На острие меча - Андрэ Нортон

Сердце Квинна дрогнуло, он едва не споткнулся.

— Да, вполне возможно, что он ждал вас…

— Но почему? Никто не знал…

— Что вы приедете? — Йорис рассмеялся. — Мой американский друг, вы действительно невинный ягнёнок в лесу, полном волков. Если есть надёжные источники и возможность заплатить необходимую цену, можно узнать всё! Но я привёл в движение кое-какие рычаги, и, может быть, завтра утром… или чуть позже… мы узнаем о минхеере Васбурге побольше. Теперь за ним следят. И всё-таки на вашем месте я бы не стал выходить по ночам в одиночку.

Квинн сжал кулаки в карманах. Старк вышел ночью один. Может, и тогда за ним шёл Васбург?

— Что вы собираетесь делать сегодня? — поинтересовался Йорис, когда они сидели в кафе.

— На одиннадцать у меня назначено свидание с доктором Роосом. Он помогал моему отцу собирать материалы о замке Стернлитцев.

— А, доктор Роос! Он известный учёный, историк, но сейчас на пенсии, нигде не преподаёт и пишет свою великую историю средних веков. Вы можете… — Йорис неожиданно замолчал и сосредоточенно посмотрел перед собой. А когда заговорил снова, то рассказывал уже о своих планах на день. Он поведал со вздохом, что они заключаются в том, чтобы бегать с места на место в поисках следов, ведущих к Вермееру.

— А Тьюбак? Вы хотите найти его? — напомнил Квинн.

— Да, загадка Тыобака. Я начинаю думать, что он герой одного из ваших превосходных полицейских романов. Я прочёл их множество. Спокойный маленький человек, не имеющий ни врагов, ни друзей, который и ряби на воде не поднимет — пока не исчезнет без следа и без видимой причины…

— Он мог быть дельцом чёрного рынка или шпионом, — предположил Квинн. — Эксперт-искусствовед — этим занятием можно прикрыть любую деятельность…

Йорис снова нахмурился.

— В разговоре с мевроув он именно так себя и назвал: эксперт-искусствовед…

— А на самом деле это не так? Вы уже установили это?

— Он рассказывал, что до войны у него была собственная галерея в Амстердаме. Вчера вечером я просмотрел довоенный указатель по городу. В 1939 году в Роттердаме жило несколько Тьюбаков. Но ни один из них не занимался предметами искусства. Когда найдётся свободная минута, я снова поговорю с мевроув, вернее, послушаю, что она скажет. Она очень разговорчива, и в её словах обычно мало смысла, но, может, я пропустил какие-то ключи в её болтовне.

— Итак, Тьюбак — маленький человек, которого нет?

Йорис выглядел удивлённым, он повторил фразу, как будто переводил её про себя, потом рассмеялся.

— Очень подходящее для него имя. Он не был в Амстердаме, а теперь его нет здесь. Меня всё больше интересует этот минхеер Тьюбак. Поэтому… но смотрите, сколько уже времени. Мне нужно торопиться. Желаю вам интересно провести утро среди исторических томов, Андерс. Пока…

По пути к дому доктора Рооса Квинн несколько раз пользовался витринами. Но слежки не обнаружил. И если Йорис действительно приставил к нему охрану, то и этого человека тоже не удалось заметить. Квинн размышлял, какую игру ведёт Йорис. Ему теперь стало ясно, что у молодого журналиста прочные связи с друзьями мистера Копии. Возможно, его теперь прикрывает мощная и широко разветвленная организация. Эта мысль заставила Квинна слегка рассмеяться собственному эгоизму. И в этот момент он подошёл к нужному зданию.

Тёмные камни высокого дома доктора Рооса свидетельствовали о древности. Первое впечатление подкреплял вид древней городской стены, которая возвышалась за домом. Узкий старинный фасад мог бы послужить превосходной декорацией для каких-нибудь удивительных приключений в лаборатории алхимика. Квинна провели в очень аккуратный кабинет-библиотеку, который совершенно не соответствовал наружности дома.

Со своего места у одного из безупречно чистых — ни пылинки — книжных стеллажей к нему повернулся человек, такой же высокий и тонкий, как и дом. Его голос оказался необыкновенно низким, от него чуть ли не разлетались со стола многочисленные бумаги. Этот голос — смесь английского и голландского — совершенно отвлёк Квинна от мыслей о подполье и хвостах.

В течение следующего часа они разговаривали — энергично, оживлённо, перебивая друг друга, извергая потоки дат и имён. Доктор Роос доставал книги, перелистывал их, чтобы доказать свою правоту. Квинн перестал быть братом Старка, он теперь был только сыном доктора Андерса.

Наконец их потревожила служанка с приятным лицом, та самая, которая впустила Квинна в дом.

— Я ухожу, доктор…

— Danke, Анна. Мы справимся сами. Передай привет сестре и мои пожелания скорейшего выздоровления…

— Danke, доктор.

Чуть позже они услышали, как хлопнула входная дверь.

— Анна пошла к своей больной сестре. Её не будет несколько часов. Это одна из причин, почему я пригласил вас именно сегодня утром. Вы ведь пришли ко мне не только для консультаций по вопросам истории…

Квинн колебался. Да, ему посоветовали обратиться к доктору Роосу, но он не хотел упоминать о сокровище епископа. И он рассказал историю, приготовленную на этот случай.

— Мой брат Старк Андерс был офицером американской оккупационной армии. Его убили здесь, в Маастрихте, примерно три месяца назад. Полиция утверждает, что это был наезд, и шофёр скрылся…

— Но вы в это не верите?

— Не верю! — Квинн думал, что бы ещё добавить.

Доктор Роос протестующе поднял худую, в голубых прожилках руку.

— Не говорите, почему вы не согласны с официальным заключением. Достаточно того, что эти причины настолько основательны, что вы действовали по определённым каналам. У вас также были неприятности после прибытия в нашу страну?

Квинн вкратце рассказал, что с ним произошло. Доктор Роос слушал молча и очень внимательно. Такое же внимание он, должно быть, проявляет к новой исторической теории, о которой ему впоследствии необходимо будет высказать своё мнение.

— Весьма волнующее знакомство с нашей страной, обычно считающейся прозаичной и банальной, минхеер Андерс. Кто-то очень хочет задержать вас. Мне не нравятся эти осложнения. Для сына вашего отца и такого же искателя исторической истины я сделаю всё, что смогу. А тем временем помните, что заверения минхеера Маартенса верны: отныне, пока находитесь с нами, вы будете под защитой.

Я бы посоветовал вам продолжать вести себя, как человек, занятый изучением истории. Прекрасный ход — посещение фрейле ван т'Оостернберг, как посоветовал граф. Всякий, кто пишет историю рода Стернлитцев, безусловно, должен посетить последнюю представительницу этого семейства. Занимайтесь своим делом открыто. Если считаете, что за вами наблюдают, не обращайте внимания. Этим займутся другие.

А теперь, — он взял листок бумаги и быстро принялся писать наклонным почерком, — если у вас возникнут трудности, в любое время звоните мне. Если не застанете дома, я записал четыре места, где можно оставить для меня сообщение.