Потому что ты моя - Лиза Клейпас

– Этот костюм мне изготовили для роли Ипполиты в пьесе «Ни да, ни нет», – поясняла миссис Флоренс, пока Мадлен разворачивала «древние» доспехи вплоть до наколенников и шлема с плюмажем. – Мне всегда удавались роли девчонок-сорванцов – у меня были отменные ножки. Пожилая дама улыбнулась. – А вот платье, в котором я играла Офелию.

Мадлен, затаив дыхание, развернула зеленоватое полупрозрачное платье, украшенное крохотными вышивками – сотнями бутонов роз.

– Наверное, в нем вы были обворожительны!

– В одной из коробок хранится головной убор к этому наряду, – сказала миссис Флоренс.

Открыв кожаный футляр, Мадлен обнаружила изысканные украшения, перчатки из кружева, шелка и кожи, выцветшие туфельки, отделанные цветами, и целую коллекцию вееров. Миссис Флоренс рассказывала историю каждого предмета, вспоминала о своем сценическом прошлом, а Мадлен с жадностью слушала ее,

Но, увидев в руках Мадлен небольшую шкатулку зеленого лака, миссис Флоренс перестала улыбаться, и на ее лице появилось выражение беспокойства и скорби.

– Не открывай ее, детка. Это не для чужих глаз.

– О, простите…

– Не извиняйся, просто передай ее мне.

Пожилая дама обхватила шкатулку своими морщинистыми руками. Крепко стиснула побелевшими пальцами. Она долго смотрела на шкатулку, словно забыв о присутствии Мадлен.

– Мадам, может быть, я уберу все и уйду? – тихо спросила Мадлен,

Миссис Флоренс вздрогнула, будто очнувшись. Теперь ее взгляд выражал бесконечное сожаление.

– В ней хранятся несколько миниатюр, – объяснила она, поглаживая блестящую лакированную поверхность. Медленно поднеся к губам шкатулку, миссис Флоренс поцеловала ее и взглянула на Мадлен блестящими глазами. – Хочешь увидеть одну из них?

Мадлен кивнула и подошла поближе. Села на ковер у ног пожилой дамы.

Миссис Флоренс извлекла из шкатулки крохотный портрет в золотой рамке и протянула его Мадлен.

На портрете была изображена девочка лет пяти или шести с огромными голубыми глазами на ангельском личике. На голове у нее красовалась огромная шляпа, из-под которой выбивались длинные рыжеватые локоны.

– Какая прелесть! с искренним восхищением прошептала Мадлен. – Кто это?

– Моя дочь.

Мадлен как завороженная смотрела на миниатюру.

– Я не знала, что у вас…

– Об этом знали немногие. Видишь ли, она была незаконнорожденной. – Миссис Флоренс вглядывалась в лицо Мадлен, возможно, отыскивая признаки осуждения. Так и не обнаружив их, она продолжала:

– Я была немногим старше тебя, когда родилась моя дорогая Элизабет. Ее отец был замечательным человеком, обаятельным, благородным, хотя и не мог похвастать знатным происхождением. Он был готов жениться на мне, но при одном условии – если я навсегда покину сцену.

– Вы любили его?

– Разумеется! Если я испытывала когда-либо волшебные чувства, так только с ним. Но я отвергла его предложение. Мне не хотелось жертвовать своей карьерой, слишком уж много она значила для меня. Обнаружив, что я в положении, я скрыла это от своего возлюбленного. В конце концов он женился на другой и, судя по всему, жил с ней счастливо. Через общих знакомых я узнала, что он умер десять лет назад.

– Вы когда-нибудь жалели о том, что не вышли за него замуж? – спросила Мадлен.

Я не позволяю себе о чем-либо жалеть.

Какое-то время они молчали, глядя на портрет.

– Где же она теперь? – спросила Мадлен. Миссис Флоренс тихо проговорила:

– Элизабет умерла много лет назад.

– О, миссис Флоренс… – Мадлен с сочувствием взглянула на пожилую даму.

– Мне так и не удалось поближе узнать ее, – призналась миссис Флоренс, принимая из рук девушки миниатюру. – В раннем детстве Элизабет жила со мной, но едва она подросла, я отправила ее в пансион.

– Но почему?

– Жизнь в театре не для Элизабет – мне не хотелось, чтобы она видела моих знакомых мужчин… и все прочее. Я желала ей спокойной жизни, мечтала, чтобы она получила образование. И заботилась о том, чтобы у нее было все самое лучшее: вещи, книги, куклы… Иногда, во время каникул, я брала ее путешествовать. Мы никогда не обсуждали ни мое ремесло, ни жизнь, которую я вела. Я надеялась, что когда-нибудь Элизабет удачно выйдет замуж и заживет в роскошном доме в поместье, но вместо этого… – Миссис Флоренс умолкла и покачала головой.

Мадлен мысленно перебирала различные варианты дальнейшей судьбы Элизабет. На лице пожилой дамы появилось выражение печальной иронии.

– Элизабет пожелала повторить ваш путь, – с уверенностью в голосе проговорила Мадлен.

– Да. Она самовольно бросила учебу и объявила мне, что намерена стать актрисой. Я умоляла ее одуматься, но тщетно. Желание играть на сцене сильнее всего проявляется у тех людей, которым необходимо заполнить пустоту в душе. Несомненно, многие потребности Элизабет так и остались неудовлетворенными, особенно ее желание иметь отца и семью. Я сделала для нее все возможное, но, боюсь, этого было слишком мало.

– Что же с ней случилось?

– Впервые Элизабет вышла на сцену в шестнадцать

Лет. Она имела шумный успех. Ее игру отличали утонченность и убедительность, значительно превосходившие мои. Я убеждена, что Элизабет могла бы стать одной из великих актрис, добиться большего, чем Джулия. Несмотря на то что я поначалу возражала против ее выбора, я возлагала на дочь большие надежды. – Миссис Флоренс вздохнула и положила миниатюру в шкатулку. – Вскоре после того, как Элизабет минуло семнадцать лет, она познакомилась с одним мужчиной – обаятельным и умным аристократом. Она потеряла голову от любви к нему, забыла о карьере и обо всем, что ценила прежде, забыла ради единственной цели – стать его возлюбленной. Забеременев, она сияла от счастья. Я так и не узнала, как отнесся к этому известию он, но мне было ясно одно: этот человек не собирался жениться на Элизабет. Однажды… – Миссис Флоренс замолчала, ее губы задрожали. – Однажды его светлость прислал ко мне слугу с уведомлением о том, что моя дочь умерла во время родов.

– А ребенок? – спросила Мадлен после долгой паузы.

– Мне сообщили, что и ребенок не выжил.

– Кем же был…

– Не будем говорить о нем, детка. Этот человек отнял жизнь у моей дочери и причинил мне такую боль, о существовании которой я и не подозревала. Мои уста никогда не произнесут его имени.

– Понимаю, – кивнула Мадлен и ласково погладила руку миссис Флоренс. – Я признательна вам за то, что вы согласились поделиться со мной частицей своего прошлого.

Пожилая дама улыбнулась и прикрыла ладонями шкатулку.

– А у вас есть другие портреты Элизабет? – спросила Мадлен.

– Да, но видеть их для меня невыносимо. Мадлен понимающе кивнула, почувствовав, что у миссис Флоренс есть и другие секреты, которые она предпочитает хранить при себе.