Война Цветов - Тэд Уильямс

— Это вы Тео Вильмос?

Тео кивнул.

— Могу вам чем-то помочь?

— Возможно. Во всяком случае, хотел бы задать вам несколько вопросов. — Мужчина достал бумажник и предъявил жетон движением до того знакомым по кино и телевизору, что Тео не сразу включился., — Детектив Коулер, департамент полиции Сан-Франциско. Найдется у вас минутка?

— Конечно. — Два пива внезапно преобразились в нечто более серьезное. Тео надеялся, что крепко держится на ногах. — Пойдемте в дом. Пришлось проехаться, да?

— Ничего. У меня в машине много кассет, целые книги. — Полицейский говорил легко, но внимательно наблюдал за Тео, пока тот снимал шлем. Тео пережил короткий приступ паранойи — а вдруг та трава, восьмушка унции, которую Джонни дал ему напоследок, валяется где-нибудь на виду? Тео наткнулся на нее, когда распаковывал вещи.

«Да брось, не будь дураком, — сказал он себе. — Ты теперь уважаемый гражданин, у тебя в банке двести тысяч долларов. Никто не станет посылать детектива в такую даль, чтобы изъять у тебя щепотку травки».

Какого же черта им тогда от него надо?

— Что вам предложить? Хорошо бы пива, но вы ведь на службе не пьете? По телику так всегда говорят. Может, врут, а? — Тео слегка покраснел, чувствуя, что мелет полную чушь. — Или кока-колу — у меня, кажется, есть. — Он убрал со стула гитару «Гибсон» и спрятал ее в футляр. — Присаживайтесь.

Детектив покачал головой, улыбаясь не совсем искренне.

— Спасибо, не надо. Я ненадолго. А вы, я смотрю, неплохо устроились. Давно вы здесь?

Паранойя вернулась. Откуда этот тип что-то про него знает?

— Недели три. Вы правда ничего не хотите?

— Немножко внимания, мистер Вильмос, и мы очень быстро закончим. Так, любопытства ради — где вы были позапрошлой ночью?

Тео ощутил легкую панику — в самом деле, где же он был? — но тут же вспомнил.

— Вечером ездил на берег. Погулял по Пасифик-авеню в Санта-Крус. Поужинал. Хотел в кино пойти, но устал и раздумал. — Осененный внезапной мыслью, Тео вытащил бумажник. — У меня, кажется, квитанция сохранилась. — Он показал Коулеру желтый корешок счета за дорогой ужин в ресторане «Джимми Бразилия», который тот бегло просмотрел. — А что, собственно, случилось?

— А домой когда приехали?

— Где-то между одиннадцатью и двенадцатью, — пожал плечами Тео. — Меня в тот момент никто не видел, если вы об этом. — Он выдавил из себя смешок. Почему, интересно, он чувствует себя виноватым, хотя совершенно ни в чем не виноват? — Тут, как вы видите, за соседями не очень-то последишь.

Полицейский медленно кивнул, точно Тео наконец ответил на давно занимавший его вопрос.

— Понятно.

— Слушайте, я понимаю, что вы просто выполняете свою работу, но все равно как-то не по себе. Здесь кого-то ограбили поблизости, что ли?

Коулер пристально посмотрел на него. Изучающий неторопливый взгляд и тонкие губы делали детектива похожим на стрелка с Дикого Запада. Рубашка и дешевые брюки стали вдруг выглядеть на нем как-то не к месту.

— Насколько близко вы знаете Денниса и Стефани Марш?

— Совсем не знаю. Кто это?

— Люди, купившие у вас дом.

— Господи Боже, ну конечно. Я просто не сообразил сразу. Но я все равно их не знаю. — Тео попытался вспомнить, видел ли он их хоть раз. Разве что когда они приходили смотреть дом — все документы подписывались в конторах, и там он ни разу с покупателями не встречался. — Она... высокая такая, да? — Он смутно помнил длинноногую брюнетку в деловом костюме с удивительно короткой юбкой. Сексуальная женщина Стефани Марш, если это она, конечно, а вот муж ее в памяти как-то не отложился.

— Вы никогда их не видели?

— Может, и видел, когда дом приходили смотреть. Всем занимались агенты по недвижимости. Особых сантиментов я к этому дому не питал — мать свои последние дни провела в нем, но я там раньше не жил, потому и не заботился, чтобы он перешел в хорошие руки и все такое. — Он опять говорил много лишнего.

— И после продажи вы там не бывали?

— Нет-нет. Я уже сказал, что не был сильно привязан к этому месту. А что?

Детектив, задумавшись о чем-то своем, ответил не сразу.

— Они погибли.

— Что?

— Убиты. Возможно, грабители потеряли контроль над собой, возможно, по другой причине.

— Господи. — Тео постоял, приходя в себя. — Прямо там? В доме моей матери?

— Да. Вы, пока жили там... ничего подозрительного не замечали? Бродяги? Неизвестные личности неподалеку?

Тео невольно вспомнил стонущий звук, из-за которого выскочил на двор с колотящимся сердцем. Но это ведь кот орал — при чем здесь убийство?

— Нет, ничего такого. Боже, вот, значит, когда это случилось? Позапрошлой ночью?

— Да, и довольно рано, насколько мы можем сказать. Так что если ваша квитанция правильная, можете не волноваться. Не возражаете, если я ее заберу?

Тео махнул рукой, спеша отмежеваться от всего, связанного с той ночью.

— Но почему вы думаете... что я могу иметь с этим что-то общее? Господи.

— Мы ничего не думаем, мистер Вильмос. Мы просто задаем вопросы, выдвигаем версии, стараемся разобраться в произошедшем. — Детектив потоптался на месте, оглядывая комнату, — Ну, не буду вам больше мешать.

— Да я, собственно, ничем таким и не занят... — Тео нахмурился. — А с соседкой вы не говорили? С маминой?

— А что?

— Да просто она, извините за выражение, любопытная старая стерва и за новыми соседями следила, небось, как ястреб. Миссис Крейли. Она вам по минутам доложит, кто входил, кто выходил. У нее, поди, все записано.

— Соседи пока ничего ценного не сообщали, но я поговорю с ней еще раз, основываясь на вашей... характеристике. — улыбке Коулера сквозила угрюмость — такая работа, наверное, выжигает тебя изнутри, хочешь не хочешь.

— Вы можете сказать, как это все... Как их убили?

Детектив снова посмотрел на него.

— Мы стараемся не разглашать детали как можно дольше. Так нам намного легче понять, какая информация полезна, а какая нет. Скажу только, что зрелище было не из приятных.

Машина детектива давно уже уехала под гору, а Тео все расхаживал по комнате, и мысли у него метались, как подхваченные ветром листья. Почему смерть этих двух людей, знакомых ему меньше, чем персонажи дневного телесериала, людей, связанных с его жизнью по чистой случайности, — почему их смерть среди тысяч других, происходящих ежечасно, так подействовала на него? Почему эти двое, как ни ужасна была их гибель, наполнили его чувством такого устрашающего бессилия? Может быть, это как-то связано со смертью матери, с ее последними безотрадными часами в том доме?