Год Венус - Марта Еронакова

Она на мягких лапах прокралась мимо комнаты матери и осторожно постучала в розовую, украшенную искусной резьбой, дверь. За дверью послышалось шуршание и недовольный сонный голос Таин.

– Кто там? Мам? Что надо?

– Это Венус. Я хочу поговорить.

– А я не хочу, – по привычке грубо ответила сестра, но, видимо, вспомнила, что состояние дома к приезду жениха зависит лишь от Венус, и потому исправилась. – Уже поздно, я сплю. Давай завтра.

Венус была готова согласиться, но голос с голове убедил ее остаться.

«Завтра у нее найдутся еще какие-нибудь дела. Она хочет, чтобы ты работала и не трогала ее. Не пойдет».

Венус постучала вновь. Раздалось раздраженное ворчание. Дверь открылась. Таин предстала перед ней в розовой ночной рубашке с рюшами, спальной колпаке и двумя тоненькими светлыми косичками. Она недовольно надула губки и встала на пороге, не пропуская Венус внутрь.

– Чего хотела?

– Я… – Венус замялась. Разговаривать пот так, на пороге, она не была готова. Но и понимала, что внутрь ее сестра не пропустит. Она и раньше никогда не была дружелюбной и с трудом пускала кого-либо «на свою территорию». – Я хотела побольше узнать о Брасмире.

В глазах младшей сестры мелькнул недоверчивый огонек. Венус надеялась, что слова ее прозвучали не слишком странно, и Таи не надумала себе ничего.

– Зачем?

– Мне же нужно готовить дом к его приезду. Может, он не переносит что-то из продуктов – не знаю, чесаться начинает. Или он любит какое-то особое блюдо. Ты, может, знаешь.

– Не знаю, – протянула Таин. – Мы не переписывались о таком.

– Может, он что-то не ест.

– Не знаю. На приеме ел все.

– А есть у него любимый музыкальный инструмент? Мы могли бы вызвать из города музыканта, чтобы он играл за обедом, – не сдавалась Венус.

– Не знаю, – в третий раз сказала Таин и нахмурилась. – Но думаю, он не уважает этих… плясунов.

– А может он…

Таин топнула ножкой.

– Да что ты прицепилась! Я не знаю ничего! Он не пишет о таком. Он лишь пишет, что безумно любит меня! И этого достаточно. А если ты не хочешь убирать дом и ищешь лишь повод, к чему прицепиться – то можешь не утруждаться и просто сказать!

Она захлопнула дверь перед никак не ожидавшей такого поворота Венус. Рыжая еще несколько раз позвала ее, но за дверью воцарилась тишина. Только легатка наклонилась к замочной скважине и тихо, но четко сказала:

– Я желаю тебе лишь добра. И хочу, чтобы ты была счастлива с Брасмиром. И все. Что я сейчас делаю, я делаю для тебя.

С этими словами Венус покинула левое крыло дома, пришла к себе в комнату и, чтобы не расплакаться от обиды, начала штопать скатерти.

Будто почувствовав состояние подруги, в дверь постучалась Аврора. Она принесла с собой чайник и две чашки, а в карманах у нее оказалось печенье и сушки. Пума призналась, что ей совсем не спалось после этой истории с Джеффом.

– Не знаю, то ли я перепугалась, то ли слишком обрадовалось, но сон никак не идет. Подумала, вдруг тебе тоже не спится, так посидим, попьем чаю. Я вкусный заварила, на чернике.

Тут Аврора заметила, как безучастна Венус к ее рассказу. Пума чуть нахмурилась.

– Что случилось, подруга?

– Я… пыталась поговорить с Таин. Неудачно. Она отчего-то думает, что я строю козни против нее. Но я ведь и не думала…

– Каждый мыслит в меру своей испорченности. Она, видимо, привыкла устраивать людям подставы, и ждет того же от тебя.

Венус вспомнила, как в детстве Таин регулярно подкладывала ей в тарелку еду, которую не хотела есть сама. А из-за стола их не выпускали, пока тарелки не были чистыми. И когда остальные дети шли гулять, Венус сидела над своей огромной порцией и грустила. Потом она думала, что именно из-за этих двойных порций у нее такие широкие бедра. А еще Тая любила прибегать в лисятник, за чистотой которого в наказание за какую-то оплошность должна была следить Венус, и раскидывать там корм и мусор. Рыжая могла убраться с утра – но к вечеру там было вновь грязно, и легатка была отругана конюхом, который следил в усадьбе за всеми животными.

Сейчас обиды, казавшиеся тогда почти смертельными, прошли, осталось лишь непонимание: почему мама никогда не вмешивалась в их распри?

– Думаю, она решила, тебе полезнее самой учиться справляться с трудностями, – откликнулась пума, подслушавшая мысли подруги. – И, думается мне, ты прекрасно с этим справляешься теперь.

Венус благодарно улыбнулась. «С Авророй я сейчас ближе, чем когда-либо была с Таин. Может, я найду новую сестру в ее лице». Рыжая замерла, боясь произнести это вслух и надеясь, что подруга услышала ее. Пума склонила голову.

– Моя родная сестра погибла. Утонула. Ты, кстати, немного похожа на нее. И, если тебе действительно нужна моя поддержка, знай – я всегда рядом.

Девушки обнялись. Потом отчего-то хором засмеялись и принялись пить остывший чай, хрустеть печеньем и строчить заплатки.

Брасмир приехал в конце Месяца Переменчивого Ветра со свитой из 20 человек, сплошь мужчин, и множеством повозок, груженых тюками, мешками, узлами, сундуками, под завязку забитыми различными товарами из самых разных уголков мира. Как хозяин он вошел в дом семьи Венга и, даже не взглянув на леди Мирру, согнувшуюся перед ним в почтительном поклоне, направился к Тае, которая чуть было не лишилась чувств, когда воин, обняв ее за самые неприличные места, крепко поцеловал.

– Тая! Свет моих очей! Как я скучал! – пророкотал воин. Голос его, низкий и вибрирующий, наполнял собой все пространство коридора. Его свита стояла чуть поодаль и с интересом разглядывала дом, невесту и ее родственников.

– И я соскучилась! – пискнула девушка, немного качаясь.

Брасмир, казалось, наконец заметил Мирру и Венус.

– Леди Мирра! Наслышан о Вас! Приятно познакомиться лично, так сказать! – так же бесцеремонно он обнял мать и обернулся к Венус. – А ты…

– Сестра Таин, Венус, к Вашим услугам! – Венус предупредительно сделала изящный реверанс, избегая неприятных объятий. Брасмир внимательно оглядывал ее.

– Тая мне ничего не рассказывала о тебе, – задумчиво, со странной полуулыбкой протянул парень.

– Я не жила здесь довольно давно. Может, поэтому Тая решила не упоминать обо мне в рассказах о нашей семье. Она не знала, увидимся мы еще раз или нет.

Брасмир все никак не мог оторваться от разглядывания рыжей. Краем глаза Венус заметила, как скривилась Аврора, глядя на воина. «Неужели подслушала его мысли? И что же он такого обо мне думает?».

Наконец, Тая недовольно наигранно кашлянула, и Брасмир обернулся к ней.

– Ну что, любовь моя? Куда поведешь меня? Покажешь дом? Но я бы не отказался сначала поесть. Я голоден как тигр, нет, как лев!