Оверклокеры - Сергей Замятин

Лера полностью приходит в себя лишь в медпункте зоопарка, пока пожилая рябая медсестра обрабатывает её ранку у виска. Она лежит на кушетке в окружении ещё нескольких взрослых – одного из охранников зоопарка, чем-то напоминающего ей Кинг-Конга, того самого седоголового врача, который первым осмотрел её и оказал посильную помощь, и ещё одного незнакомца, которого Лера замечает не сразу. И неудивительно. Он среднего роста, среднего телосложения, среднего возраста и вообще весь какой-то среднестатистический. Даже его средних размеров курительная трубка из бриара среднего качества, постепенно остывающая в его руках без прикуривания, однозначно указывает на его принадлежность к среднему классу, причём явно к самой средней его прослойке.

Пока медсестра возится с ранкой, незнакомец, одетый в костюм песочного цвета и сидящий у изголовья Лериной кушетки, помалкивает, выдавая своё присутствие лишь надсадным кашлем заядлого курильщика. Когда же она заканчивает, он жестом показывает всем оставить их с Лерой наедине. Они без возражений, словно загипнотизированные, поспешно удаляются. Незнакомец тотчас пересаживается на другой стул, расположенный в точке, равноудалённой от ног и головы лежащей на кушетке Леры. После непродолжительной паузы, в ответ на вопросительное выражение, написанное на её лице, представляется как Психолог. Его глубокий живой бас, обволакивая своей полнотой, чудесным образом располагает к нему, заставляя Леру почему-то доверять этому незнакомцу, как своему близкому родственнику. От него разит дешёвым вишнёвым табаком для курительной трубки и мужским одеколоном со спокойным древесным запахом. Этот ароматический букет, а также облик Психолога вызывает у Леры кратковременное состояние дежавю, но она, как ни старается, никак не может вспомнить, где и при каких обстоятельствах уже встречалась с этим человеком и подобной смесью запахов.

Странно, но, глядя Психологу прямо в глаза, она никак не может толком разглядеть черты его лица, будто кто-то в её голове специально засвечивает плёнку его образа, превращая лицо этого странного типа в песочном костюме в цветное размытое пятно. Возможно, в этом виновата только что полученная ею травма или у неё развилась лёгкая форма прозопагнозии93. А может быть, к этому причастно пристрастие Леры к селфи, поскольку она фотает себя так часто, что её мозг иногда просто отказывается воспринимать образ другого человека, отличного от своей хозяйки.

Психолог садится к ней поближе и начинает уговаривать поехать с ним в больницу, утверждая, что у неё практически неизлечимое на данный момент заболевание – селфизм – и лишь он сможет помочь ей избавиться от этой заразы. Навсегда. Но Лера его игнорирует. Элементарно не понимает, для чего ей туда ехать, ведь с ней всё в порядке и она вовсе не больна. Кровоподтёк на виске и небольшая шишка – не в счёт. К тому же избавляться от пристратия к селфи она не собирается. Да и психолог ей вовсе ни к чему. Она же не сумасшедшая! Просто Лера, как и множество людей, не видит разницы между так похожими на слух, но в то же время совершенно разными специальностями – психологом, психиатром и психотерапевтом. А ещё Лера не догадывается, что в своём недоумении не одинока. Все свидетели её безумной выходки в зоопарке удивляются, зачем такой молоденькой девушке, как Лера, забираться в вольер ко львам и нарушать одно из самых главных правил поведения в зоопарке. Может быть, она пыталась покончить жизнь самоубийством из-за неразделённой любви? Или никто не лайкает её фотки в Интернете? Или, возможно, не сдала пробный ЕГЭ? Вариантов такого поведения Леры можно придумать большое множество, вплоть до расстройства личности, но вряд ли кому-то вообще придёт в голову, что она просто хотела сфотографироваться с одним из самых грозных хищников планеты. Даже в самых безумных мыслях не имеющего здравого рассудка человека.

Несмотря на тупую боль в расшибленном виске, Лера резко приподнимается и садится, свесив с кушетки ноги. Её вовсе не заботит своё здоровье. Она думает лишь о смартфоне, который был в её руке перед падением, ведь в нём хранится самое дорогое – селфи со львом для турнира на самого лучшего селфиста, которое досталось ей с таким трудом. В его поисках Лера безуспешно обшаривает свои карманы, пока Психолог, пристально наблюдая за её действиями, продолжает рассказывать о прелестях персонализированной программы лечения в клинике, где он работает, а также об индивидуальном подходе в диагностике, консультациях узкопрофильных специалистов и максимуме внимания, которые ждут Леру, если она согласится поехать с ним. Он настаивает на том, что ей необходима квалифицированная помощь, иначе её селфизм может пойти crescendo94.

Эмотикон Леры сейчас :-/

Психолог по-прежнему не отрывает от Леры взгляд, напоминающий ей стеклянные глаза чучела волка, которого она однажды видела в музее. Лере этот взгляд определённо не нравится, но она старается делать вид, что в комнате кроме неё больше никого нет. Заметив, что девушка не стремится активно идти с ним на контакт, Психолог неспешно вынимает из кармана песочного пиджака её смартфон и будто бы невзначай держит его некоторое время на виду, так, чтобы Лера непременно обратила на него внимание. Тем самым просто не оставляя ей иного выбора. Лера, нервно сглатывая слюну, подобно собаке Павлова, протягивает к телефону руку, но Психолог, коварно улыбаясь, резко отводит его на недосягаемое для неё расстояние. Он лукаво грозит ей пальцем и объясняет, что отдаст телефон только в том случае, если она внимательно выслушает его.

Первая мысль, возникающая в её голове, – устроить скандал и потребовать свою собственность назад. Но следом приходит более разумная мысль – пока ничего не предпринимать и успокоиться, выждать удобного случая, чтобы сбежать. Она уверена, что долго искать её не будут. В конце концов, Лера не прожжённая уголовница, а всего лишь ванилька, увлекающаяся селфшотами. Если повезёт, то её родители ничего не узнают о случившемся. К тому же, по Лериному мнению, даже при худшем раскладе вряд ли дома её ждёт наказание суровее, чем блокирование доступа к Интернету на неделю.

«Всево и делоф-та, – думает Лера, – выслушать какого-то странного чувака. Вроде не слишкам бальшая цина за вазвращенее майево афигенски крутова сэлфи са львом».

Прежде чем эмотикон Леры становится 8-O, Психолог вкратце объясняет ей цель своего появления. Оказывается, Психологом его называют вовсе не потому, что у него такая профессия, а благодаря его способности выискивать для создателей турнира самых талантливых селфистов, бесконечно преданных своему делу, но в силу своей неопытности имеющих кое-какие трудности, поэтому так остро нуждающихся в его поддержке и сопровождении. На самом деле по роду деятельности правильнее было бы называть его «Исправителем» или «Устранителем», поскольку именно он исправляет досадные ошибки, допущенные избранными селфистами, и устраняет проблемы, мешающие им сделать по-настоящему крутые селфшоты.