мог просто не заметить дом и проехать мимо, когда искал ее в лесу. Вечером, помогая на кухне мыть посуду, Софи придумала план: надо вернуться назад, к пруду, у которого егерь вырезал ей сердце. Отправляясь с придворными на охоту, королева часто проезжала мимо него, и не исключено, что Хаакон ездит той же дорогой.

Софи посидит там несколько часов. Если ей повезет, она увидит, как Хаакон со своими людьми проезжает мимо. Тогда она выскочит на тропу и остановит их. Расскажет Хаакону, что сотворил с ней егерь по приказанию королевы, и они вместе, даже не заезжая в замок, поскачут к границе. А что еще им остается? Конечно, Хаакон – почетный гость королевства, но разве он сможет вернуться ко двору, когда узнает, что королева сотворила со своей падчерицей?

Софи было больно оттого, что пришлось пренебречь советами братьев и тайком улизнуть от них. А еще она знала, что, когда Хаакон найдет ее, всем семерым придется немедленно уехать и на прощание с ними времени не будет. Вот почему она оставила на своей подушке записку, в которой объясняла, куда отправляется и зачем, благодарила их за доброту и обещала когда-нибудь вернуться.

Софи уходила налегке: в узелке – яблоко, горбушка хлеба да горстка рубинов в уголке льняной салфетки. Она понятия не имела, сработает ли ее план, но попробовать стоило. Месяц – большой срок. А вдруг Хаакон потеряет надежду? Перестанет ее искать и вернется в свое королевство? Если так, она потеряет свой единственный шанс на спасение. А вместе с ним и Хаакона.

Отодвинув защелку, Софи толкнула калитку и припустила бегом по выложенной камнями дорожке. В какой стороне искать пруд, она примерно представляла: вечерами Иоганн не раз выходил из дома с удочкой в руках, и Софи всегда замечала, куда он сворачивал. И не ошиблась: не прошло и получаса, как она уже оказалась на берегу.

Однако найти то самое место оказалось непросто: Софи долго брела по топкому, заросшему камышами берегу, пугая лягушек и время от времени проваливаясь по щиколотку в густую черную грязь. Наконец, взмокнув и запыхавшись, она шагнула на сухой травянистый бережок, где охотники обычно поили коней, и привалилась к стволу, чтобы перевести дух. И тут ее сердце дало сбой – заныло и стало биться так медленно, что между ударами проходили секунды.

У Софи закружилась голова, и она чуть не упала, но все же нашла в себе силы добрести до поваленного ствола и опуститься на него. Там она закрыла глаза, набрала в грудь побольше воздуха и стала медленно выдыхать, дожидаясь, когда сердце вернется к обычному ритму.

«Механизм слегка заедает. Ничего, выправится со временем», – не раз с улыбкой заверял ее Иоганн, когда такое случалось раньше. Но, кажется, он ошибся. Время шло, а сердце спотыкалось все чаще.

Наконец через несколько минут оно все же забилось как следует, и Софи смогла открыть глаза. Не шевелясь, девушка жадно прислушивалась: не примешивается ли к привычным лесным звукам стук подкованных копыт? А вдруг Хаакон уже скачет сюда? Она представила, как засияет от счастья его лицо, когда он увидит ее. Как он спрыгнет с седла, подбежит к ней, обнимет, скажет, что никогда, ни на одну минуту не верил в ее гибель и продолжал искать ее день за днем.

Софи слушала, но до нее доносились одни только вздохи сосен на ветру. В душе она уже смирилась с тем, что ожидание может оказаться долгим. И даже с тем, что, возможно, придется прийти сюда на следующий день. И через день. Она встала, решив, что лучше пройтись по тропе туда-сюда. И тут же застыла на месте. Ее обуял страх.

«Ведь это случилось здесь, – подумала она, скользнув взглядом по травянистому берегу, по краю воды и стене высоких камышей. – На этом месте егерь вырезал мне сердце».

Болотный запах пруда, шепот сосен вокруг – все было в точности, как тогда. С того самого дня, когда Софи впервые пришла в себя в Лощине, эти воспоминания рвались наружу, но она подавляла их. И теперь здесь, на том самом месте, страшные образы, звуки и ощущения наконец вырвались из-под гнета и затопили ее. Она заново пережила то удивление, которое испытала, когда егерь внезапно привлек ее к себе; почувствовала жадный укус клинка. А еще увидела два лица, склоненные над ней, бледные и жестокие. Одно принадлежало человеку в обсидиановой короне, которого нарисовал Яспер… Значит, она его не выдумала. Она видела его на самом деле. Именно здесь. Человек пришел и встал над ней, когда она умирала. Кто же это?

Сердце Софи снова запнулось и заныло, но не замедлилось, как в прошлый раз, а зачастило, как сумасшедшее. «Зря я сюда пришла, – мелькнула у нее мысль. – Надо скорее возвращаться в Лощину». Нервно озираясь и вздрагивая от каждого шороха, девушка заспешила прочь. Стараясь держаться поближе к воде, насколько позволял топкий берег, она пошла обратно той же дорогой. Через несколько минут она уже была среди деревьев.

Еще через полчаса Софи вдруг поняла, что не узнает местность вокруг себя. Подходя к пруду со стороны Лощины, она миновала большой серый валун, заросли шиповника, дерево, обожженное молнией. Где же они теперь?