Особый агент - Сергей Кулаков

– Зачем?

– Возможно, чтобы отследить личные связи…

– Его послали ФСБ, ГРУ либо МВД, – уверенно сказал Петр Петрович. – Произошло то, чего мы опасались, и нечего играть в кошки-мышки. Они взялись за тех, кто коллекционирует изделия Фаберже. И, естественно, вышли на Зимянина. Мы предполагали такой вариант и послали в дом ликвидаторов. Но трудно было ожидать, что спецслужбы, добывая нужную им информацию, будут действовать столь неординарным способом и тайно зашлют к Зимянину своего человека. Отсюда и проблема. Они нас переиграли. Но лишь на полхода. Сейчас нам нужно срочно действовать в двух направлениях. Первое: установить, кем именно был послан человек к Зимянину, выйти на этого человека, узнать, что ему известно, и нейтрализовать его. Второе: как можно быстрее ликвидировать Родиона Полякова. Ниточка от Зимянина идет к нему и на нем обрывается. Не будет Полякова – не будет проблемы. Товарищ Стародубцев, когда будет решен вопрос с Поляковым?

«Вот кто будет первым человеком в государстве, – понял Маслов, слушая ясную, точную речь Воронина. – Старичок хоть и хил, но умен и властен. Года два-три протянет. Ладно, подожду, у меня еще есть время. Пусть потешится, заслужил».

– У Полякова очень сильная охрана, – снова с осознанием собственной вины доложил Стародубцев. – Он нанял профессионалов из бывших гэбэшников, а те свою работу хорошо знают. Дом, по сути, превращен в крепость. По дороге их тоже не перехватить, они каждый раз меняют маршруты и автомобили. Мы ведем наблюдение, но пока безрезультатно…

– И что, полковник, ты со своими орлами не возьмешь этого старого педераста? – подал голос Павел Сергеевич Сысоев. – Не узнаю тебя. Помнишь, как в Кандагаре ты разгромил целый аул душманов за полчаса?

– Ну так там была война… – заикнулся Стародубцев.

– И здесь война, полковник, – жестко сказал Сысоев. – И это – самая главная война нашей жизни. Если мы ее проиграем – потомки нам не простят. У нас уже почти нет Родины. Еще несколько лет – и все кончено, Россию будет не вернуть. Ее продадут по частям, как нарезанную колбасу. А патриотов поселят в гетто и очень быстро уничтожат как класс…

– Нужно действовать очень решительно, – перехватил инициативу Олег Андреевич Маслов, когда старый маршал на секунду замолчал, чтобы перевести дыхание. – Если нужно, то применяйте все имеющиеся в вашем распоряжении средства. Случайные жертвы будут оправданы конечной целью. Но наше промедление либо слабодушие ничем нельзя будет оправдать.

Стародубцев под градом обрушившихся на него слов выпрямился до хруста в позвоночнике и, согласно мигая, торопливо кивал головой:

– Я понял. Есть. Будет исполнено. Сегодня же ночью мы предпримем штурм. Поляков будет ликвидирован.

– Мы надеемся на вас и на ваших людей, – величаво кивнул Маслов, ощущая себя диктатором с абсолютной властью. – Медлить нельзя, ибо есть реальная опасность провала. Я же со своей стороны задействую все свои каналы и уже к обеду буду точно знать, какое ведомство взялось проверять Зимянина и кто побывал у него в кабинете. Я думаю, человек этот будет нейтрализован очень быстро.

Петр Петрович одобрительно кивнул. Маслов понял, что от него ожидали именно таких слов. Он расправил свои круглые плечи и твердо посмотрел в глаза Петру Петровичу и маршалу. Ну что, старички, довольны своим выбором? Хотя на вас, как ни старайся, все равно не угодишь – Олег Андреевич это давно понял. Ладно, дойдем до финала вместе, а там посмотрим, «ху из ху». У нас тоже свои козыри в рукаве имеются.

– Будем считать, что решение по текущей проблеме принято, – привычно подытожил Петр Петрович.

Сысоев согласно кивнул. Стародубцев исполнительно вытянулся на своем стуле. Олег Андреевич сунул под мышку портфель, собираясь первым покинуть квартиру. И так засиделись, а дел просто гора. Тут еще эта вводная – когда все успеть?

– Как здоровье Семена Игнатьевича? – спросил его Петр Петрович, задерживая взглядом.

Семен Игнатьевич Трофимов, могущественный тесть Маслова и главный вдохновитель заговора, уже с неделю хворал – одолело что-то стариковское – и не мог принимать участия в общих собраниях. Но от зятя требовал едва ли не ежедневных, подробнейших докладов о ходе подготовки – и это была едва ли не самая тяжелая повинность Маслова.

– Да ничего, поправляется помаленьку, – бодро сказал Олег Андреевич, стараясь, чтобы в его тоне не прозвучало неприязни к старику. – Вчера был у него – весел и почти здоров. Передавал всем поклон.

– Также передавайте, – сказал, слабо улыбнувшись, Воронин. – Нам его не хватает.

– Непременно, – улыбнулся и Маслов. – Всего хорошего, товарищи… Кстати, с праздником вас!

В ответ лишь кисло кивнул Петр Петрович. 1 Мая – праздник всех трудящихся, давно перестал быть тем событием, каким он был раньше, с митингами, речами и пышными демонстрациями. Нынешние власти, продавшиеся капиталу, этот пролетарский праздник не жаловали и даже не объявили нынче выходной день. Так что – какие уж там поздравления?

Перед докладом Роман успел забежать к экспертам, кое-что порасспросить. Естественно, за столь короткий срок они ничего сделать не успели, но наверняка могли сказать, что пули, найденные в трупах и стенах дома, выпущены из автоматов «АС» и пистолета «Гюрза», которые использует для своих тайных операций спецназ. В общем-то, Роман и сам это успел установить еще ночью, но все-таки услыхать подтверждение от опытных баллистиков было делом нелишним.

Генерал Слепцов ждал его, и майор Дубинин без лишних докладов ввел Романа в кабинет.

– Вы тоже останьтесь, – сказал ему Слепцов, и майор присел на углу длинного совещательного стола, раскрыл блокнот, приготовил ручку.

– Вы неплохо поработали, – едва кивнув в ответ на приветствие Романа, перешел сразу к делу генерал. – Мне доложили из компьютерного отдела, что вам удалось снять из компьютера Зимянина значительную часть имевшейся там информации. К тому же вам удалось целиком отсканировать записную книжку Зимянина и более сотни визиток, что, несомненно, поможет следствию. Теперь я хотел бы услышать лично от вас подробный отчет обо всем, что случилось до и во время вашего проникновения в дом Зимянина.

Роман приступил к докладу и в двадцать минут, не упуская ни одной детали, отчитался о проделанной работе, пропуская сущую мелочь – например, то, что у него побывала Вероника накануне операции или что к дому Зимянина он поехал, в сущности, наобум, поскольку поленился сидеть в машине перед клубом. О Веронике, как о лице сугубо постороннем, вообще упоминать не стоило, а по поводу второго Роман пару раз вскользь отметил, что Люсьен, то бишь гражданин Булавкин, с помощью мобильного телефона все время держал его в курсе своих перемещений, – и у генерала, кажется, не возникло подозрений насчет того, не слишком ли прохладно отнесся капитан Морозов к столь важной операции.

– Как вы полагаете, нападавшие не могли следить за вами до того, как вы проникли в дом? – немного помолчав, спросил Слепцов.