Подарок от лучшего друга - Паула Роу

Но делать нечего. Пора повзрослеть и выполнить задуманное. Кэт сделала глубокий выдох и начала:

– Грейс. Марко и я… я и он… мы, как сказать… вроде… – «Вместе?» «Партнеры по спальне?» «У нас будет ребенок?» – У нас отношения, – наконец, закончила она.

Казалось, что запах духов, витающий в воздухе, делал тишину еще более удушающей. Выражение лица Грейс поменялось в доли секунды от удивленного и сконфуженного до не понимающего, что происходит.

– Прошу прощения… что?

– У нас с Марко… отношения.

Грейс медленно скрестила руки.

– Это я уже слышала. Но что именно это означает? У вас всегда были те или иные отношения.

– Мы переспали.

Глаза Грейс округлились.

– Что? Когда?

– Десять недель назад, перед его отъездом во Францию. – «И в последние дни тоже». Хотя вслух ей эти слова произносить не пришлось. Судя по выражению лица Грейс, она и сама об этом догадалась.

Гнетущая тишина и сдвинутые брови Грейс сказали за нее все и одновременно ничего не объяснили. И вместо того, чтобы попытаться как-то оправдаться, смягчить нанесенный удар, Кэт напряженно ждала.

Грейс медленно опустилась на стул за столом. Лицо ее оставалось необычно напряженным.

– Понятно. Попрощались, значит, да?

– Грейс… – В груди Кэт неприятно засаднило. Как же это тяжело! – Вы уже расстались к этому времени…

– Спасибо, что тебя это интересует. От этого мне гораздо легче.

– Я имела в виду, что это не было запланировано.

Грейс приподняла руку:

– Стоп. Избавь меня от подробностей. – Она замолчала, пристально разглядывая Кэт до тех пор, пока жар унижения и осознания предательства не заставил струйки пота стекать вдоль позвоночника ее подчиненной. – А я тебе рассказывала о том, что хочу от него ребенка.

Кэт кивнула.

– И ты ничего не сказала.

Кэт снова кивнула:

– И мне очень-очень жаль. Я не знала, как это сказать. В то время то, что произошло между нами, было лишь одномоментным воспоминанием. Мы оба решили, что просто забудем об этом и будем жить дальше. Но теперь, в свете нескольких последних дней, мы все обсудили и решили, что все намного… сложнее.

– Насколько сложнее?

Кэт вспыхнула:

– Просто сложнее.

Глаза Грейс сузились.

– Ты ведь не беременна?

Шок от того, что Грейс сразу попала в точку, заставил Кэт хватать ртом воздух.

– Что?

– Ты беременна? – спросила Грейс напряженно.

Перед Кэт стояла Грейс. Женщина, которой она восхищалась, которую она уважала. Женщина, которая посвящала ее в подробности своей личной жизни. Она не могла позволить себе отрицать правду. Но что-то внутри ее противилось тому, чтобы дать Грейс четкий правдивый ответ. И когда на лице Грейс появилась ухмылка, внутренний конфликт Кэт достиг своего апогея. Закусив нижнюю губу, она поспешила отвернуться.

– Без комментариев.

В комнате снова повисла тишина, в которой Кэт пыталась справиться с противоречивыми эмоциями. Черт, она не может снова проиграть. Она не проиграет. Она уже позволила себе момент слабости с Марко, позволила чувствам взять над собой верх, стать уязвимой. Она не может позволить себе становиться слабой каждый раз, обсуждая эту тему. От этого ее сердце расколется на тысячу мелких кусочков.

Грейс вздохнула и сказала:

– Я не буду отрицать, что мне очень больно, Кэт.

– Мне очень, очень жаль. Но это не было запланировано. Если я хоть как-то могу помочь тебе справиться с этим…

– Интервью.

Кэт часто заморгала от удивления:

– Что?

– Ты можешь дать мне интервью, о котором мы говорили. – Грейс вскочила, опираясь руками на стол. Ее глаза горели.

«Ого. Вот это ход».

Голова Кэт мгновенно закружилась.

– Это не… Нет.

– Ты все еще говоришь мне «нет»? Зная, что в нашем бизнесе невозможно держать секреты? – Увидев затравленный взгляд Кэт, она приподняла руку: – Дорогая моя, тебе уже давно пора знать, что до своей личной жизни я не допускаю журналистов. Но когда это касается других, это неизбежно.

Кэт молча выдержала взгляд Грейс. Затем наблюдала, как та достает косметичку из своего стола и начинает поправлять помаду. Она права. Секрет невозможно утаить. С каждым днем все больше и больше людей будут о нем узнавать.

– Предложение все еще в силе, – сказала Грейс, доставая телефон и просматривая входящие сообщения. – Мы сделаем все по-твоему, у тебя будет право окончательного варианта. А ты знаешь, что я не каждому это предлагаю.

Кэт задумалась, пытаясь привести в порядок мысли.

– Так ты не обижаешься за Марко?

– Обижаюсь, – едва заметно улыбнулась Грейс.

– Грейс… Так между нами теперь всегда будет напряжение?

– Скорее всего. Ты слишком яростно все отрицала. Но я всегда подозревала – инстинкты мне подсказывали, – что между вами что-то есть. Даже странно, что твой рассказ меня удивил.

Кэт отвернулась:

– Это не то…

– Ой, перестань. – Грейс театрально закатила глаза, подошла к двери и распахнула ее. – Хватит уже меня дурить. Между тобой и Марко всегда что-то было.

Кэт шла за ней по коридору в молчании, пока, наконец, Грейс сама не обратилась к ней:

– Итак, когда выходим на публику?

– Если, Грейс, – отозвалась Кэт. – Если выходим.

Грейс наградила Кэт взглядом через плечо:

– О нет, дорогая. Не «если», а «когда». Поверь.

Кэт нахмурилась:

– Мы на это не рассчитывали.

– Правда? – Грейс шла не останавливаясь. – Сплетни всегда находят лазейку, чтобы выбраться наружу. Ты это прекрасно знаешь.

Кэт уставилась в ее прямую спину. Это угроза? Похоже на то. И, честно говоря, она была готова на многое ради того, чтобы Грейс не было так больно.

Даже на эксклюзивное интервью?

Эта мысль пролежала камнем у нее на душе весь день, пока она, наконец, не добралась до дома, чтобы быстро принять душ и провалиться в глубокий сон.

Марко и Кэт сидели возле кабинета доктора Харди на следующий день и ждали своей очереди. Большая часть офисных и административных зданий в Кернсе благополучно пережили циклон. И было что-то удивительно сюрреалистичное в том, что одна часть города была фактически стерта с лица земли, а другая – гордо выстояла, словно ничего и не произошло.