Русская жизнь-цитаты 1-7.06.2023 - Русская жизнь-цитаты

структурам прошлого постепенно превращается в форму устойчивого культурного производства».  Эта устойчивость и почти одержимость продлевать прошлое, будто сеанс стирки в общественной прачечной, вполне объяснима. В исследовании Hofstede Insights по известной методологии сопоставления национальных культур в параметре «избегания неопределенности» современная Россия набирает 95 баллов из 100 — это больше, чем у Германии с ее «орднунгом» (всего 65), Южной Кореи с ее бытовым этикетом (85) и даже Японии (92). Но как проще всего избегать неопределенности? Воспроизводя знакомые фреймы и паттерны. Как взять верх в столкновении с неведомым? Просто закрыв глаза и сделав вид, что этого неведомого не существует в природе. Как дети прячут голову под одеяло, рассчитывая на то, что тотчас исчезнут из поля зрения призраков и подкроватных монстров, так и российские политики пытаются протянуть нить стабильности в далекое прошлое, чтобы укрыться знакомым (к примеру, советским) одеялом от непонятного мира.",Волки и овцы | Wilson Center,https://www.wilsoncenter.org/blog-post/volki-i-ovcy?fbclid=IwAR0qnLArO8MslReRY5U7Ag7xiwI_NDx1zqpUTsiLkfunHHZD7w9aGMp1kD4,2023-06-02 06:02:47 -0400

Никогда на моей памяти не было вокруг столько... - наталья мавлевич | Facebook,"Никогда на моей памяти не было вокруг столько негодяев, но и никогда не было столько героев. Быть негодяем в толпе других и с одобрения власти легко, быть героем в одиночку неимоверно трудно. В библейские времена десять праведников могли спасти город от гнева Господня, сегодня их много больше десяти, суды и приговоры каждый день. Каждый божий день. Для меня это главные, лучшие люди, это свидетельство того, что совесть, добро и правда неистребимы.",Никогда на моей памяти не было вокруг столько... - наталья мавлевич | Facebook,https://www.facebook.com/permalink.php?story_fbid=pfbid02JoxgJaewtQTNLBuQti9e4Z7TcXRriX1w9wLwqHr2hmYB1MPrhniNgjvTaybNPKavl&id=100001234417479,2023-06-02 06:06:40 -0400

В ленте множество душераздирающих фото -... - Борис Херсонский | Facebook,"В ленте множество душераздирающих фото - дедушка, сидящий над покрытым импровизированным саваном телом своей внучки. Я не смог заставить себя перепостить это фото. Это тот опыт, которого не должно быть в истории. Однако вот он - и где рассуждения Достоевского о ""слезе ребенка"" - когда вот оно - изуродованное мертвое тело ребенка. Россия убила почти пятьсот детей. А сколько ранила эта импровизированная ""ужасная мать""? Так вот - после суда в Гааге или еще где - я бы особым пунктом включил в приговор такой пункт. На стене камеры, где будут отбывать заключение виновные должна будет висеть фотография этого несчастного дедушки над трупом его внучки. Защищенная пуленепробиваемым стеклом. И еще - репродукция самой ужасной картины Босха, изображающей ад.",В ленте множество душераздирающих фото -... - Борис Херсонский | Facebook,https://www.facebook.com/borkhers/posts/pfbid0324yLtCmUUmHGyMioCEAJsjb1YDFVoSM6MhKJMPYpbLrdq31iR4gqNC89FRWWvC7rl,2023-06-02 06:18:48 -0400

"Как историк, я всегда знал, а сейчас еще раз... - Konstantin Morozov | Facebook","Как историк, я всегда знал, а сейчас еще раз  убедился, что опыт прошлого и его глубокое осмысление вещи очень актуальные. Они нужны, чтобы не наступать вновь на старые грабли. Сегодня, когда так много и настойчиво говорят о ""коллективной вине"" народов для меня очень важны проникновеннные и мудрые слова  Ви́ктора Франкла — австрийского психиатра, психолога, философа и  узника нацистского концентрационного лагеря Освенцим. Эту его речь я увидел в тг-канале В. Пастухова и делюсь ею с вами.  Я  согласен с каждым утверждением и выводом, сделанным в этой речи, этим совершенно потрясающим человеком. Я очень рад, что эти слова я прочитал сегодня - именно сейчас они мне очень нужны (и думаю, многим моим товарищам и единомышленникам) !  ***** Текст речи Виктора Франкла на собрании в 50-ю годовщину аннексии Австрии Германией (1938-1988). Перевод Надежды Ковалевской, 2022. Господин Мэр, уважаемые жители Вены, Надеюсь вы меня поймёте, если сейчас, в этот час поминовения, я попрошу вас вместе со мной вспомнить моего отца, который погиб в концлагере Терезин [под Прагой], моего брата, который умер в Освенциме, мою мать, которая умерла там же в газовой камере, и мою первую жену, которая в молодом возрасте погибла в концлагере Берген Бельзен. Я, однако, прошу вас не ожидать от меня слов ненависти. Кого мне ненавидеть? Я знал только жертв, я не знал агрессоров; во всяком случае, не знал их лично, а обвинение кого-то не лично, а коллективно для меня категорически неприемлемо. Коллективной вины не существует! И поверьте мне, я говорю это не только сегодня, я говорил это с первого дня, когда освободился из своего последнего концлагеря. Я уверен, что коллективно обвинять жителей Австрии, которым сегодня от 0 до 50 лет, - это преступление и сумасшествие. Или, если говорить в психиатрических терминах, это было бы преступлением, если бы это не было сумасшествием, и к тому же рецидивом социалистической идеологии “групповой вины” [нем. - Sippenhaftung]. Хорошо бы донести это до тех, кто уверен, что у них есть право призывать кого-то испытывать вину или даже стыд не за то, что человек делал (или не делал) САМ, но за то, что лежит на совести его родителей или даже их родителей. Я уверен, что жертвы прошлых коллективных преследований в первую очередь должны со мной согласиться, и они согласятся, если в их намерения, конечно, не входит отправить сегодняшнюю молодежь прямиком в руки старых нацистов или неонацистов. Позвольте мне на мгновение вернуться в момент своего освобождения. Я вернулся в Вену с первым транспортом, нелегальным способом: мы втиснулись в грузовик вместе с несколькими венцами включая Розу Йохманн [участница движения сопротивления] и 15 августа 1945 года вернулись в город.  С тех пор я 63 раза был в Америке по приглашению университетов и т.д. И каждый из этих 63 раз я возвращался в Австрию. Не потому, что австрийцы меня как-то особенно любили, а потому что я любил Австрию, а любовь, как мы знаем, не всегда бывает взаимной.  Когда я был в Америке, меня спрашивали: “Скажите, доктор Франкл, почему вы не приехали к нам до войны?”. Мой ответ был таков. Я объяснял, как мне несколько лет пришлось ждать иммиграционную визу в Америку. И что когда её наконец одобрили, было уже слишком поздно. Потому что я не смог себя заставить бросить своих престарелых родителей и оставить их посреди войны на волю судьбы при нацистском режиме. Я предпочёл разделить их судьбу. Тогда меня спрашивали: “Хорошо, но почему вы не приехали в Америку сразу после войны? Почему вернулись в Вену? Разве венцы недостаточно [плохого] сделали вам и вашей семье?”. Тогда я им отвечал: “Понимаете, в Вене была, например, католическая баронесса, которая, кстати, нашла и поддерживала великого поэта из рабочего класса Альфонса