Золотая клетка для светского льва - Юлия Климова

– Что вам угодно? – резко спросила Виолетта, как только дверь ее комнаты закрылась. Матери поблизости нет, и можно вести себя как угодно. Она посмотрела на астролога и скривилась – болван, какой же он болван!

– Виолетта, – начал Пастухов, теребя пуговицу на рубашке, – мне кажется, ты слишком небрежно относишься к своему будущему… Судьба женщины зависит от двух факторов: от того, какое она получит образование, и от того, насколько удачно она выйдет замуж… – Астролог сделал паузу, давая девушке возможность оценить его острый ум и заодно подумать о завтрашнем дне. До таких премудростей он дошел не сам, а вычитал в одном из тощих журналов, в колонке, напечатанной рядом с астрологическими прогнозами. – И, как мне кажется, ты уже встретила достойного человека, который готов сделать все для твоего счастья.

Виолетта закусила губу и сделала шаг назад.

– Я имею в виду себя, – уточнил Феликс, вспоминая свое дивное отражение в зеркале. Ему очень захотелось потрогать паричок-накладку (как там он поживает?), но этот жест он посчитал лишним.

– И что вы готовы сделать для моего счастья? – фыркнув, решила уточнить Виолетта.

– Абсолютно все, – закивал Феликс.

– Ну… – протянула она, вспоминаю сказку про Конька-Горбунка, – тогда искупайтесь сначала в котле с кипящим молоком, затем в котле с кипящей водой, а затем в студеной воде… Кажется, так.

– Что? – не понял ошарашенный астролог.

– Возможно, станете добрым молодцем, – хихикнула Виолетта, – и тогда не придется цеплять на голову пучок крысиных хвостиков. Ну а уж после мы обязательно поженимся. Обещаю!

В глазах у Пастухова потемнело, но вовсе не от возмущения – первые слова девушки до его разума не долетели, зато последние застучали в висках отбойными молотками: «Поженимся, поженимся, поженимся…»

– Как я понял – ты даешь мне надежду, – выдохнул он, игриво виляя тяжелым задом и делая три шажка-прыжка вперед.

«Что это с ним?» – мрачно подумала Виолетта и еще немного отступила назад.

– А я ведь знал, знал, баловница, – погрозил он пальчиком, скользко улыбаясь, – знал, что нравлюсь тебе! Шалунья!

– Ага, – угрюмо продолжила Виолетта, понимая, что перед ней неадекватный, возможно, пьяный человек, – это просто природная стыдливость и девичья скромность мешали мне броситься к вам в объятия.

«Паршивый козел», – добавила она про себя.

Мясистый нос Феликса покраснел от восторга, даже тональный крем не смог скрыть рвущегося наружу ликования. В сознании всплыл недавний сон – ах, как она танцевала, как она сбрасывала с себя одежду, как манила!

Раскинув объятия, растянув рот в такой улыбке, что стали видны все имеющиеся в наличии зубы (двадцать две штуки, три из которых были золотыми), Феликс двинулся прямо на шалунью и баловницу.

– Цыпочка моя тепленькая, – брызгая слюной, выпалил он и вновь троекратно вильнул задом.

Виолетта, которая собиралась просто посмеяться над опухшим от безделья Пастуховым, вдруг не на шутку испугалась. Она одна, наедине с полупьяным астрологом, и не известно, есть ли еще кто-нибудь на втором этаже, а до первого ее зов о помощи точно не долетит… Коротко взвизгнув, она вскочила на стоявший у окна стул и, нервно размахивая руками, попыталась сформулировать хоть какую-нибудь достойную ответную фразу. «Пошел вон отсюда!!!» – подсказал мозг нужные слова, но горло перехватило, и наружу вырвался только хрип.

– Вау! – выдохнул от восторга Феликс, когда практически врезался лицом в стройные ножки Виолетты. – Вау! – выдохнул он еще раз и обхватил колени девушки.

От омерзения Виолетта на секунду потеряла рассудок: вцепившись в макушку Феликса, она выдернула с корнем (с волосами, к которым крепился паричок-накладка) пучок крысиных хвостиков и швырнула его на пол.

– У-у-у! – взвыл от боли астролог и, отпустив девушку, запрыгал на месте, кружась по часовой стрелке и стыдливо прикрывая резко вспотевшую и теперь уже обнаженную плешь.

Виолетта спрыгнула со стула и брезгливо поддала ногой темный ком волос.

– Убирайтесь отсюда! – воскликнула она. – Убирайтесь отсюда вместе со своей крысиной нашлепкой! И больше никогда, слышите, никогда не прикасайтесь ко мне!

Феликс, мгновенно подхватив с пола паричок, прижал его к груди и, непонимающе мотая головой, пушечным ядром вылетел вон из комнаты.

– За что мне это, вот за что?! – свела на переносице брови Виолетта. – Ну ничего… еще немного, и я буду на свободе…

Ее взгляд упал на уголок белой бумажки, торчащей из-под кресла. Наклонившись, она подняла записку и прочитала:

– «Я все знаю».

Вздрогнув, Виолетта еще раз пробежалась глазами по строчке, затем торопливо сунула бумажку в сумку, одернула кофту и направилась к кухне. Налила из крана стакан ледяной воды и выпила ее залпом.

Максим Леонидович на негнущихся ногах вышел из-за шторы, тяжело вздохнул, вытер платком лицо и заспешил к себе – ничего интересного узнать не удалось. То, что Феликс полный идиот, – это давно уже не было новостью.

Да здравствует новый

частный детектив!

Егор смотрел на Тихона и пытался вспомнить: где он его видел? Эти хитрые серые глаза, усики «щеточкой», круглый животик… Показалось? Да, наверное, показалось.

– …и я считаю, поиск броши надо доверить именно Тихону Ефимовичу, – закончила свою речь (которая в основном состояла из перечисления заслуг нового гостя) Евдокия Дмитриевна.

Егор покосился на Дашеньку. Довольное выражение ее лица заставило его нахмуриться: проиграл, опять проиграл! Так вот зачем она уточняла, кому может быть выплачено вознаграждение… Заранее все продумала – браво!

– Хорошо, – согласно кивнул Егор, понимая, что в данном случае абсолютно неловко спрашивать диплом или трудовую книжку у отца девушки, на которой он якобы собирается жениться. Да и к тому же мать свято верит, что этот человек отыщет украденную брошь. Ладно, пусть так – до Нового года остались считаные дни, не так уж и долго придется терпеть этот водевиль. – Я предупрежу всех, чтобы Тихону Ефимовичу оказывали всяческое содействие, – добавил он.

– Прекрасно! – засияла от радости Евдокия Дмитриевна. – А где же мы поселим Тихона Ефимовича?

– Ну что вы, это совсем необязательно… – замотал головой Волошин.

– В моей комнате есть отличный диванчик, – перебила Дашенька, которой теперь хотелось остаться не только из вредности, но еще из-за предстоящего расследования, – тебе же там будет удобно, правда, Тихон?

– Даже не знаю, – протянул он.

Жить в чужом доме пока не входило в его планы.

– Мама, мы и так злоупотребили добротой Тихона Ефимовича, – начал Егор, желая одержать хотя бы маленькую победу, – перед праздниками всем хочется отдыхать, а не работать. Давай же не будем заставлять Тихона Ефимовича жить у нас, возможно, это для него не очень удобно…