Замок Дор - Дафна дю Морье

— Какая еще леди? — спросила его сестра.

— Глупая, леди — это леди, ее всегда отличишь…

— Но какая она была?

— Какая?.. Примерно как миссис Льюворн.

Именно в эту минуту к ним вдоль изгороди шла Линнет Льюворн. На ней была амазонка, а край длинной юбки она перекинула через руку.

— Вы как раз вовремя, миссис, — сказал фермер, вскакивая на ноги и приветствуя ее. — Не окажете ли нам честь выпить чашку чая?

— Нет, спасибо, — ответила Линнет. — Я просто проехалась верхом до кузницы возле Замка Дор и оставила там Мерлина, чтобы его подковали. Мне сказали, что сегодня вечером вы везете последнюю копну, и я решила вас поздравить.

— Вот она. — Бозанко указал пальцем на воз с сеном. — Нужна только девушка, чтобы посадить ее сверху. Запрягай-ка лошадей, парень, — обратился он к Амиоту, — и принеси лесенку. Мэри, детка, как насчет того, чтоб проехаться, как королева урожая?

Но Мэри дулась: ее задело то, что брату разрешили так поздно рассказывать истории.

— В другой раз, отец, — ответила она. — Мне всегда позволяли ехать на возу домой во время праздника последнего снопа.

— Ну что ж! Тогда полезайте наверх вы, миссис Льюворн. — И после паузы, со смешком: — Правда, по правилам это должна быть девица.

— Неважно, — отрезала миссис Бозанко, бросив проницательный взгляд на Линнет, которая в эту минуту зарделась. — Пусть миссис Льюворн окажет нам честь и заберется наверх, если она не возражает.

Линнет кивнула и полезла по небольшой лесенке, которую придерживал подбежавший Амиот. Он впряг Весельчака и Милашку, и воз, покачиваясь, точнехонько прошел через ворота и свернул направо, на узкую дорогу — такую узкую, что на кустах по обе стороны виднелись клоки сена, выдранные с предыдущих возов, и такую крутую, что Амиоту приходилось все время придерживать Милашку под уздцы. Лошади двигались в тени меж высоких изгородей. Косцы следовали за ними, напевая то поодиночке, то хором. На повороте дороги последние лучи солнца осветили Линнет на верхушке копны и вызолотили вилы, которые она держала.

Один раз Амиот взглянул вверх: на фоне неба она казалась лучезарной. А Линнет отметила про себя его сильные плечи, уверенные движения и то, как он ловко управлялся с лошадьми.

Наконец они прибыли к сеновалу и остановились возле огромного стога. Трегенза и еще один работник, имени которого Линнет не знала, зашли спереди и начали по лесенке взбираться на воз. Их силуэты с вилами в руках вырисовывались в бледном свете уходящего дня.

Амиот, отпустив уздечку Милашки, вознамерился помочь Линнет спуститься.

И тут в считанные секунды чуть было не случилось непоправимое — но беда миновала. Впоследствии Линнет вспоминала лишь, что Амиот посмотрел на нее — ворот его рубашки был распахнут, голая шея присыпана сенной трухой. Тут же, пытаясь спуститься, она запуталась каблуком в юбке и, чтобы удержаться на возу, схватилась за рукоять вил. Вилы соскользнули, но Амиот подхватил их и отбросил в сторону как раз в тот момент, когда зубья чуть не вонзились ей в бок. Линнет упала ему на руки, и тут копна сена, которую вилы больше не удерживали, опрокинулась и укрыла их обоих.

— Ловко сработано, — пробормотал доктор Карфэкс.

— Вот так сено, просто красота! — шутливо воскликнул фермер. — Ну и вовремя же ты подоспел, парень!

Щеки у Линнет горели, Амиот же был бледен, как будто только что увидел привидение. Да и ничего удивительного — ведь какая беда могла случиться! Он с отрешенным видом смотрел на вилы, а потом отшвырнул их — смертоносные зубья воткнулись в большой стог сена.

На следующий день было воскресенье. В июньских лесах звонко куковала кукушка. Линнет вместе со своей служанкой Деборой, которая гребла, плыли по реке, по-весеннему широко разлившейся. Они выбрались из дома под предлогом посещения вечерней службы в Сент-Винноу, а после службы, как только начнется отлив, должны были вернуться домой. Они захватили с собой корзину для пикника, куда Дебора тайком засунула фляжку с вином.

Они миновали церковь за целый час до того, как должен был зазвонить колокол, призывая на богослужение, затем добрались почти до самого виадука под Лантиэном. Здесь, среди остро пахнущих болотом камышей, женщины высадились на берег и нашли себе уютное местечко повыше, у подножья одной из арок виадука. Линнет расположилась там, а Дебора отправилась за сухими веточками и листьями, чтобы сложить костер. Прошлой осенью тут вырубили рощу, и теперь землю устилал ковер из сухих листьев. Дебора разожгла костер и поставила на огонь чайник.

Едва чайник начал шуметь, показался Амиот, который вел своих лошадей на водопой, — женщины знали, что так и будет. Он ехал верхом на Весельчаке, в правой руке держа поводья Милашки.

Амиот остановился, изумленный тем, что видит их здесь. За спиной у него висела скрипка, и он объяснил:

— Я прихожу сюда по вечерам заниматься, журчание воды помогает — уж не знаю почему.

— Ну что же, отложите скрипку и выпейте с нами чаю.

Они попили чаю, и Дебора, подбросив в огонь большую охапку листьев, направилась к лодке, оставив их вдвоем.

По виадуку прогромыхал поезд.

— Это ночной экспресс, — сказала Линнет. — Он делает остановку в Плимуте, а потом можно унестись в другую жизнь — и проснуться в Лондоне.

— Все зависит от того, — серьезно произнес Амиот, — хочется ли другой жизни. Вам хочется?

— Глупый! Конечно хочется! — Откинув голову, Линнет посмотрела наверх, на арку виадука. — Я приезжаю сюда так часто, как позволяет прилив. Эти поезда — только подумать! — уносят столько людей в какую-то иную жизнь!

Линнет открыла фляжку, а Амиот, отойдя к лошадям, похлопал Милашку по крупу и приказал им возвращаться домой, в стойло.

Вернувшись, он присел у костра, сказав: «С вашего позволения, миссис». Скрипку он положил себе на колени, наивно полагая, что таким образом угодит Линнет.

Она наполнила маленький бокал и протянула ему над костром, при слабом пламени которого вспыхнула янтарная жидкость.

— Прошлым вечером… — начала она. — Я пришла специально, чтобы объяснить: вчера вечером, на возу, я поскользнулась нарочно. Вы понимаете?

— Это был очень опасный фокус, — твердо ответил он, явно не совсем еще понимая. — Вы же были просто на волосок от гибели — зубья чуть не вонзились вам в бок. Они были совсем близко, когда я подхватил вилы. — Юноша даже вздрогнул. — Я не сознавал, куда их швыряю, — слава богу, миссис, они ни в кого не попали!

— О, конечно, это получилось случайно. Я просто схватилась за вилы, чтобы удержаться на ногах, — теперь-то я понимаю, что, если бы они воткнулись мне в бок, я бы истекла кровью и умерла у вас на руках.

— Ах, не надо, не надо!..