Исчезновения - Эмили Бейн Мерфи

– В этом году есть хорошая категория, – говорит он. – Я собираюсь ее выиграть. Он берет ручку и пишет свое имя под «Инновациями вариантов». Потом протягивает ручку мне.

Я перебрасываю сумку на другое плечо.

– Нет, спасибо, – говорю, – думаю, что быть новой ученицей в новой школе и заводить новых друзей в странном новом городе – вполне достаточно для меня в этом году.

– О, не будь занудой, – говорит он. – Все что-то делают. Если не будешь, то приготовься столкнуться с гневом директора Клири. Может быть, он нарисует портрет себя, читающего тебе лекции по поводу ценностей школьного духа. – Он снова протягивает мне ручку.

Я изучаю список категорий. Их около двадцати, от фехтования до конного спорта.

– Что такое «Звезды»?

– Это «Бросание звезд», типа дартса, – объясняет Джордж. – В этом обычно преуспевает Коррандер, так что из Стерлинга никто не записывается.

– Хм, – говорю я. Уилл записался на турнир по футболу. А потом я замечаю имя Элизы Пэттон на доске. Оказывается, она записалась на три разных соревнования.

– Давай, турнир только весной. К тому времени ты уже освоишься. – Джордж толкает меня локтем в руку.

«Или, может, война закончится, – думаю, – и меня здесь больше даже не будет».

– Нужно идти на занятия, – говорю и кладу ручку на край доски объявлений. Место рядом с моим именем остается пустым.

***

Позже тем же днем смотрю на стену в женской раздевалке и покорно надеваю спортивную форму через голову. Она сделана из тонкой, почти прозрачной ткани цвета пыли. Я вздрагиваю и пытаюсь сделать так, чтобы складки легли на мне красивее.

Обычно во время физкультуры нас отделяют от мальчиков, но сегодня их построили около окрашенных кирпичей задней стены. Джордж стоит в начале, его острые колени выглядывают из-под шортов. Он машет, подзывая меня к себе.

– Так насчет турнира… – говорю, опираясь о стену рядом с ним, и складываю руки на груди, чтобы прикрыть себя. – Стерлинг соревнуется с другими городами-побратимами?

– Да. – Джордж поочередно хрустит костяшками пальцев, поеживаясь, словно отлично понимает, что форма не очень-то хорошо на нем сидит. – Он проходит в течение трех дней. Твой город получает очки за каждое первое, второе или третье место в соревнованиях, и тот, у кого в итоге больше всего очков, будет принимать Ярмарку урожая в следующем году.

– Думаю, звучит весело.

– Раньше так и было. Теперь люди стали воспринимать это слишком серьезно. Директор Клири всегда ведет себя так, словно на кону стоит его работа.

Я корчу рожицу.

– Знаю, – ухмыляется Джордж, – ему нужно изменить стратегию мотивации.

Миссис Перси, преподаватель физкультуры для девочек, врывается в дверь и хлопает в ладоши.

– Всем привет. Вы собрались сегодня здесь, потому что вы нужны друг другу, чтобы научиться кое-чему новому.

– Нет, – руки Джорджа еще больше суетятся. – Лучше бы не вальсировать. Я думал, это просто слухи.

– Вы научитесь танцевать вальс! – миссис Перси смотрит на нас и сияет, словно ожидает, что мы будем ей аплодировать. – Ко времени Рождественского бала вы должны будете уметь танцевать венский вальс и вальс сомнений как профессионалы, – продолжает она. – А теперь, учитывая, что вас так много, а я одна, в этом году я устроила что-то особенное. Некоторые из старших учеников согласились прийти сегодня и продемонстрировать вам танец.

Вся кровь приливает к лицу. Я тяну за складки своей формы, пытаясь спрятаться за Джорджем. Пожалуйста, пожалуйста, думаю я, пусть Уильям не будет учеником, инструктирующим нас.

Когда двери открываются, я чувствую облегчение, но только на мгновение. Потому что альтернатива ненамного лучше.

В двери появляется Элиза, и Джордж сразу же выпрямляется при виде ее. Она в клетчатой юбке и накрахмаленной белой блузке школьной формы. Рядом с массой нашей серой спортивной одежды она почти сияет. За ней следует Чейз Питерсон.

– Мистер Питерсон, мисс Пэттон, почему бы вам не показать классу, как выглядит их конечная цель? – спрашивает миссис Перси. Она направляется к проигрывателю, запуская пластинку, и из него начинают плыть ленточками ноты. Чейз протягивает руку Элизе, и они начинают скользить по полу на счет «раз-два-три».

– Раз-два-три, раз-два-три, – считает миссис Перси. – Джентльмены, посмотрите, как ведет Чейз. Прекрасная осанка, Элиза. Леди, видите, как она держит спину?

– Что ты знаешь о ней? – шепчу я Джорджу.

– Об Элизе? Лице Стерлинга? – Джордж снова хрустит пальцами. – Она Пэттон, богаче всех, даже Клиффтонов. Уилл и она – друзья с детства. Все всегда считали, что они неизбежно будут вместе.

Я пытаюсь притвориться, что сердце не падает как камень, когда слышу это.

Меня ставят практиковаться в паре с Чейзом, и сердце опускается еще ниже.

– Привет, маленькая гостья Уилла. – Рука Чейза ложится на мою талию. Родинка прячется под темным ежиком его выбритой головы. Зубы у него белые и прямые, но улыбка больше похожа на ухмылку.

Когда я не отвечаю, он ведет нас через толпу танцующих учеников туда, где Элизу поставили танцевать в паре с Джорджем. Не знаю, как ему удается говорить и танцевать одновременно. Я использую всю свою концентрацию, чтобы считать про себя шаги и не наступать ему на ноги.

– Я видел твою маму в прошлые выходные, – говорит Чейз Элизе, когда мы приближаемся. – Она одаривает тебя своим присутствием на этой неделе?

Элиза пожимает плечами.

– Не волнуйся, – говорит она скучающим тоном, – она снова уезжает завтра.

– А вернется до дня Исчезновений или будет подальше от всех… неприятностей? – Он смотрит на нее блестящими глазами, а она прищуривается, словно пытаясь найти в его словах какой-то подтекст.

– Какие мы любопытные сегодня, – говорит она, перемещая руку Джорджа в другое положение, ее голос становится холодным и чопорным. – Она может вернуться, а может и нет. Она будет на аукционе. А у сестры выступление.

Элиза фыркает. Я пытаюсь не смотреть на ее кожу. Она как роса и сливки и выглядит так, словно никогда не знала и пятнышка. В то время как я чувствую, что на левой стороне подбородка еще раз собирается появиться прыщ.

– Ай! – вскрикивает Элиза, отпрыгивая. Джордж только что наступил ей на ногу. – О, ладно. – Она тащит руку Джорджа обратно, на правильную позицию для танца. – Не то чтобы мне на ногах нужны пальцы.

Внезапный смех Чейза раздается как звук бьющегося стекла. На лице Джорджа горят веснушки.

А потом внимание Чейза возвращается ко мне.

– Так, новая девочка, каков Клиффтон дома? – спрашивает он. – Вы остаетесь допоздна, пьете «Ширли Темплз» и делаете друг другу маникюр?

Джордж все еще не оправился от смущения, нагревая воздух вокруг нас. Меня злит, что мы топчемся взад-вперед между Элизой и Чейзом словно жалкие маленькие мышки.