Как покорить герцога - Кейси Майклз

— Знаешь, по зрелом размышлении, мне не хотелось бы, чтобы ее уволили, — сказала Шарлотта, искренне сочувствуя экономке. — И она действительно не виновата. В конце концов, Грейсон сам спровоцировал ее, настаивая, что кухня находится в его ведении. Все, что спучилось после, было просто… ну, неудачей.

— Иерархия слуг, как я начинаю понимать, еще более строгая, чем иерархия общества в целом. В ней существуют определенные ранги, сейчас мне это ясно. Однако миссис Пиггл устроила пожар.

— Не предумышленно, — почти сердито возразила Шарлотта. Она перевела дыхание, напомнив себе, что они с Рафом говорят о миссис Пиггл, а не о ней. — Грейсон виноват не меньше. Хотя я знаю, что всегда легче обвинить женщину во всем дурном в этом мире.

Раф взял ее за руку и повернул к себе.

— Неужели? Ты видишь этот мир таким, Шарлотта?

— Я вижу мир таким, глядя на него, Раф. Не потому ли вы, мужчины, не допускаете, чтобы мы владели собственностью, высказывали свое мнение о политике или зарабатывали на кусок хлеба не каким-либо самым подневольным трудом…

— Или выбирали в мужья того, кого хотите?

Сейчас она словно вела одновременно два разговора: один с Рафом, другой — с самой собой.

— Да, если желаешь — и выбирали в мужья кого хотим. Наверное, мы, женщины, очень опасные существа, если вы, мужчины, чувствуете необходимость держать нас так крепко под своим башмаком.

— Тебе нужно побеседовать с моим камердинером. Он говорит прямо противоположное. Но оставим это на потом. Так ты поможешь мне?

— Я… думаю, смогу поговорить с миссис Пиггл вместо тебя.

— Я бы хотел, чтобы ты возвратилась в Ашерст-Холл. Никакие постели не горели, когда ты находилась там, чтобы присматривать за близнецами. Хотя бы пока я все не улажу.

Ей следовало это помнить. Раф никогда легко не отступал. Он давил и давил на нее, и, так как ей было не безразлично, что он о ней думает, она в конце концов уступала и делала то, что он хотел. Но не без борьбы.

— В такой крайности нет необходимости. Я могу приезжать каждый день. Кроме того, с Грейсоном должен разобраться именно ты.

— Нет, так не пойдет. Мне нужно, чтобы ты находилась там, пока я со всем не определюсь. Пожалуйста! Ведь ты мой друг? Если я соглашусь решить вопрос с Грейсоном, ты возвратишься в Ашерст-Холл? Миссис Пиггл находится там лишь для виду — по крайней мере, пока. Кстати, если подумать, я не видел женского общества и не сидел за приличным обеденным столом шесть лет. Не думаю, что смогу выдержать еще один обед с Николь и Лидией, если рядом не будет кого-либо, чтобы можно было поговорить не только о том, как я весной возьму их с собой в Лондон — что, впрочем, вряд ли.

— Ах, так вот почему ты собирался пригласить моих родителей на обед! Ты хотел использовать их для защиты от двух девчонок, едва вышедших из детской.

— Я знаю. Мне так стыдно. — Раф улыбнулся, уже не сомневаясь, что выиграл их поединок. — Я никудышный герцог, малодушный трус, полностью заслуживающий твоего презрения. Так ты сделаешь это? Пожалуйста! Я действительно скорее бы возвратился на поле боя. По крайней мере, тогда я знал бы, кто враг, и он не носил бы юбки.

— Ох, ладно. — Шарлотта демонстративно вздохнула. — Не стоило бы, но сделаю. Но только для того, чтобы ты уделял внимание более важным делам в имении, а не домашним проблемам со своими слугами.

— Нет, ты делаешь это только потому, что знаешь: и буду изводить тебя до умопомрачения, пока ты не согласишься. И все же мне так стыдно!

— Нет, тебе не бывает стыдно. И каким-то образом ты всегда добиваешься своего.

— Не всегда, Чарли, — спокойно произнес он, подставив ей сцепленные руки, чтобы она могла взобраться на лошадь. — Но я никогда не сдаюсь.

Теперь вместо того, чтобы несколько раз в неделю приезжать из коттеджа «Роза» в Ашерст-Холл и проверять, все ли в порядке с близнецами, а также встречаться с Джоном Каммингсом по делам имения — что она делала с тех пор, как Эммелина вышла замуж, — Шарлотта отправлялась по тропинке через лес навещать родителей, а затем сбегала обратно в Ашерст-Холл.

Она ненавидела это слово: «сбегать». Но была достаточно честной, чтобы признать, что ведет себя совсем неподобающе для любящей, почтительной дочери.

Была ли она легкомысленной и эгоистичной? Или бессердечным ребенком? Вполне возможно, и она это знала.

Тем не менее она старалась не встречаться с Рафом, за исключением тех моментов, когда они все собирались за обедом или в главном зале по вечерам. Но он не слишком часто заглядывал в главный зал, предпочитая компанию своего друга Фитца.

Любой мог бы решить, что Раф избегает ее.

«И это хорошо, — думала Шарлотта, торопливо шагая по той самой дороге, на которой она недавно неожиданно столкнулась с Рафом, — ведь так мне легче избегать его».

Она понимала его тактику. Он предоставляет ей отсрочку, чтобы снова явиться со своими вопросами.

Она сознавала это и с благодарностью принимала эту отсрочку.

Он почти всегда ездил верхом, и потому она ходила навещать родителей через лес по тропинке.

Он завтракал рано в утренней комнате, прежде чем уйти с Джоном Каммингсом, и она выпивала чашку утреннего шоколада у себя в спальне.

Так как она понимала, что ему все еще не терпится спросить ее о Гарольде, то начинала болтать о всякой чепухе с Николь и Лидией, как только разговор за обеденным столом утихал: она знала, что Раф с трудом переносит «женскую болтовню» и поспешит уйти из-за стола.

Пока одна из девочек говорила о чем-то, Шарлотта мысленно подыскивала новую тему для разговора, а затем следующую. Именно поэтому накануне вечером она наконец разрешила близнецам начать подбирать гардероб для поездки в Лондон.

Шагая по тропинке, Шарлотта хмурилась, вспоминая, какой радостный вопль раздался во главе стола, когда Николь зааплодировала, радостно крича:

— Видишь, Раф, Шарлотта согласна, что мы должны сопровождать тебя в Лондон, когда ты поедешь туда в марте с капитаном Фитцджеральдом! Она согласна, что мы не должны засыхать здесь!

— Я не говорила этого! — запротестовала Шарлотта, но тут же спохватилась: возможно, и говорила. — Ты собираешься весной в Лондон, Раф, — сказала она, понимая, что он по-своему, неумело, по-мужски пытается найти способ сблизиться с сестрами. — Насколько мне известно, девочки никогда не покидали имение. Думаю, будет жестоко отказывать им в этом коротком путешествии.

— Да, Раф, — радостно подхватила Николь, — именно жестоко. Не говоря уже о том, насколько опасно предоставлять нас самим себе. Ты и понятия не имеешь, в какую неприятность может попасть Лидия, если она решит напроказничать.

— Николь! — в смущении воскликнула Лидия, всегда такая спокойная и благонравная.