Смотритель судьбы. Ключ к решению "неразрешимых" проблем - Энди Эндрюс

– Остановитесь, довольно! – Ивонна вскинула руку и улыбнулась уголком рта. – И длинный у вас список, надолго его хватит?

– А сколько времени у вас в запасе?

– О, вот об этом, кажется, мы и беседуем, – много ли времени у меня осталось в запасе, – подчеркнула она. На лицо ее набежала тень. – Только вот…

– Только что? – спросил Джонс.

– Мне кажется, я зашла в какой-то тупик. Забилась в темный угол, где со мной лишь одиночество да страхи. Я ведь уже довольно давно живу одна. И без преувеличения скажу – хуже, чем сейчас, мне никогда не было.

– Хотите логическое доказательство того, что дальше будет лучше? – бодро предложил Джонс.

– Да бросьте, – отмахнулась Ивонна. – Разве такое доказательство есть?

– Конечно, – серьезно заявил Джонс. – Многие сокровища жизни скрыты от нас просто потому, что мы их не ищем. Зачастую мы просто не умеем правильно задать вопрос, а потому не получаем ответ, который бы уладил все наши проблемы. Мы так прочно застряли в ловушке из страхов и сожалений, что надежда уже кажется нам глупостью. Однако надежда существует, и доказательство тому есть, и это – закон Вселенной, о котором большинство людей даже не подозревает. Надежда есть всегда!

– Ладно, – вздохнула Ивонна. – Рассказывайте, я вся внимание.

– Во-первых, – неторопливо начал Джонс, рассматривая свои обветренные смуглые руки, – даже в самые тяжелые времена, в час испытаний необходимо понимать, что черная полоса – естественная часть жизни, и потому незачем слишком тревожиться и огорчаться из-за них. В конце концов, человек всегда или в состоянии кризиса, или только что из него вышел, или неуклонно к нему движется. Кризис? Просто часть жизни. – Внезапно Джонс повернулся к Ивонне и велел: – Вдохните-ка поглубже.

– Что, простите? – переспросила она.

– Давайте же, сделайте глубокий вдох. О-о-очень глубокий.

Плечи Ивонны поднялись, затем опустились, она вопросительно взглянула на Джонса.

– И что вы узнали из вдоха? – спросил он.

– Гм… воздух чист.

– Нет-нет! – с жаром воскликнул Джонс. – Куда проще. Нечто важное, основное, приземленное. Что объединяет всех, кто дышит?

– Кто дышит, тот жив? – робко спросила Ивонна.

– Верно! – сказал Джонс. – А потому какие еще выводы мы можем сделать из того факта, что вы дышите?

– Что я жива? – уже увереннее предположила Ивонна.

– И это верно, – одобрительно кивнул Джонс. – Благодаря осознанию этого факта мы можем выстроить и проследить целую цепочку простых и неприкрашенных истин, касающихся вашего пребывания на этой земле. Сам факт того, что вы дышите, – неоспоримое доказательство того, что надежда есть. Она есть всегда, дорогая моя, даже сейчас, в ту пору, которую вы считаете худшей в своей жизни. Это доказательств универсально, оно не зависит от возраста, финансового положения, состояния здоровья, от расы, пола, эмоционального состояния, от того, веруете вы или нет. А теперь слушайте меня внимательно…

Если вы дышите, значит, вы еще живы. Если вы еще живы, значит, физически вы все еще присутствуете на этой планете. Если вы все еще здесь, значит, вы не завершили то, для чего были посланы в этот мир. Следовательно, ваше предназначение на земле еще не выполнено. Если ваше предназначение еще не выполнено, то самая важная часть вашей жизни – еще впереди! А если самая важная часть вашей жизни еще впереди… – Джонс выдержал паузу, ожидая, пока Ивонна догадается, чем должна закончиться фраза.

– …то это и есть доказательство надежды, – тихо заключила Ивонна.

– Да, так и есть, – согласился Джонс. – Если самая важная часть вашей жизни еще только предстоит вам, значит, не все потеряно, есть на что надеяться даже в худшие времена, есть ради чего держаться на плаву и жить дальше. Это означает, что вам еще предстоят радости, смех, успех, что еще предстоит учить детей и помогать им, что у вас еще будут друзья, на которых вы повлияете. Это и есть лучшее доказательство, что надо жить дальше.

Некоторое время оба молчали, потом Ивонна заговорила – совсем тихо.

– С чего же мне начать? Поймите меня правильно, Джонс. Я стара, но старческим упрямством не страдаю. Я человек увлекающийся и целеустремленный, – она застенчиво улыбнулась. – Мне бы хотелось еще что-то совершить, чего-то достичь, хотя я понимаю, это вряд ли будет великое достижение. Но мне было бы приятно знать, что на склоне дней я успела сделать мир хоть чуточку лучше.

Джонс сжал губы, потом осторожно посмотрел на Ивонну.

– Как вы отнесетесь к тому, что я второй раз за день с вами не соглашусь?

Ивонна в удивлении распахнула глаза – она не ожидала услышать такие слова.

– А что я такого сказала на этот раз? – изумилась она.

Джонс шумно выдохнул. Потом покачал головой:

– Как насчет «сделать мир чуточку лучше»?

– Да? И что в этом плохого? Уверена, мне по силам немножко изменить мир к лучшему! – воскликнула Ивонна.

Джонс замахал руками.

– Простите, но я в жизни не встречал человека, который бы менял мир немножко. Не уверен даже, что это в принципе возможно. Поэтому деваться некуда – настраивайтесь на то, что существенно измените мир к лучшему.

Заинтригованная Ивонна склонила голову набок.

– Продолжайте-продолжайте! – поторопила она.

– В большинстве своем люди не видят и не понимают, какую лепту вносят в улучшение мира, то есть они не способны измерить и подсчитать масштаб своего влияния в долгосрочной перспективе. Иногда нам только кажется, будто мы меняем мир к лучшему совсем немножко. Любое деяние имеет далеко идущие последствия, в том числе и доброе дело. Вот мы с вами минуту-другую назад беседовали о разных людях, которые совершили великие дела уже на закате лет своих. Вам знакомо имя Нормана Бурлага?

Ивонна помотала головой.

– Норману Бурлагу был девяносто один год, когда он узнал, что лично способствовал спасению двух миллиардов человек.

Ивонна всплеснула руками и недоверчиво ахнула.

– Два миллиарда? Как такое возможно?

– Бурлаг скрестил рожь и пшеницу и вывел новый гибрид для выращивания в засушливом климате, – объяснил Джонс. – Нобелевский комитет, Фулбрайтовский фонд и многие другие специалисты подсчитали, что разработка Бурлага спасла от голода около двух миллиардов людей: в Центральной и Южной Америке, в Западной Африке, в Европе, Азии, на просторах Сибири и в юго-западных пустынях Северной Америки. И число спасенных растет с каждым днем.

– Невероятно! – вырвалось у Ивонны.

– Да, – кивнул Джонс. – Но самое невероятное в этой истории – что, несмотря на все почести и награды, которые получил Бурлаг… – Джонс оглянулся, будто опасаясь, как бы их не подслушали, – два миллиарда людей спас вовсе не он.