Взрывная натура  - Екатерина Богданова

Не размениваясь больше на разговоры, он схватил меня за плечи, приподнял, пронес отчаянно болтающую в воздухе ногами до кровати и швырнул на нее. Я тут же начала отползать, но он поймал за ногу и рывком развернул на живот.

Меня будто парализовало. Да какое там будто, меня действительно парализовало! Я лежала на животе, уткнувшись лицом в покрывало, и не могла даже голову повернуть, чтобы посмотреть, что он там делает. Но это пошевелиться я не могла, а чувствовала-то все очень даже отчетливо!

А этот… этот… подлец, негодяй, чтоб ему сила отказала и магия предала, разорвал тунику на моей спине от ворота до самого низа и приложил к обнаженной коже обе ладони. Я мысленно застонала, потому что и способности говорить меня тоже лишили. Прощай, моя девичья честь…

— Сразу разорвать не получится, — недовольно изрек Крант.

О, Всемогущая Сила! Не хочу, не хочу, не хочу…

— Придется повторить еще как минимум два раза, — продолжил делиться своими планами на мое несветлое будущее магистр, чтоб у него уровень до первого упал и больше никогда не поднялся!

А он водит руками по моей голой спине и сопит… от удовольствия, наверное, гад! Поводил так с минуту, облапав от шеи до поясницы, потом руки убрал и говорит:

— Чтобы через полчаса была на лекциях. И не советую проверять, что случится, если ослушаешься.

И ушел! Вот так прямо взял и ушел, оставив меня практически голую лежать на кровати. Извращенец какой-то…

Способность двигаться вернулась, как только за Крантом закрылась дверь, но я даже не шевельнулась. Продолжала лежать, уткнувшись лицом в покрывало и тяжело дыша. Это что сейчас такое было? Я же ему вроде сердце продырявила, а не голову, но проблемы у магистра явно с головой, причем конкретные, я бы даже сказала: неизлечимые. Еще и предпочтения какие-то извращенные, спина моя ему все покоя не дает.

Повалявшись так еще минут пять, я со стоном сползла с кровати и поплелась одеваться. Проверять, что этот псих со мной сделает, если не явлюсь в институт через полчаса, желания не было.

В Институт высших я пришла как раз во время перерыва между лекциями. Нужную аудиторию, а она, похоже, одна была выделена для нашего курса, нашла не сразу. Раньше-то меня туда Сан провожал, и дорогу я особо не старалась запомнить. Но нашла, вошла и, опустив голову, потопала к своему месту. Я не смотрела по сторонам, но была уверена, что всеобщее внимание сейчас приковано к моей скромной персоне. Неприятное такое чувство, будто со всех сторон кто-то камнем в тебя целится… И чего они здесь сидят? Перерыв же, коридоры полны студентов, а наши нос из аудитории не высовывают. Вспомнился внушительный список запретов, и вопрос отпал сам собой: нам же запрещено общаться с другими студентами, вот и отсиживаются все тут, как арестанты. Совсем как-то невесело.

Когда я села на свое место, ко мне тут же подскочил Санье, устроился рядом и с сочувствием спросил:

— Злобствовал?

О ком речь, можно было догадаться и без пояснений, но обсуждать наше с Крантом общение я сейчас была не готова. Свежи были воспоминания о том, как магистр швырнул меня на кровать, и реплики эти ужасные… В общем, не готова я это обсуждать. А потому только головой неопределенно мотнула и тихо ответила:

— Потом расскажу… может быть.

— У-у-у, — протянул рыжий, — что-то ты совсем скисла, подруга. Идем, познакомлю тебя со всеми.

И, не спрашивая моего мнения, меня буквально силой вытащили из-за стола, схватили за руку и потянули к собравшимся у окна сокурсникам. Бесцеремонно растолкав парней, Сан вклинился в тесную компанию и меня за собой втащил.

— Вот, это моя Даюська, — своеобразно представил он меня окружающим.

— Да знаем мы, — усмехнулся Колин, задорно подмигнув мне.

— Ее здесь уже все знают! — заливисто и мелодично, словно колокольчик зазвенел, рассмеялась кукольная блондинка, вокруг которой так и вились два брата в черном. И повернувшись ко мне, представилась: — Я Мия.

— Нил.

— Лен, — в один голос откликнулись парни, которых я приняла за братьев, и явно не ошиблась.

— Берт, — следующим представился высокий, подтянутый и весь какой-то величественный брюнет в строгом сером костюме.

Я взглянула на привлекательного синеглазого парня со слегка вьющимися, длиной до плеч волосами и сразу поняла — аристократ. Причем не такой, как большинство сейчас, а высший. Равенство сословий в нашей империи было введено не так давно, лет семьдесят назад. И тогда многие аристократические роды смешались с остальным населением, но нашлись и те, кто радел за чистоту крови, — высшие аристократы. Они были в корне не согласны с политикой нового канцлера и наотрез отказались участвовать во всеобщем объединении. Как результат — около тридцати родов так и остались высшей кастой населения, и оспорить их решение не решился даже канцлер. А все потому, что высшие аристократы не те, с кем стоит ссориться. Как правило, именно они являлись самыми одаренными магами и влиятельными личностями в империи. Не говоря уже о богатстве, это само собой. И вот вопрос: что здесь делает представитель самого влиятельного сословия империи? Это ж насколько эксклюзивной оказалась его магия, что родители решились отдать свое чистокровное чадо на откуп военным и ученым?

Мой настороженный взгляд на Берта не остался незамеченным. Парень усмехнулся, чуть подался вперед и ехидно так спросил:

— Боишься?

А я вспомнила куратора Кранта и отрицательно покачала головой. Этому аристократу в устрашении окружающих до магистра ой как далеко.

— Подвинься, тут и пострашнее тебя есть, — усмехнулся еще один мой сокурсник — худющий как жердь пепельный блондин с длинными волосами, забранными в небрежный низкий хвост, бледным вытянутым лицом, на котором выделялся длинный острый нос с горбинкой, и пронзительными серо-стальными глазами, которыми он и уставился на меня с неподдельным интересом. — Трем, к вашим услугам, прекрасная мисс… или леди? — протянул он, изобразив учтивый полупоклон.

Я как-то растерялась и, не подумав, призналась:

— Леди.

Хотя от аристократического происхождения в нашем роду осталось одно название. Еще дедулин дед разорился и благополучно перекочевал в среднее сословие со всей многодетной семьей. А теперь уже и не отыщешь многочисленную родню. Таких разорившихся аристократов в каждом городе было полно, и, как правило, потомки бывших хозяев жизни старались не афишировать свое происхождение, приспособившись к новому укладу жизни. Но по крови я была леди, что есть, то есть.

— Я же говорил! — довольно показав ровные белые зубы в широкой улыбке, воскликнул Трем. — Такая сильная магия только у аристократов бывает!

— Ты это Элише скажи, — хмыкнул Колин. — Вот она посмеется.

Упомянутая Элиша, до этого момента сидевшая на подоконнике с отсутствующим видом, встрепенулась, будто проснулась от упоминания ее имени, и горестно вздохнула.