Бунтарь - Дж. Р. Уорд

Слава богу. На следующий день после потопа ему удалось заделать дырку, из которой и накапала вода, скопившаяся над потолком. Но это решало проблему лишь на короткий срок.

Новый вентиль, если повезет, должен был решить ее окончательно, и Фрэнки могла заняться тем, чтобы заделать балки.

Мужчина появился в дверях с ящиком инструментов, и Фрэнки подумала, что может посвятить какое-то время прополке в саду. Переодевшись в старенькие шорты, она направлялась к заросшему участку, когда подъехал «кадиллак», из которого вышел Майк Рой в сопровождении черноволосого мужчины. Оба были одеты демократично, однако незнакомец в льняных брюках и рубашке поло выглядел по-королевски.

«Нашел время приехать», — подумала Фрэнки, глядя на свою одежду. Она производила полное впечатление нищенки.

Фрэнки расстроилась. Всю неделю они перезванивались по телефону и наконец договорились, что она приедет к нему в офис в понедельник. Она собиралась сделать

профессиональную презентацию своих финансов и убедить его, что выполнит все свои обязательства. Теперешний внешний вид мог отрицательно сказаться на ее планах.

«Почему он не позвонил? — мысленно простонала она. — Я бы переоделась».

Майк с улыбкой помахал ей рукой, и его заросшие бородой щеки растянулись в широкой улыбке в ответ на слова стоящего рядом мужчины.

— Привет, Фрэнки. Мы только что приехали из аэропорта, и я подумал, что у нас есть шанс застать вас здесь. Познакомьтесь, Карл Грейвс. Фрэнсис Мурхаус.

Пока они пожимали друг другу руки, Фрэнки чувствовала, что ее оценивают. Рукопожатие мужчины было крепким, его глаза смотрели прямо на нее, а от улыбки веяло холодом.

— Я извиняюсь за вторжение, — сказал Грейвс. Его английский акцент словно приклеивал слова к месту. — Могу ли я попросить вас провести для меня экскурсию?

— Безусловно. — Она улыбнулась Майку, но он разглядывал ключи от машины, которые вертел в руке. — Что ж, тогда пойдемте. Вы думаете остаться здесь на лето?

Англичанин совсем не походил на человека, готового жить здесь круглый год. Ни в малейшей степени.

— Возможно. — В отличие от Майка мужчина во все глаза рассматривал «Уайт Кэпс». — Я живу в Лондоне, но интересы бизнеса потребовали, чтобы я переехал в Штаты.

— Чем вы занимаетесь?

— Я владелец нескольких отелей.

Фрэнки грустно усмехнулась.

— Тогда вы понимаете, что значит иметь дело с гостями и с их требованиями.

— Да, думаю, я кое-что в этом смыслю.

Пока Фрэнки проводила экскурсию, Майк плелся сзади. Она начала с комнат первого этажа. На Грейвса, видимо, произвели большое впечатление обрамлявшие высокие потолки резные бордюры ручной работы и полы из широких вишневых досок. В архитектуре он тоже разбирался. Грейвс завел вежливый разговор о временах федерального стиля и знаменитом архитекторе Томасе Крейне, построившем этот дом.

— Очень необычно видеть творение Крейна так далеко на севере, — заметил Грейвс, поднимаясь по лестнице.

Когда они добрались до верхней площадки, рука мужчины задержалась на широкой балюстраде красного дерева.

— Скажите, у вас сохранились оригиналы планировки?

— Существует два комплекта. Один здесь, другой хранится в Национальной галерее в Вашингтоне. — Фрэнки повернула налево от лестничной площадки и пошла по той стороне, которая смотрела на озеро. — Спальня Линкольна находится здесь. Он провел три ночи у Чарльза Мурхауса третьего августа 1859 года, как раз перед тем, как выставить свою кандидатуру. Благодарственная надпись Линкольна висит на стене в рамке. В ней он упоминает вид на остров, который вы можете увидеть, глядя на север...

Фрэнки открыла дверь и замерла как вкопанная. На полу на коленях стояла ее бабушка с огромным ножом над головой. На ней было персиковое платье, густо обсыпанное штукатурной пылью. Ее лицо выражало полнейшую серьезность.

— Большая Эм!

Фрэнки бросилась вперед, а бабушка подняла руки и ударила ножом в стену. Прежде чем она успела снова занести его над головой, Фрэнки разоружила ее.

— Прошу меня извинить, — последовал возмущенный ответ. — Отдай мне это!

— Что ты делаешь?

— Тебя это не касается. Это моя комната. И я буду делать в ней то, что захочу.

А хотелось ей, очевидно, проделать в стене огромную дыру. И для восьмидесятилетней женщины она справлялась со своей задачей совсем неплохо. В штукатурке уже зияла ямка глубиной дюйма четыре, и благодаря ей Фрэнки видела стеновой брус.

— Может быть, мы лучше оставим вас? — произнес Майк.

Большая Эм окинула его взглядом. С достоинством отбросив с лица белые волосы, она недоуменно посмотрела на него, как будто ждала официального представления. В ее времена леди не разговаривали с незнакомцами. Они должны были ждать, пока их кто-нибудь познакомит.

Это давало Фрэнки возможность избавиться от мужчин.

— Спасибо, Майк, — сказала она. — Можете осмотреть дом самостоятельно. Я буду ждать вас на лужайке через десять минут.

— Не торопитесь, мы подождем сколько потребуется, — отозвался банкир.

Фрэнки закрыла за ними дверь и спрятала нож в верхний ящик комода. Ей было неприятно видеть выражение любопытства, возникшее на их лицах при виде бабушки. Хотя, по правде сказать, она не могла винить Майка и Грейвса в том, что при виде Большой Эм они онемели. Как ни печально, но, сидя на полу в выцветшем старомодном платье, с редкими белыми волосами, осыпанными пылью, и ножом, направленным в стену, она выглядела совсем выжившей из ума.

Пока Фрэнки шла по комнате, ее взгляд упал на старую фотографию бабушки, сделанную, когда ей было лет двадцать с небольшим. Она сидела в прогулочной лодке на озере, держа в руке зонтик от солнца. В те времена люди приезжали в «Уайт Кэпс» только для того, чтобы своими глазами убедиться в том, что слухи о ее красоте не ложь и не преувеличение. О ней шепталась вся округа, и этой молве могла позавидовать любая женщина. Теперь она превратилась в слабоумную старуху.

Большая Эм потянулась к стене и принялась ковырять штукатурку голыми руками. Фрэнки быстро схватила ее, сжав в ладони узловатые пальцы. Кожа бабушки была тонкой и сухой на ощупь. Ручка ножа оставила на ней красные пятна.

— И в чем дело? — нежно спросила Фрэнки.

Редкие брови низко нависли над помутневшими голубыми глазами Большой Эм.

Поглаживая ладони бабушки, Фрэнки снова спросила:

— Что ты делаешь?

Большая Эм посмотрела на стену:

— Я никак не могу его найти.

— А что ты ищешь?

— Свое кольцо.

— Какое?

— Обручальное.

Фрэнки перевернула старческие руки и коснулась небольшого бриллианта в простой золотой оправе.