Сварог. Война за мир - Александр Бушков

– Да ну тебя! – махнул рукой прапорщик. – Я стобой серьезно, а ты мне вкручиваешь… Ладно, если что – ори в три горла иколоти в дверь что есть мочи. Я тут рядом буду, выручу…

– Договорились, – сказал Сварог, бросая окурок напол. – Заводи.

– Что там шепчешь? Молитву? Правильно. Ну, ни пухатебе, паря. Давай…

И Сварог перешагнул порог.

Старший прапорщик вряд ли обратил внимание, что в коридоревдруг едва заметно похолодало. Сквозняк гуляет – и всего делов. Прапорщик запердверь, откинул «глазок», прилип к нему, несколько секунд полюбовался видамикамеры, на пару шагов отошел от двери и полез в карман за своим портсигаром.

Не стал старшина смотреть тюремное кино. «А немалоинтересного увидал бы товарищ вертухай, чего в кино и за деньги некажут, – подумал Сварог. – Увидел бы такие яркие картинки, по мотивамкоторых граждане уголовнички потом еще долго будут предания слагать…»

Прапорщик мог бы увидеть, как с нар сползают с ног до головыразрисованные зеки и неторопливо, вразвалочку направляются к замершему у порогаарестанту. Кто-то из них вертит на пальце цепь, кто-то шлепает об ладоньсложенный пополам ремень, кто-то поигрывает укрытой от всех шмонов выкидухой.Из кодлы обязательно должен вывалиться нагловатый живчик, эдакий всемипризнанный спец по болталову с новенькими.

Ага, вот и вывалился…

– Ну чё, фраерок, давай знакомиться, – заводилаприблизится к «гостю» на расстояние шага. – Поглядим на тебя внимательно ивдумчиво. Познакомимся, поговорим. По «радио» напели, что больно крут?

Ну дык покажи, покажи! Давай насчет тебя поупражняемся,какой ты в натуре крутой…

Ясно, что живчик провоцирует Сварога. И от того, как Сварогответит, будет зависеть многое дальнейшее. Испугается – один вариант будущего,начнет понты кидать – огребет по полной…

Сварог пошел вразрез с советами доброго прапора и кинулпонты.

– Полезай под нары, машенька, — сказал ласковоон, – ибо благородному дону западло балакать с пидорами.

Оскорбление, признаться, было действенным.

Живчик оглядывается назад, словно ищет подцерки у корешей, ивдруг с неожиданного резкого разворота наносит жуткий удар кулаком в живот, откоторого Сварог должен был бы скрючиться в три погибели.

Да вот только каково же будет удивление уголовника, когдаего кулак пробьет пустое место, пройдет сквозь «фраерка»! А новоприбывший гостькак ни в чем не бывало будет глупо и молча перетаптываться там, где стоял. Всякодла с воплями налетит на «фраерка залетного» и начнет топтать и месить его…Думается, все же пройдет какое-то время, прежде чем постояльцы разберутся, чтоимеют дело с иллюзией, а не с живым человеком. А когда наконец разберутся…Сложно даже вообразить всю глубину их удивления.

Ну и напоследок, дабы посеять в их умах окончательныйразброд и шатание, фантом рассеется как дым, будто и не было его никогда. Иможно голову дать на отсечение, нескоро утихнут споры, было это все илипривиделось, и дойдут те споры до драк. И еще долго по тюрьмам будут ходитьлегенды и байки о каком-нибудь Таинственном Фраере, Привидении старого СИЗО, оПризраке Изолятора…

Ну, пошутил так Сварог.

Вот что мог бы увидеть в «глазок» старший прапорщик, авозможно, и услышать, если бы приложил ухо к двери. Но вместо этого он курилрядышком с дверью и что-то тихо бормотал себе под нос. Докурив, бросил окурокна пол, старательно растер носком казенного ботинка, вздохнул, повернулся бокомк двери… И в этот момент, прямо по пошлейшим канонам фильмов ужасов, ему наплечо легла рука.

Прапор медленно повернулся и, когда увидел, кто стоит заспиной, челюсть у него отвисла самым натуральнейшим образом.

– Не-ет… Чур… – прапор помотал головой и скрюченнымипальцами левой руки что-то изобразил перед своим лицом, словно отгонял нечтоневидимое. – Как же так… Откуда? Ведь я же тебя…

Правая рука надзирателя привычно потянулась к висящей напоясе дубинке. Сварог перехватил руку, крепко сжал запястье. Проговорил, глядяглаза в глаза:

– Не надо, батя, не поможет. Ты вот о чем задумайся. Ямог бы двинуть тебя сзади по голове, забрать ключи, переодеться в твою форму,открыть любую камеру – да хоть бы и пресс-хату! – и забросить тебя внутрь.Представляешь, что бы с тобой было? Я этого не сделал. Пока не сделал. Ну,думай, соображай, батя.

– Ты хочешь, чтобы я тебя вывел отсюда?

Сварог ухмыльнулся.

– Не хочу. Надо было бы, я бы вообще не доводил дело досвоего заключения в этот неприятный мрачный дом. И когда потребуется, я смогувыйти отсюда и без тебя… Мне нужно другое. В каждой тюрьме есть смотрящий, тобишь главный по узилищу. Король воров, атаман здешних головозеров. Мне всего-тои нужно, чтобы ты отвел меня к нему. Только не говори, что не знаешь, ктоатаманствует в вашей богадельне. Ни за что не поверю. И, ей-ей, выполню своюугрозу, закину тебя в камеру к нехорошим, злым уголовникам… А после и без тебяуправлюсь со своей задачей. Ты мне тут давеча про философию самосохранениявкручивал. Ну вот! Зачем тебе на старости лет сложности? Хочешь на пенсию выйтиинвалидом?

– А что… кто там? – прапорщик судорожно мотнулголовой в сторону камеры.

– Да какая разница! Некогда объяснять. Ну что, идем?Только душевно тебя прошу, не надо геройствовать, – Сварог легонечко сжалпрапорщику локоть и произнес елейно: – Мне больно об этом говорить, но если тыменя подведешь, я вынужден буду очень сильно тебя обидеть…

Этажи, переходы, забранные решетчатой сеткой лестницы,грохот шагов по железным ступеням, лязгающие двери, однотипные фразы, которымиперебрасываются вертухаи. Одинаково серые коридоры. Они остановились в концеодного из таких коридоров перед камерой с номером 178.

– Здесь,– сказал, глядя в пол, прапорщик.

– Как кличут здешнего смотрящего?

– Погоняло-то? Да Пугач его погоняло. Только, это… Нелюбит он, когда без приглашения.

– Ах, вот как значит! Его благородие не любят, когдабез доклада! Ладно, пусть мне будет хуже… Открывай, батя.

Вздохнув тяжко, прапорщик завозился с ключами.

– Да, вот еще что, – сказал Сварог. – Ежелиты задумал, едва я окажусь за дверью, бежать за подмогой, то одумайся скорее,прошу тебя.

– Да ничего такого я не задумал! – воскликнулпрапор с наигранным возмущением.

И ведь соврал!

– Вижу, что как раз так и задумал, – любовнопроизнес Сварог. – Ну, не стану долго говорить и грозить жуткими карами.Просто скажу, что, поторопившись, ты наживешь себе врага в лице Пугача. СамогоПугача, я бы сказал. Смекаешь? Ведь ты же еще не против здесь послужить верой иправдой? Вот так-то, батя. Ну, открывай…

По результатам явления Сварога обитателям тюремной хатыможно было бы живописать картину маслом «Не ждали-2». Видимо, и вправду непривык смотрящий по этому каземату, что к нему могут заявиться без приглашенияи без согласования времени аудиенции. Вся четверка, что находилась в камере,обернувшись к дверям, застыла в ступоре.