На Изнанке - Даниил Куликов

— Проснулся Константин? — в дверях показалась Елена Максимовна. — Ну и слава богу. Подожди, сейчас капельницу выдерну.

— Уф, спасибо, — кивнул я. — Что произошло Елена Максимовна?

— Ну… — картинно задумалась целительница. — Ты получал пилюли, порошки, уколы, таблетки, но не смотря на все усилия врачей — выжил.

Я расхохотался вёсёлой шутке, целительница посмеялась вместе со мной.

— Несколько трещин в костях, сильный ушиб мышечных тканей и сотрясение. — сказала она. — Очень хорошо, что ты сделал что-то вроде «железного панциря», поэтому и повреждения были не такие страшные. Судя по активности клеток Лебена восстановление шло очень хорошо, правда пришлось тебя усыпить, чтобы ты не сорвался с места.

Нехорошее предчувствие шевельнулось в груди.

— Сколько я спал? — спросил я.

— Трое суток, — ответила целительница.

— Трое суток?! — я аж подскочил. — Зачем?!

— Чтобы организм окреп и восстановился. — пожала плечами целительница. — Хотя ходить уже можно сейчас, до полной реабилитации тебе ещё нужна неделя. Если бы я тебя не усыпила, то ты бы подскочил на следующий день и всё лечение пошло бы прахом.

Я только выдохнул — как не крути, а она права.

— Спасибо, — только и кивнул я. — Елена Максимовна, что я вам должен за помощь?

— Эти двое дураков уже расплатились, — кивнула она. — Сами целые пришли, а тебя приволокли вместе с трофеями. Обоих бы убила. Что Федя осёл, что Петька. Вроде и взрослые мужики, но ума нет у обоих. Обоих бы и убила.

— Какой ещё Петька? — не понял я.

— Да Майер, — отмахнулась Елена. — По-нашему он всё одно Пётр. Что Петя — решил себе игрушек достать, чернокнижник недоделанный, что Федя — поразвлечься хотел. Хорошо хоть тоже полезли в огонь каштаны таскать.

— Спасибо, — кивнул я. — Я обязательно отблагодарю вас чуть позже.

В ответ на мои слова женщина рассмеялась:

— Давно молодые люди не говорили мне таких вещей.

Я покраснел поняв двусмысленность ситуации.

— Я не это имел ввиду, — ещё больше покраснел я.

— Да я поняла. — улыбнулась та. — Или подожди, ты хочешь сказать, что я уже старая и неинтересная?

Я покраснел ещё больше. Гхм… Ни в коем случае нельзя говорить женщине, что она старая. А тем более, если она не старая. А Елена старше меня всего лет на десять, или меньше. Но кхм… Поняв, что она банально дурачится я краснея как рак, предпочёл сбивчиво что-то ответить и ретироваться.

Фух… давно меня дамы не тролили. Даже забыл, каково это. Всё — теперь прямиком к Майеру.

В его лаборатории я оказался в мгновение ока. Выглядел он донельзя довольным — как кот, сожравший сметаны.

— Вижу вы просто светитесь от счастья, — решил дать возможность ему похвастаться сказал я.

— Так и есть, — ответил немец. — Это были очень хорошие экземпляры Константин. Очень хорошие, которые дали хорошие результаты. Плюс ваш совет пришёлся очень кстати — я вернулся с Фёдором к трупу с фотоаппаратом и сделал кучу снимков. Вы были правы — эта статья имела самый крупный успех. И самое главное.

Он сделал эффектную паузу.

— Зеркало готово.

— Это замечательная новость, — кивнул я. — Приступим?

— Сейчас, — Майер достал треногу. — Это ленточная камера. Я могу делать двадцать четыре кадра в секунду. Вы положите предмет на зеркало, а потом я начну снимать всё, что оно показывает. Потом мы сможем проявить плёнку и даже сделать фотографии, которые позволят определить, где искать.

Петер повесил на стену зеркало, где теперь светились сразу три символа, поставил напротив камеру, а затем сказал:

— Константин, дайте мне первую вещь. Нужно будет внести немного Лебена и мы тут же начнём.

Я передал ему чалы и стал ждать.

Петер взял их и положил на специальную чашу, которая была частью зеркала, после чего прикоснулся пальцем формируя небольшую печать. Символы вспыхнули.

— Началось! — воскликнул он подбегая к камере и начиная крутить ручку.

Зеркало перестало показывать комнату, затем на нём крупным планом появились карманные часы, которые подарила мне Анна, затем картинка сменилась и оно показало крупным планом меня стоящего в лаборатории Майера, затем снова сменилась и показала какой-то водный канал, по которому плыла девушка в лодке помогая себе шестом — Аня, потом снова сменилась и теперь Аня шла по какой-то дороге среди полей, причём вид был сверху, после чего картинка снова сменилась, и вот уже Аня шла по какой-то деревушке изредка говоря с людьми. Картинка снова изменилась и она шла по пустынной каменистой земле лишенной любой травы. На этом картинка замерла и исчезла снова показывая комнату.

В тишине послышался отчётливый треск и по раме пробежала трещина.

— Очень хорошо, — улыбнулся Майер отлипая от кинокамеры. — Её очень хорошо видели звери и местность где она проходила. И даже деревню. Это не так далеко Константин… Столько ориентиров… Нам очень повезло.

— Не тяните герр Петер, — попросил я.

— Деревня в двадцати километрах отсюда, — ответил немец. — Рядом как раз есть такая мёртвая земля. Девушка добралась до неё по каналу, прошла через деревню, и пошла в мёртвые земли, которые рядом. Вы сможете быстро её нагнать.

— Где?!

— Терпение Константин, терпение. Сейчас я проявлю плёнку и сделаю пару фотографий. Показав фотографию с девушкой вы узнаете куда она пошла. Показав фотографию с пейзажем вы узнаете где он. И да, я отмечу на карте короткий путь.

Это «сейчас» затянулось на два с половиной часа, после которых Петер вручил мне две чёрно-белые фотографии на которых Анна стояла по среди неизвестной деревни и вторую — где она шла по мёртвой земле.

— А теперь карта Константин, — сказал он. — По нужному каналу вы доберётесь за несколько часов. Вы будете отставать он неё всего на несколько часов.

— Показывайте герр Петер, — кивнул я.

Ещё час ушёл на то, чтобы Петер отметил на моей карте нужный речной канал и объяснил как найти его по компасу и дал ещё пару инструкций. После этого пришлось искать Захара, который лучше всех знал близ лежавшую реку, а после пришлось искать крестьянина, который согласился бы одолжить или отдать свою лодку.

Хуже стало, когда он уперся и ни в какую не желал отдавать такой ценный ресурс. Слава богу, что вовремя пришёл Фёдор Иванович, который убедил его в необходимости сего мероприятия и чувственно извинился за то, что случилось на охоте. Это было уже лишнее и совершенно не пойму к чему, но старая школа аристократов имеет свои правила. После всех препон мне удалось отправиться в путь только в пятнадцать часов.