Ал. Новейшая история - Алексей Ноунэйм

Стою и смотрю на этот модуль. Это искин, но весьма странный. Эти непонятные образования – другие искины, но все вместе – это один. Вглядываюсь в глубь. Да, тут есть знания и о биоинженерии, и о нейросетях в их понимании. Нейросети мне более интересны. Саму технологию я не узнаю, но так как искин полуживой, то в слиянии могу поймать отголоски его мышления. Нейросеть. Нет, тут это не совсем нейросеть. Тут это связь и координация в первую очередь. Весь опыт, что успевает наработать особь, передается в режиме онлайн в центральную базу данных, и уже искин его обрабатывает. Тут нет бессмысленных смертей. Контроль, да, есть и контроль. И есть передача шаблонов знаний. И сама эта штука весьма небольшая – прям как наш базовый модуль. Если взять нам, то я могу вполне контролировать население всей планеты. Не ждать предательства или удара из-за угла. Я всегда буду иметь контроль, и общие знания становятся общими почти моментально. Чего проще – тут же догрузил, что не умеешь, и уже специалист. И главный управляющий модуль стоит передо мной. Доку такой давать нельзя, он поймет. Нет, надо все сделать тихо.

И тут до меня доходит. О чем я? Какой контроль? Какое втихаря от Дока? Откуда эти мысли о сохранении искина, он опасен в любом случае – это же он управляет всем. Я вглядываюсь в себя. Да нет – это точно мои мысли – никакого внушения. А в голове все звучит и звучит мой собственный голос. И выгоды много, и все безопасно. И ведь все это от себя не отринешь – ведь и это тоже думаю я. Контроль. Контроль над планетой. Все люди послушны. Какой же мой выбор? Как сладко себе уступить в этом малом вопросе. Ну не надо контроль – ведь можно и не пользоваться. А вдруг понадобится. Какой же мой выбор?

Я вспомнил своих ребят, наверное мертвых. Зачем им контроль? И сам же себе отвечаю – я мог отослать их подальше и так уберечь. И скольких еще уберечь и спасти лишь контролем. Но человек – это выбор. Без выбора человек – это раб. Нет, мне этой мерзости точно не надо. Клинки беру в руки и делаю шаг.

Боль. Твою же налево. Опять. Ведь пси не активно же. Такое ощущение, что сам себя убиваю. Стоп, я же не вышел из слияния. Пытаюсь вывалиться раз, пытаюсь два, на третий вываливаюсь. Фух. Кажется, жив. Как я мог так запудрить сам себе мозги, чтобы наступить на те же грабли? Вывод неутешителен – я герой – все герои по умолчанию тупы, и вот я тоже туплю. Герои долго не живут – второе правило героев. Нет, не хочу быть героем, можно я как-то поскромнее. Хрен с ним, с повышенной зарплатой, пожить охота. Сил нет никуда идти. Устраиваюсь поудобнее на полу и проваливаюсь в сон. Мне уже все равно. Прости, Док, не будет у нас готовой нейросети, самим придется этой дорогой идти. Если не выродимся и не растеряем раньше все знания, что есть сейчас.

Проспал я не так уж и долго – всего четыре часа. Встать заставил себя через силу. Все болело. Ни состояние слияния, ни транс не получались. Не чувствовал я даже своих симбионитов. В голове бахали колокола, и тело отзывалось резкой болью при каждом движении. Но я был все-таки жив. Надо выбираться отсюда. Найти дорогу обратно – легче легкого – иди просто по трупам и все. Вот только сильно они мешаются под ногами и переступать их тяжело. Но я шел. Старался идти плавно, чтобы не растрясти мозги. Наука говорит, что между мозгами и черепом – жидкость. Ну, у меня ее явно уже нет. Не помогала аптечка. Кибердоктор был мертв – где-то его зацепили. Шел сугубо на морально-волевых. На свою радость нашел и ребят. Далеко не всех. Или они меня нашли. Выглядели они ничуть не лучше. Сборище инвалидов.

– Рад видеть вас, парни, – просипел я.

– Мы тоже.

– А остальные?

– Погибли, это все.

Их было восемнадцать – меньше половины. Судя по всему, трое тяжелых. Остальные хоть и изранены, но явно жить будут. Клэна не было.

– Как все было?

– Сначала терпимо, потом все хуже и хуже. А когда они поперли одной толпой, Клэн и Мирт остались снаружи, дать нам время отступить сюда, подорвал вход Мирт. Хотели искать тебя идти, но ты сам говорил, что рядом с тобой нельзя, – вот и ждали здесь.

– Давно тут?

– Семь часов с мелочью.

Я сверился с часами у себя с нейросетью. Так, добирался я сюда три часа, четыре – отключка, а с мелочью – это получается, когда я дошел до резервуара. Ясно все.

– Выходит, я тогда почти добрался до цели – вот и бросил тутошний искин всё на защиту себя.

– Может быть. Судя по всему, тебе тоже досталось.

– Будет настроение, прогуляйся по моему маршруту, есть на что посмотреть.

– Настроения нет. Парням совсем уже плохо. Нужна помощь.

– От меня сейчас толку меньше, чем от тебя. Да и вообще не знаю, отойду ли я. Силу не чувствую абсолютно и ничего не выходит. Извини.

– Хреново, мы надеялись на тебя.

– Прости, подвел.

– Эту гадость, я так понял, ты вырубил окончательно?

– Да, Доку обломится. Слишком опасна. Вон пусть трупы изучает.

– Он тебя отравит. – Стерни улыбался, ну да я представил пышущего возмущением и праведным гневом Дока с бутылочкой яда в руках и тоже хихикнул.

– Я тут у вас посижу. Если не против.

– Да сиди, можешь и полежать. Нам не жалко.

– Кстати, будем ждать, когда откопают?

– Да кто его знает, пока все равно надо прийти в себя. Давай потом подумаем.

– Как скажешь, мне думается еще тяжело.

Я вроде просто присел, а очнулся уже через девять часов. Тело ныло – что-то затекло, что-то просто болело. Зудели бедро и бок. Пока я спал, двое тяжелораненых умерли. Я ничем не мог им помочь. Кто бы мне помог. Зато радовало меня отсутствие перезвона в голове. На волне энтузиазма я попробовал войти в слияние. Ух-х. Как больно… Как будто сломанной рукой попытался что-то поднять. И не поднял, и рука обиделась. В голове опять начало позванивать.

– Парни, я не могу использовать силу, как бы не перегорел.

– Все так плохо?

– Даже хуже.

– Что будем делать?

– Как Стерни вернется, подумаем, но делать необходимо, иначе Валз не выкарабкается.

– Блин, но где же наши спасатели? Или никого не интересуют трофеи?

– Кто бы знал, Ал, кто бы знал.

И как будто отвечая нам на вопрос, мы почувствовали вибрацию камней в завале. Камни подрагивали и часть осыпалась. На всякий случай мы отошли еще дальше – кто сам отошел, а кто поживее – помогал переносить неходячих раненых. Ждать пришлось минут сорок. Дождались. Ну, я так и думал – приперли горнопроходческую машину. Эту модель мы разрабатывали уже самостоятельно на планете. Еще минут пятнадцать ожидания, пока она уберется обратно, и вот входят десантники. Ага, вот и Док, ну как же без него, я вообще думаю, что его больше интересовали трофеи, чем мы сами. Но факт оставался фактом – он был здесь и сразу взялся за эвакуацию раненых. То есть всех нас.