Хаос в Пепельных Пустошах - Эб Краулет

– Ну, – тот задумчиво махнул пустым бокалом, где тут же сама по себе появилась красная жидкость, – вас никто не гонит. Хотите – выходите прямо сейчас. Или можете остаться на пару дней, недель, месяцев, лет…

– Надо идти сразу, – нервно заявил Валера и направился к рюкзакам, – чем быстрее найдём этого подрывника, тем быстрее разберёмся с Даниилом.

– Вообще-то, – мрачно заметил Чизман, – я уже сыт по горло всей этой походной жратвой, – он отбросил сумку и шагнул к столу, – ты ведь не против?

– Я-то?! – изумился хозяин Трезубца и протянул руку, – прошу, присаживайтесь! Всё для вас!

Валера хмуро уставился на него, а потом сердито стиснул зубы, наблюдая, как спутник устраивается на дорогом стуле.

– Садись, – махнул ему Комаров, пытаясь оторвать голень жареной индейки, – когда ещё успеем нормально поесть?

– Блин, – прошипел себе под нос парень и со вздохом уселся рядом с ним. Ему хотелось жутко свалить отсюда и уже забыть об этом месте хотя бы на какое-то время.

Однако ему пришлось смириться и оглядеть стол. Выбрав для себя чашу с салатом, он принялся накладывать его к себе в тарелку.

– А я вот всё думаю, – заявил вдруг Чизман, нарезая индейку на куски, – эти правила… – он закинул кусок мяса в рот и принялся жевать, задумчиво вращая вилкой в воздухе, – они ведь какие-то избирательные, да? Тебе ведь ничего не мешало помогать нам или тем двум девушкам…

– Ну, – сразу же отозвался хозяин Трезубца, – ты просто не видишь всей картины. Сейчас я всё объясню, – он отставил бокал в сторону, – дело в том, что я действую в двух ипостасях, понимаешь? С одной стороны, творец и создатель, который отрешённо наблюдает за своим творением. Абсолютно непредвзятый и властный наблюдатель, что одинаково принимает и зло, и добро. А с другой – я нечто вроде мелкого божества, плетущего свои интриги и наделённого крошечной силой.

– Получается, это что-то вроде вратаря-водилы? – нахмурил брови Комаров, – когда и на воротах стоишь, и на поле бегаешь?

– Можно сказать и так. Правда, я надеялся, что ты скажешь про бога и дьявола, как меня описали во всяких ваших книжках. А ведь это одно и то же.

– Но дьявол это зло, – слегка опешив, заявил Валера. И в наступившей тишине комок салата шлёпнулся с ложки обратно в его тарелку.

– Зло? – хозяин Трезубца удивлённо вздёрнул брови вверх, – тот, кто пытается вытянуть людей к настоящей свободе, кто пробуждает в них силу творить и воображать, кто выдёргивает человека из рутины и раболепия – зло? – он покачал головой и перевёл взгляд на Чизмана, – вот всегда так. Каждый из вас жутко боится истинной свободы, поскольку, обретя её, оказывается один на один с самими собой. Так что стоит начать говорить о ней, как тебя сразу же записывают в силы зла. Нет, лучше влачить жалкий образ жизни, мечтая о том, что после смерти ты обретёшь вечное счастье, чем наслаждаться, тем, что твориться здесь и сейчас.

– Интересная теория, – задумчиво заметил Комаров, подтянув к себе блюдо с жареным картофелем, – мне всегда казалось странным, что при всемогущем боге, какой-то сатана преспокойно устраивает свои козни и остаётся безнаказанным. А если представить, что бог создал вселенную для собственного развлечения, то неудивительно, что он постоянно вмешивается в роли этакого трикстера.

– Вот, кажется, ты понял истину! – заявил ему «скучающий бог».

– Да, да, – невозмутимо заметил тот, – когда вернусь назад, то расскажу о ней своему знакомому попу. Но лучше скажи вот что…. Если помощь каким-то твоим почитателям, вроде наших знакомых, или эти коварные планы, основанные на случайных действиях, ещё можно посчитать за вмешательство «мелкого божества», – он поднял пальцы и изобразил кавычки, – то, что насчёт наделения Даниила божественной силой? Это не нарушает твои правила?

– Конечно же, нет! Ты прав в том, что я часто выступаю в образе трикстера. Так уж повелось, что для того, чтобы избавиться от скучных застоев и сплошного консерватизма то и дело приходиться наводить вокруг шумиху. Устраивать войны, разваливать империи, запускать вторжения и эпидемии, иначе весь мир скатится в абсолютное уныние, а ждать, пока всё разрешиться с течением времени, слишком утомительно. К тому же всегда приятно побывать в роли одного из игроков на поле. Поэтому не удивительно, что меня не особо любят и называют злом, – хозяин Трезубца невинно развёл руками, – но всё это делается для вашего же блага. Война двигатель прогресса, а самые великие личности появляются в трудные времена. Но в роли создателя я обычно очень редко вмешиваюсь в дела вселенной. Да и то лишь в случае крайней необходимости. Однако «Подмирье», как я уже говорил, это очень нестабильная структура. Стоит хоть на секунду отвлечься, как всё вокруг может рухнуть. Поэтому здесь мне приходиться вступаться гораздо чаще, чем хотелось бы. Вся эта история с Даниилом, как раз такой случай.

– Но почему нельзя просто забрать его силу?! – снова встрял Валера, – от этого ведь тоже зависит судьба «Подмирья»!

– Это было бы несправедливо – забрать назад свой дар!

– То есть, тебе проще убить его? – возмущённо воскликнул парень, – причём нашими же руками?

– Вообще-то, он прав, – Комаров кивнул в сторону своего товарища, – как-то это слишком жёстко.

– Давайте я вам кое-что объясню, – ласково улыбнулся хозяин Трезубца, – дело в том, что у меня нет особых претензий к Даниилу, как у создателя мироздания. А вот если смотреть со стороны трикстера это явный мой оппонент. Поэтому я веду против него активные действия.

– А как же перенос энергии и материи? – воскликнул Чизман, взмахнув руками, – как же то, что этот парень переделывает твой мир под себя? Это всё пустяки? – он с возмущением уставился на него.

– Ну…, – тот небрежно повёл плечами, – не вижу ничего плохого в том, что «Подмирье» и дальше будет влачить своё жалкое существование. Так же, как в том, что, если два мира столкнуться и будет впечатляющий конец света. Особенно, интересно то, как со всем этим будет справляться сам Даниил…

– Но ты же приказал нам убить его! – воскликнул Валера, – значит, уже всё решил!

– Во-первых, не приказал, – так же ласково поправил его хозяин Трезубца, – а предложил. А во-вторых, разве вы ещё ничего не поняли? Я за свободу воли и за случайность. То, что я хочу, чтобы Даниил умер, ещё не значит, что он умрёт.

В комнате повисло гробовое молчание. Попаданцы испуганно переглянулись, чувствуя, как их охватывает лёгкая паника.

– Погоди, погоди! – первым встрепенулся Чизман, – то есть, мы можем проиграть?

– Конечно! – с восторгом воскликнул «скучающий бог», поднимаясь на ноги, – я ведь