Любить нельзя использовать - Татьяна Фомина

– Данилов?! – я замерла. Вот как раз Данилов у меня никак не вызывал ощущений нестабильности. Почему-то в нем я была уверена. Что он спокойный, надежный, непоколебимый, основательный и неуязвимый. Как гора.

– Он выпил кофе с коньяком.

– Господи, Руслан! Ты серьезно?! – я выдохнула. Подумаешь, беда! Кофе с коньяком! – И что здесь такого?!

– Ты не понимаешь!!!

– Так объясни! Зачем швырять стаканы в стену?!

– У него полная непереносимость алкоголя! Еще с детства! Он его на дух переносить не может. Физически!

– Тогда зачем он пил, если у него непереносимость такая?

– Он не знал, что в кофе добавлен коньяк.

– Ясно. И чем это может ему грозить?

– В прошлый раз я его вытащил из окна.

– Это шутка? – в такое было сложно поверить. Чтобы Данилов решил выпрыгнуть из окна? Бред!

– Нет, Люда. Не шутка. А сейчас с ним никого нет! А я….

Руслан зло стукнул по подлокотникам коляски.

– Так, успокойся! Пиши адрес, я пока оденусь. И вызови такси! – Не знаю, зачем я это сказала. Может, просто, чтобы успокоить брата. Потому что в Данилове я не сомневалась. Вот ни капельки!

Через двадцать минут я была у двери в квартиру Данилова и давила на кнопку звонка.  Никто не открывал. Надеюсь, что он просто спит! Потому что вариант, где Данилов может нанести себе вред, в моей голове никак не укладывался. Я зажала звонок и даже не заметила, что дверь открылась. Звук стал другим, и я повернулась. В дверях стоял Артур.

Я отпустила несчастный звонок.

Что ж, вид Артура и, правда, был не очень. Взгляд был осоловелый, словно он пытался понять, кто стоит перед ним. Волосы были влажные, видимо он умывал лицо. Он стоял без футболки, в одних джинсах, босой, держась руками за косяк.

– Привет, выглядишь ты и правда не очень, – я шагнула вперед, надеясь, что Артур подвинется. Но он не сдвинулся с места! Прекрасно его понимаю! Я бы тоже была не рада видеть кого-то, если бы была в таком виде! Но я обещала брату, что «покараулю» его друга и оберегу того от необдуманных поступков.

– Ты зачем здесь? – с трудом выговаривая слова, спросил Артур. Что-то не похоже, что он пил кофе с коньяком! Походу был один коньяк! Или на него так действует алкоголь? Хотя запаха алкоголя я не почувствовала.

– Брат послал.

– Зачем?

– Это ты у него спросишь. Можно попить?

Пить мне и, правда, хотелось. В горле пересохло. Но мне нужно было, чтобы Артур подвинулся. Стоять так близко с полуобнаженным мужчиной, чувствуя его запах и ареол мужественности, долго я не смогу! Я изо всех сил старалась смотреть ему в лицо, а не на грудь. Ну да! Я видела красивые мужские торсы! Я пишу женские романы, и «все такое» мне не чуждо! Но! Стоять вот так, непозволительно близко, и оставаться при этом спокойной и невозмутимой, извините, но я не смогла! А если наложить на эту ситуацию и то, что Артура Данилова я рассматривала с разных ракурсов еще и как своего главного героя, то мое положение было вот совсем непростым! И как бы не пришлось меня оберегать от необдуманных поступков! И я сейчас (вот совсем!) не о суициде!

Артур отступил, и я смогла выдохнуть. Оказывается, я почти не дышала! Он развернулся ко мне спиной и пошел на кухню. Я скинула обувь и плащ, который надела, не зная, во сколько мне придется возвращаться. А по утрам было уже свежо, и пошла за хозяином.

Вот только ситуация не сильно изменилась. Потому что я просто залипла, разглядывая спину мужчины, узкую талию и…. Черт! Заставила себя смотреть выше! Я словно загипнотизированная пялилась на линию плечей и рельеф мышц. А еще меня привлек шрам на правой лопатке. Я никак не могла от него оторваться! Словно магнитом меня тянуло к этому круглому пятнышку на идеальной спине мужчины. Я сама не поняла, как подошла слишком близко и коснулась его рукой. Я заметила, как замер Артур. Как напряглась его спина. Но моя рука сама обводила по краю шрам, словно хотела стереть его.

Очнулась только тогда, когда Артур, резко развернувшись, схватил мои руки за запястья. Его взгляд потемнел и казался совсем черным.

– Артур. Это я. Прости. Я не хотела сделать тебе больно!

От звука моего голоса, он ослабил хватку, но руки не отпустил, всматриваясь в мое лицо.

– Артур, все нормально.

– Людмила? – переспросил он, словно не понимал кто я.

Как же мне нравилось, как он произносит мое имя!

– Да. Людмила. Я здесь, и никуда не уйду! Ты слышишь? – выдохнула я, потому что опять замерла от его близости и запаха.

Еще пара минут, и мне нечем будет дышать! Потому что вдохнуть лишний раз я боялась, а он не отпускал меня!

– Людмила! – прошептал Артур мне в лицо. Я расслабилась, надеясь, что сейчас меня отпустят! Но он схватил и зажал рот поцелуем!

Я ожидала всего, но не этого. Мое тело было стиснуто стальными руками, а воздуху стало совсем мало! А потом, все стало неважно, потому что голова закружилась, и чтобы не упасть, я схватила Артура за шею. Наконец, он отпустил мои губы, и я успела глотнуть воздуха, чтобы снова почувствовать вкус его губ.

Так меня никто не целовал! Да что там говорить, я практически совсем не целовалась! И поэтому я отдалась вся власти этого поцелуя! Когда еще такое будет?!

Видимо, Артур почувствовал, что ему отвечают, потому что меня подняли и, услышав грохот и звон (видно то, что стояло на столе, полетело на пол!), усадили на гладкую холодную поверхность. Ну, да, колготки я не надевала, а юбку он успел задрать.

И первая мысль: «Ура, я не умру девственницей!» сменилась на «Меня сейчас разложат на столе, как форель!»

Но останавливать я его не собиралась. Я поняла, что он мне очень нравился, что я хотела его, как мужчину, и что о последствиях моего необдуманного поступка, я буду думать потом. Когда смогу.

Все праведные мысли, что так нельзя, что я воспользовалась его почти невменяемым состоянием, и что где-то там у него была первая любовь, даже не рискнули заявить о себе.

А потом была боль. Резкая и неожиданная. Не помню, кричала я или нет, но то, что вцепилась в плечи мужчины, это точно. Его поцелуи были везде: на шее, плечах, груди. Жадные, горячие. Моих же сил хватило только на то, чтобы держаться за него, уткнувшись в его плечо, и сдерживать свой голос, до боли закусив губу.

Он затих, уткнувшись в мои волосы. Я тоже попыталась привести дыхание в норму. А потом меня подхватили и понесли, бережно уложив на кровать. Но я напрасно старалась освободиться. Артур не выпускал меня из своих объятий. Я была в коконе его рук и ног.

Мужчина замер, и его дыхание стало ровным. Он дышал мне в шею, и было немного щекотно. Но пошевелиться я боялась. Потому что при малейшем движении, ее объятия становились крепче. Смирившись с тем, что выбраться мне пока не удастся, уснуть я просто не смогу, я решила привести в порядок свои мысли. А вот они совсем не были радужными.