Большие девочки не плачут - Мария Жукова-Гладкова

– Но если семья Абдуллы строит спа-центры по всему миру… – заговорил Костя.

– Эта процедура предлагается далеко не во всех. Это очень дорогое удовольствие, но мы с партнерами готовы в него вложиться. Уверен: затраты окупятся. Сейчас мы привлечем на курорт и средний класс, и наших обеспеченных граждан, которые по ряду причин больше не хотят ехать в Куршевель. А на следующий год мы предложим и новый пикантный сервис. Он будет стоить дорого – и у нас много обеспеченных мужчин, готовых тратить деньги на удовольствия. Они уже все перепробовали, хочется чего-то оригинального, необычного. Чаще всего «Игл Констракшн» – компания Абдуллы и его семьи – строит, так сказать, простые спа-центры со стандартным набором процедур. Особый сервис не приживется в большинстве европейских стран, даже скорее во всех. Спа-центры рассчитаны на средний класс, и у нас будут на средний класс, а это удовольствие для очень богатых мужчин. Процедура точно есть в Америке, в Гонконге. И мы тут построим. Передайте, пожалуйста, Абдулле, что я готов к сотрудничеству, буду рад с ним встретиться при первой же возможности и очень сожалею, что его похитили. Но я к похищению не имею никакого отношения.

– Передам, – пообещал Костя. – Еще один вопрос. Вам троим принадлежит все на этом курорте?

– Гостиницы, бары, рестораны, дискотеки, боулинг, то есть все, что находится на этой территории. – Владимир Станиславович сделал широкий жест рукой. – Я имею в виду долину. Земля взята в аренду на девяносто девять лет. На склонах все деревянные дома – наши.

– Их строил Иваницкий? – встряла я.

– Катенька, откуда ты знаешь такие вещи? – поразился мой бывший. – Да, Иваницкий. Но вкладывались мы все втроем. У нас равные пакеты акций плюс в проекте участвуют местные власти. Без этого никак.

– А замок Василия Токлеуса?

– Не наш. Из каменных домов нам удалось выкупить только два, большую часть хозяева продавать не пожелали. Но я могу выяснить, кто является владельцем какого дома. Я знаю тут всех чиновников, а у них есть все эти сведения в регистрационной палате. Но не факт, что сейчас там живут владельцы. Как правило, дома сдают. И если бы Токлеусы тут купили дом, я бы знал.

– Если курорт раскрутится, как Куршевель, все эти дома скупят наши, – заметил Костя.

– Думаю, поэтому нам и не стали их продавать. Через пару годочков сюда приедет другая публика, которая отдаст за эти дома их десятикратную стоимость. По крайней мере, я на это надеюсь.

– Если нефть не кончится, – заметил Костя.

– Через десять лет? Еще не кончится. Куршевель оказался раскуплен, как и Ницца, Сен-Тропе, хорватские, греческие острова… Людям надо куда-то вкладывать деньги! У всех есть яхты, самолеты, замки, охотничьи угодья, дома на всех модных курортах. Будут и здесь.

Владимир Станиславович вспомнил историю, которую я слышала от него не раз. Возможно, он рассказывал ее мне в воспитательных целях – чтобы знала, к чему стремиться. Это история об олигархе-сиротке, который после начала раскрутки одного из самых известных горнолыжных курортов прибыл туда и пожелал, чтобы ему показали в окрестностях двадцать самых лучших шале. Его совершенно не интересовало, кому они принадлежат (а это были самые богатые европейские семьи). Он просто попросил менеджера сделать соответствующие предложения хозяевам. Суммы превышали рыночную стоимость втрое. Правда, отдать должное представителям старых европейских родов, они сиротке отказали. Но сиротка с окружением тут же занял сорок самых дорогих гостиничных номеров.

Услышав этот рассказ, Костя, который тоже, вероятно, когда-то и где-то слышал эту историю (возможно, в немного другой интерпретации), заметил, что Владимиру Станиславовичу стоит построить побольше пятизвездочных отелей, а то у него он всего один. Или ориентироваться на другую публику. А то получается несоответствие.

Я напряглась. А ведь в самом деле несоответствие! И не будет тут одновременно жить средний класс и очень богатые люди!

Владимир Станиславович объявил, что в настоящее время они с партнерами ведут переговоры с местными властями о застройке соседней долины.

– Вон за той горой, – показал он в окно.

Там долина вообще пустует. То есть ее следует застраивать с нуля. Местные власти решили посмотреть, как будет работать курорт в эту зиму, в свой первый сезон, а потом дадут (или не дадут) разрешение.

– То есть мы хотим сделать что-то типа разделения по высотам, как в Куршевеле. Вы же, наверное, знаете, что там самые богатые живут на высоте тысяча восемьсот пятьдесят метров, менее обеспеченные – на высоте тысяча шестьсот пятьдесят метров, кто-то – на полутора тысячах метров, ну а самые бедные (доход не более ста тысяч долларов в год) – на тысяче трехстах метров. Здесь разделение будет по долинам, но мы хотим принимать и значительно менее обеспеченную публику, которая готова весь год копить на поездку на горнолыжный курорт! Сейчас самые обеспеченные сняли дома, живут в пятизвездочной гостинице, где остановился шейх Абдулла, или в этой, где живу я. Но это все равно не тот уровень!

Признаться, я сомневалась, что моему бывшему удастся привлечь «тот» уровень. Но не стала говорить об этом вслух. А он рассказывал о том, что им удалось заполнить все гостиничные номера и сдать все дома. Они должны окупить вложения – и заняться новым проектом.

– Однако меня смущает появление Василия Токлеуса, – признался Владимир Станиславович.

– Но он же, наверное, не будет заниматься вредительством, – заметил Костя. – Наверное, он приехал посмотреть, как у вас идут дела. Это естественно. Тем более раз контракт на застройку второй долины еще не заключен.

– Кто знает этого Ваську… – задумчиво произнес Сирый и повернулся ко мне: – Катенька, взгляни, пожалуйста, на курорт женским взглядом. Чего еще не хватает?

– Церкви, – сказала я, почему-то вспомнив про прорубь.

– Будет. Кто-нибудь захочет тут венчаться и перетащит.

– То есть как перетащит? – не понял Костя. – Не проще ли новую построить?

– Может, и новую кто-то построит, но только не я.

– А кто куда перетаскивал? – спросила я.

Владимир Станиславович рассказал еще одну историю. Оказалось, что перетаскивали во Францию. Жених хотел жениться только там, а невеста – венчаться в церкви из, так сказать, своих родных мест. Возможно, хотела щелкнуть по носам многочисленных родственников, одноклассников и бывших соседей – зная, что жених устроит пышную свадьбу. Я бы на ее месте хотела. Но жених нашел другое решение проблемы. Может, невеста неправильно формулировала свое истинное желание? Родственников, одноклассников и бывших соседей во Францию не возили, сами они поехать не могли.

– А попы? – спросил Костя.

– Что попы? Было очень много желающих венчать пару.

Костя усмехнулся и явно решил, что пока нам с Владимиром Станиславовичем больше обсуждать нечего, мужчины сказали, что будут созваниваться, Сирый еще раз попросил передать Абдулле, что готов начать переговоры в любое удобное для шейха время.