Амайя - Екатерина Неженцева

Пока парень говорил, я отметила, что он ни разу не назвал графа отцом. И могла поклясться, что Стефан ненавидит графа и его жену. Откуда взялись такие ощущения? Я словно своими глазами видела и чувствовала, что испытывал мальчик, которого забрали у любимой мамы и привезли в мрачный особняк.

– Граф пригрозил отправить маму в тюрьму, если она будет упираться, а меня в приют. Тогда я переехал в его особняк, – расслабившись, Стеф прикрыл глаза и говорил, словно под гипнозом. – Жена графа меня возненавидела с первого взгляда, как и сам граф. Сверстники не желали со мной дружить, потому что для них я был ублюдком. В общем, я жил в полной изоляции до шестнадцати лет, пока не встретил Рейнода.

Усмехнувшись своим мыслям, парень покачал головой. Я реально почувствовала, его горечь и обиду на весь белый свет. В недоумении глядя на Стефана, я пыталась понять, что происходит. Не покидало ощущение, что каким-то образом, мне удалось забраться в его мысли, чувства и воспоминания. Словно проживая вместе с парнем его жизнь. Я знала, что он рассказывает всё это, поскольку /мне/ так хочется. И к собственному ужасу, не понимала, как остановить собственную магию.

– Рейн был такой яркий, словно свет, который притягивает к себе мотыльков. Но я увидел в нём одиночество и скрытую боль. Тогда я подумал, что мы с ним похожи и решил поговорить, – Стеф печально вздохнул. – Этот идиот заявил, что не желает общаться с мусором. Я вспылил и мы подрались. В пылу нашей ссоры, помню, выкрикнул, что родословная не делает кого-то лучше или хуже.

Стефан вдруг рассмеялся, и меня закружило в вихре радости и чистого восторга. Как наяву я видела двух подростков, которые поссорились из-за пары неправильных слов. Один считал себя неполноценным изгоем из-за родословной. А второй – боялся подпускать к себе людей. Но, как же это было похоже на Рейна. Меня он также недавно обозвал мусором.

– Знаешь, он мне тогда ответил, что его бесит во мне печальный образ. И заявил, что никогда не станет дружить с человеком, который лелеет обиды, забывая о быстротечности жизни. Никто мне не говорил подобных слов. Никогда. После той встречи мы не виделись до поступления в академию. Но все те годы я посвятил тому, чтобы оглядеться вокруг и принять простую истину. Жизнь прекрасна во всех её проявлениях!

Откинувшись на спину, Стефан разорвал наш контакт, и я смогла вздохнуть с облегчением. Только парень не замолчал, а продолжил говорить:

– В академии, Рейнод первый подошёл ко мне и сообщил, что я сильно изменился. После чего предложил дружить. Я удивился, но с удовольствием принял его дружбу. Ведь Рейн был тем, кто выдернул меня из того беспросветного отчаяния, в которое я погружался всё глубже, после переезда к графу. И теперь мне больно оттого, что я ошибся. Всё же я для него остался мусором.

– Я же говорю, идиот, – раздался голос Дамиана от двери. – И ты, Рейн, ничем не лучше. Привык доводить людей вокруг себя, вытаскивая наружу все их внутренние проблемы. Только с друзьями можно просто поговорить.

Повернув голову, я увидела двух парней. Интересно, как долго они тут стоят и что успели услышать? Словно в ответ на мои мысли, к нам подошёл Рейнод и произнёс:

– Я всё слышал. Извини. Дамиан прав, дурацкая у меня привычка. И чтобы ты знал, я никогда не считал тебя мусором. Просто пытался привести тебя в чувства. Ты был таким замкнутым… – он протянул руку Стефану. – Ну что, мир?

Поднявшись с кровати, я направилась к выходу. Дальше они сами разберутся. А мне необходимо было осознать, понять и принять произошедшее с моей магией в этой комнате. Неужели, это и есть тот самый дар, о котором говорил император? Я могу управлять людьми? Какой кошмар!

Глава 8

Моя рука дрогнула от воспоминаний об императоре, которому я пыталась написать адрес особняка, где будет вечером проходить бал. Буквы начали прыгать и вместо красивой, аккуратной строчки у меня вышло послание пятилетнего ребёнка. Смяв лист бумаги, я нервным жестом отправила его в мусорную корзину и раздражённо стукнула кулаком по столу. Это была уже третья попытка написать Эринору записку с адресом.

– Да что не так с моими руками?! – воскликнула я, хватая очередной лист.

– Попробуй думать о чём-то хорошем, когда пишешь, – захихикал рядом Винс.

Призрак смеялся надо мной уже целый час. А я всего лишь поделилась с ним своей проблемой – неадекватное состояние в присутствии императора. Пока я страдала и пыталась понять, почему я так реагирую на Эринора – Винс хохотал. Хотя, спустя несколько минут, я вынуждена была признать, что лучше бы он и дальше смеялся. Оказывается, магия может лишь усилить имеющиеся у человека чувства.

Слова призрака повергли меня в шок. Неужели мне небезразличен Эринор? Почему я раньше этого не замечала? Соответственно, после такого открытия, в мою голову лезли воспоминания и мысли об императоре. Ничего не могла с собой поделать. Перед глазами стоял образ мужчины с обнажённым торсом и белоснежным узором на груди. Щёки вновь запылали, и я нервно вывела на листе пару строк.

«Городской особняк графа Лорана де Ридола, семь вечера. Айя ле Шиас».

Перечитала пару раз записку и положила её в шкатулку. Затем поднялась, прошлась по кругу, вспомнила сердитого императора в своей комнате и взяла ещё один лист бумаги.

«Ваше величество.

Хочу попросить у вас прощения, за сегодняшний инцидент с магическим договором. Я и представить себе не могла, что со мной может произойти нечто подобное. Встреча с вами и дальнейшие события, стали для меня полной неожиданностью. Уверяю вас, всё произошло абсолютно случайно.

Стоило осознать, что эта магия затронет вас, мы с Рейнодом де Шантайсом поспешили разорвать этот договор, как можно скорее. Признаюсь, я испугалась и рассчитывала на то, что вы ничего не почувствуете и даже не узнаете о глупых выходках адептов.

Понимаю – это похоже на жалкие оправдания. Надеюсь, вы сможете понять и простить.

Айя ле Шиас».

Очень быстро, пока не передумала, я сунула послание в шкатулку. Та засветилась, сообщая, что записка получена. Шумно выдохнув от напряжения, я принялась собираться на бал. Только в голове, надоедливым колокольчиком, звенели мысли. Нормально ли это писать записки императору? А не посчитает ли он меня навязчивой? Зачем я это сделала?!

Когда шкатулка внезапно издала тихий звенящий звук и засветилась, я выронила из рук платье. Открыв крышку, увидела на дне белый прямоугольник и вытащила его дрожащими руками. Спешно развернула записку и впилась глазами в строчки, выведенные знакомым почерком.

«Леди ле Шиас.

Я мог бы соврать и сказать, что простил. Но правда заключается в том, что мне до сих пор приходится сдерживать порыв, прибить Рейнода де Шантайса. Я в ярости, Айя. Может быть, однажды у меня получится посмотреть на всё это иначе. Но пока это время не наступит, я желаю не сталкиваться с этим человеком.