Барышня и хулиган - Татьяна Полякова

— Вряд ли. Сдается мне, что он из братишек. Кличка Вагамне знакома, а у подобных парней крутых жен не бывает. Я имею в виду, вряд липаренек стал бы смертельно бояться жену, да еще пристрелил хорошего человекатолько из-за того, что тому стало известно, где и с кем он отдыхает.

— Тогда зачем нам Славка?

— Катька пропала, и этот самый Славка пропал. Может,совпадение, но я думаю иначе. Так, готовь обед, перекусим и отправимся поделам.

— А чем ты займешься, пока я буду готовить? —спросила я умеренно язвительно.

— Думать буду. Хочешь поменяемся?

Я отправилась на кухню, размышляя о превратностях судьбы.

Не знаю, что надумал Мишка, но, когда мы покидали квартиру,выглядел он страшно деятельным.

— Сейчас заскочим к одному хорошему человеку, —порадовал он меня.

— К какому? — вяло проявила я интерес.

— К хорошему.

— Это я слышала. А для чего?

— Для дела. Только не спрашивай, для какого. Кстати,тебе никто не говорил, что ты очень разговорчивая?

— Зато ты молчун, — хмыкнула я, обиделась и молчасидела всю дорогу, словно набрав в рот воды.

Мишка делал вид, что напряженно мыслит, хмурил брови,покачивая головой и время от времени изрекая что-то вроде: «Э-э…» — или простоневнятно мычал. Наконец мы подъехали к старинному зданию с колоннами, с яркойвывеской по фасаду «Три шара».

— Что это? — не удержалась я.

— Бильярдная.

— Здесь обитает твой хороший человек?

— Точно. Двигай за мной.

— Нет, лучше я в машине посижу.

— Это вполне приличное заведение, к тому же со мнойтебе нечего бояться.

— Да? — усомнилась я, а Мишка неожиданнопосерьезнел.

— Вот что, матрешка, тебе, пожалуй, лучше побытьКатькой.

— Почему? Мишка вздохнул.

— Мы ведь хотим разыскать ее парня? Ну так вот, если тыбудешь Катькой, очень вероятно, что он себя как-то проявит, подойдет илипозвонит по телефону.

— А если он с Катькой на Канарах? — нахмурилась я.

— У твоей сестрицы мужиков как грязи, авось кто-нибудьнам и пригодится.

Что ответить на эту глупость, я не знала, пожала плечами иотправилась вместе с Мишкой.

Мы вошли в просторный холл. Через распахнутые настежь двериможно было пройти в бар, справа лестница в полуподвальное помещение. Мыспустились по ней и оказались в огромной комнате с низким потолком, прокуреннойи душной, три бильярдных стола стояли на приличном расстоянии друг от друга,чуть дальше виднелась стойка бара, кожаные диваны, левая стена была завешенатяжелыми портьерами. Помещение освещали лампы, находившиеся над каждым столом.Человек двадцать мужчин, топтавшихся у столов, создавали такой шум, что у менязаложило уши.

Я притормозила на входе, пытаясь решить, стоит ли мне идтидальше. Мишка, не обращая на меня внимания, прошел к первому столу и поздоровалсяс маленьким юрким человечком в клетчатом пиджаке и со смешно приплюснутымносом. Человечек внимательно следил за игрой. При Мишкином появлении оноживился. Мишка махнул мне рукой, приглашая присоединиться, и я подошла к ним.Мужичонка в клетчатом пиджаке, достававший мне головой до уха, с неодобрениемвзглянул на меня и сказал не без ехидства:

— Семья в полном составе…

— Ага, — радостно кивнул Мишка. — В настоящиймомент у нас с Екатериной Юрьевной мир и взаимопонимание. Она осознала своиошибки, а я простил ее по доброте душевной. — Пока Мишка острил, мыдостигли бара. — Выпей чего-нибудь, — посоветовал мне Шальнов. Яхмуро отказалась, а Мишка с мужичком выпили водки. Я наблюдала за этимпроцессом со все возрастающим возмущением, не успев к тому моменту забыть, чтомы прибыли сюда на машине, на ней же скорее всего и отбудем, а пить за рулем —преступление, это каждый знает… Но Мишке на это, по-моему, было наплевать.

В общем, они выпили, и Мишка спросил:

— Что у нас за молодежь такая в районе пристани?

— А тебе зачем? — удивился мужичок.

— Вчера у меня тачку чуть не угнали. Пошли мы сКатериной Юрьевной искупаться, и вдруг толпа придурков…

— На мотоциклах?

— Ну…

Мужичок плечами пожал:

— Нормальные ребята, ничего особенного про них неслыхать. Шалят иногда в своем районе. Вроде был случай, угнали тачку прямо отпристани, потом хозяину позвонили, предложили выкупить. Наркотойприторговывают, но по мелочи… У тебя к ним претензии?

— Нет. Просто узнать хотел, кто такой шустрый.

— И ко мне за этим поехал? — хитро хмыкнулмужичок.

— Ладно, допустим, претензии есть. Что тогда?

— У Пашки Мохова брат в этой компании. Живет возлепристани. Большой зеленый дом, напротив колодец с петухом на крыше, неошибешься. Можно к нему обратиться.

— А как звать?

— Вроде Вовка.

— Ясно. Ты Юрку Королькова знаешь?

— Королькова? — Мужичок задумался. — А кто онтакой?

— Ночной клуб у него «Лейла», на Большой Дворянской.

— А-а… Юрик, как же. А на что он тебе сдался? Пареньтак себе, ни рыба ни мясо…

— Катька у него в певицах, вот и интересуюсь.

— Чего им интересоваться. Говорю, пустой он парень.Деньги в долг дает, проценты лупит будь здоров. А в остальном… Так жена твоятеперь поет? — понизив голос, спросил мужичок, косясь на меня с явнымнеодобрением.

— Да, на работу устроилась, талант у нее проявился. Ине поверишь, работа необыкновенно ее изменила, просто другой человек.

— Тебе видней, — неохотно согласился мужичок, нокак-то чувствовалось, что он в этом сильно сомневался. Мишка тепло простился сним, и мы покинули бильярдную.

— Ну и что такого ты узнал? — спросила я спрезрением.

— Надо навестить мальчика Вову, большого любителякататься на мотоцикле.

— И что?

— Узнать, куда эти ребятишки дели наш труп.

— О господи, — пролепетала я и даже зажмурилась.Мысль о трупе каждый раз повергала мою душу в смятение. — Может, лучше вмилицию? — пробормотала я.