Конни и друзья. Новая школа - Юлия Бёме

Никто не замечает, как через перила перелезает Дина. Она смотрит на воду и задерживает дыхание. Как же высоко! Почти как на трехметровом трамплине! И вода не светлая и прозрачная, а темная и мутная. Почти черная. И напичкана рыбами и медузами!

Дина содрогается от ужаса. Но не может же она бросить Конни и Билли в беде!

Анна наблюдала за происходящим из своего укромного уголка. И слышала, как Конни, Билли и Дина умоляли капитана помочь. Настоящее безумие! Она качает головой. Что за сумасшедшая идея! Теперь капитану придется остановить корабль. Анна протискивается к Дине и тоже перелезает через перила. И берет ее за руку.

– Давай прыгнем вместе, – тихо говорит она ей.

– НЕТ! – кричит матрос и несется к девочкам.

Но не успевает.

Дина срывается вниз и зажмуривается. Пауль не мигая смотрит на нее и пихает локтем Марка:

– Идем! Раз уж Дина прыгнула…

Но не только Пауль и Марк скидывают ботинки. Теперь все дети на борту хотят спасти тюленя. Их уже не удержать. Не помогает даже то, что к ним по палубе спешит госпожа Линдманн.

– НЕТ! Всем оставаться на своих местах! – кричит она вне себя от ужаса.

Она и госпожа Штерн всего на минутку спустились под палубу, чтобы накрыть стол для небольшого пикника!

Вместе с матросом госпожа Штерн пытается остановить детей, но задерживает всего одного или двоих.

– Сделайте же что-нибудь! – госпожа Линдманн бежит к капитану. Ее лицо бледное как снег.

– Уже делаю! – Капитан разворачивает корабль и с помощью вспомогательного мотора осторожно подплывает к детям. Матрос сбрасывает веревочную лестницу.

– Немедленно поднимайтесь на борт! – кричит госпожа Линдманн. – Все до одного!

Дина подпрыгивает в воде, чтобы лучше видеть. Волны, которые с корабля были почти не видны, швыряют ее из стороны в сторону. До тюленя довольно далеко. Дальше, чем до корабля. И в голосе госпожи Линдманн такая тревога!

Анна кашляет. Она в очередной раз заглотнула воды.

– И что теперь? – кричит ей Дина.

Анна озирается по сторонам. Все остальные послушно плывут обратно к кораблю.

– Дина, Анна, сюда! – кричит госпожа Линдманн, на этот раз в громкоговоритель.

Значит, придется вернуться. Анна даже испытывает облегчение. Вода ледяная, а волны почти не дают плыть. Хотя Анна – отменная пловчиха.

Кашляя и дрожа от холода, они подплывают к кораблю и из последних сил карабкаются по веревочной лестнице. Остальные стоят, тесно прижавшись друг другу. Все промокли до нитки.

– О чем вы только думали?! – недоумевает госпожа Штерн. В ее лице ни кровинки.

– Вы хоть знаете, как это опасно? Могло произойти что угодно! – басит капитан, но госпожа Штерн его прерывает.

– Мы чуть не умерли от страха! Прыгнуть за борт посреди Северного моря! – Она так нервничает, что ее голос срывается. Никто не предполагал, что она может так разозлиться. – Вы никогда, никогда больше не будете так делать!

На борту тишина. Дети смущенно смотрят в пол. Вокруг каждого из них собрались маленькие лужицы.

Госпожа Штерн поспешно раздает пострадавшим немногочисленные полотенца и пледы, которые удалось отыскать под палубой.

Матрос спускает госпожу Линдманн на воду в одной из спасательных шлюпок. Она гребет к Конни и Билли, которые уже далеко. Они единственные из всего класса, кто добрался до тюленя.

* * *

– О нет! – кряхтит Билли. С близкого расстояния они видят, что тюлень застрял в забитой водорослями старой сети. А пытаясь выбраться, запутался в ней еще больше. Теперь он едва способен пошевелиться.

Конни фыркает. Волны то и дело бьют ее по лицу.

– Мы тебе поможем! – кричит она тюленю. Но когда они подплывают ближе, измученное животное собирает последние силы и начинает вертеться вокруг своей оси. Обезумев от страха, тюлень дергается и старается отпрыгнуть от девочек.

– Мы хотим помочь! – объясняет ему Билли. Но тщетно. Тюлень их к себе не подпускает.

– Проклятье! – ругается Конни. Ее ноги и руки онемели от холода, но сдаваться и в мыслях нет.

Они предпринимают очередную попытку. Тюлень вертится и крутится, и девочкам никак не удается за него ухватиться.

– Без ножа мы его не освободим! – стуча зубами, кричит Билли. Она продрогла до мозга костей и понимает, что долго не продержится. У Конни силы тоже на исходе.

– Конни, Билли! – кричит с лодки госпожа Линдманн. Конни поворачивает голову и видит, что учительница гребет прямо к ним. Еще немного – и она вытащит их из воды.

– Давай попробуем еще раз! – кряхтит Конни. Ее сердце колотится как бешеное. Этой Линдманн на тюленя наплевать. Если они его сейчас не освободят, все усилия окажутся напрасными!

Билли и Конни из последних сил стараются схватить животное, но тюлень опять отскакивает.

– Довольно! Залезайте в лодку! – Госпожа Линдманн уже возле них.

– А тюлень? – в отчаянии спрашивает Конни.

– О нем мы потом позаботимся, – обещает госпожа Линдманн.

– Ну ладно, – поколебавшись, отвечает Конни.

Госпожа Линдманн помогает девочкам подняться в лодку. Только сейчас они замечают, насколько измождены.

Учительница осторожно подгребает к тюленю.

– Старая рыболовная сеть, – бурчит она. – Вот свинство!

Не успевает Конни и глазом моргнуть, как госпожа Линдманн достает связку ключей с прикрепленным к ней карманным ножиком.

– Вот, держи, – она передает нож Конни. – Попробуй перерезать сетку. А я буду следить, чтобы лодка не перевернулась.

Госпожа Линдманн умело подводит лодку сбоку к тюленю. Билли и Конни стремительно хватают сетку и подтягивают ее вместе с тюленем к лодке. Конни ловко перерезает веревки. Есть! Тюлень на свободе!

Он еще раз переворачивается в воде и окончательно скидывает с себя сетку. И уплывает прочь.

– Ну все. – Конни с облегчением затягивает сеть на борт. Она, Билли и госпожа Линдманн смотрят тюленю вслед, пока он не исчезает в море. С далекого парусника доносятся аплодисменты и ликующие возгласы. Госпожа Линдманн не обращает на них внимания.

– Вы хоть понимаете, как опасно в открытом море? – строго спрашивает она. – Море – это вам не бассейн! – Она смотрит Конни в глаза. – Кроме того, тюлени – хищники! Кому, как не тебе, этого не знать?

Конни кивает. Она чувствует себя очень виноватой.

– Даже думать не хочу о том, что могло произойти! – Госпожа Линдманн задумчиво смотрит на девочек и берется за весла. – Вам несказанно повезло! Впрочем, как и тюленю, – бормочет она и впервые улыбается. – Если бы не вы, он бы не выжил!

Конни ошеломленно поднимает голову.

– И если бы не вы! – с облегчением добавляет она. Госпожа Линдманн вдруг больше не кажется ей ужасной. Учительница гребет мощными, протяжными гребками.

– Так, значит, вы называете меня драконихой, Линдвормом? – ни с того ни с сего спрашивает она.

Конни и Билли бледнеют от ужаса. Но госпожа Линдманн только смеется.

– Если бы вы знали, какие прозвища бывают у учителей!

– Так вы на нас не сердитесь? – осторожно спрашивает Билли.

– Конечно нет! – заверяет их госпожа Линдманн. Она как будто даже немного гордится своим прозвищем. – Меня удивляет, что вы вообще знаете это устаревшее слово. В наши дни никто уже не говорит «линдворм», все говорят «дракон».

– Есть такое стихотворение, – объясняет Конни, – в котором дракон не хочет быть линдвормом, потому что он никакой не змей. А еще там есть бабочка, у которой ничего общего с бабой. В конце они меняются именами. И оба довольны! Вы знаете это стихотворение?

– Конечно! Его написал Михаэль Энде, – говорит госпожа Линдманн. – А ты его откуда знаешь?

– Мой папа знает его наизусть, – улыбается Конни.

Госпожа Линдманн кивает, и мгновение все молчат.

– Почему же тогда вы зовете меня Линдвормом, а не госпожой Бабочкой? – неожиданно спрашивает учительница.

Конни и Билли весело смеются, госпожа Линдманн тоже. Вокруг глаз у нее появляются почти такие же очаровательные морщинки, как у бабушки Конни.

* * *

– Как вы себя чувствуете? – госпожа Штерн протягивает Конни и Билли полотенце, едва они оказываются на борту. Она испытывает такое облегчение, что даже ругаться не в состоянии.

Капитан открывает рот, чтобы что-то сказать, но госпожа Линдманн придерживает его за руку.

– Я сама, – приветливо, но решительно говорит она. Капитан хмурится, но возвращается на кормовую палубу, чтобы подготовить корабль к отплытию.

Конни и Билли моментально окружают одноклассники. Все они, затаив дыхание, следили за спасением