Девочка с серебряными глазами - Уилло Дэвис Робертс

У Кэти заныла спина от долгого сидения на корточках, но она не осмеливалась пошевелиться.

Мисс К. повернулась, так что Кэти видела её профиль.

– Но почему вы о ней расспрашиваете, мистер Купер? Она ведь вам ничего не сделала?

– Совершенно верно, – согласился Адам Купер.

– И мне тоже. И миссис Майклмас считает её очень милой, тогда почему мы тратим время на разговоры об этих глупостях? Я хочу поплавать.

Когда мисс К. встала с шезлонга, оба мужчины провожали её взглядом и не заметили Кэти, которая бесшумно пробралась в дом через служебный вход.

Значит, ей всё это не показалось. Мистер К. действительно расспрашивал о ней не просто так.

Только позже, когда ей снова удалось подслушать другой разговор, Кэти узнала, что на самом деле нужно мистеру Куперу, и это оказалось ещё более жутким, чем она могла предположить.

Кэти вернулась в квартиру и увидела, что Моника вышла из спальни и сидела за кухонным столом. Она выглядела очень бледной и уставшей и пила чай со льдом.

Моника подняла голову и попыталась улыбнуться.

– Привет! Хочешь холодного чаю?

Кэти покачала головой.

– Тебе уже лучше?

– Немного. Ты не отвечала на телефон, пока я спала?

– Нет. Думаешь, Нейтан звонил?

Моника поморщилась.

– Наверное. Я надеялась, что он позвонит. Но с другой стороны, это он начал ссору, и я даже не уверена, хочу ли, чтобы он позвонил. Я и понятия не имела, насколько он ревнив и неблагоразумен. Если я даже не могу поговорить с соседом в его присутствии, зачем мне связываться с ним? У меня уже был один неудачный брак, и второго я не допущу.

– Ты собираешься выйти замуж за Нейтана? – осторожно спросила Кэти.

– Нет. – Моника сделала большой глоток ледяного чая и вздохнула. – Нет, я не собираюсь выходить замуж за Нейтана, хотя думала об этом. Я начинаю понимать, что мы с Нейтаном не подходим друг другу. Иногда я сомневаюсь, что вообще кому-нибудь подхожу, но мне бывает так одиноко.

Кэти понимала её. Она обрадовалась, что Нейтан не станет членом их семьи, и подумала, сколько времени потребуется, прежде чем табачный дым выветрится из гостиной.

– Тебе нравится мистер Купер? – спросила она.

– Кажется, он очень милый. Но я с ним недостаточно много общалась, чтобы понять наверняка, – ответила Моника. – Даже не думай о том, чтобы свести нас вместе, Кэти. Когда-нибудь я встречу другого человека.

– Ты общаешься с папой?

– С Джо? Нет, я давно уже не видела его и не разговаривала с ним. Кэти, ты ведь не мечтаешь о том, чтобы мы снова начали жить вместе? Потому что этого никогда не случится, милая. Я знаю, тебе бы хотелось, чтобы мы снова стали семьёй. Но когда брак распадается, ничего поделать нельзя. Мы и раньше не могли сохранить его ради тебя, хотя оба знали, что тебе нужна семья. Понимаешь?

– Наверное, – ответила Кэти.

Но на самом деле она не понимала. Хотя в глубине души она догадывалась, что родители больше никогда не станут жить вместе, она всё же надеялась, что это когда-нибудь случится. Это была детская мечта вроде той, чтобы научиться летать. Ты думаешь, что это было бы здорово, хотя на самом деле в это не веришь.

Кажется, Монике больше не хотелось обсуждать эту тему, и Кэти тоже. Вообще-то Кэти была не прочь поговорить, только говорить ей было не с кем. У других людей были мамы, с которыми они могли обсуждать свои личные проблемы. Но она слишком боялась увидеть лицо Моники, если она вдруг узнает, что Адам Купер расспрашивает о ней. Если Моника боялась ребёнка, который никогда не плакал, а потом чувствовала себя неуютно, когда тот же ребёнок сам научился читать в возрасте трёх лет, что с ней будет, если она узнает, что её дочь умеет общаться с кошками, перемещать мелкие предметы по воздуху, не прикасаясь к ним, и заставлять ветер дуть – сильный ветер, который может захлопнуть дверь и ударить человека прямо по носу?

Нет, такой разговор нельзя было допустить. Кэти оставила Монику пить чай с печальным и растерянным видом. Она тоже чувствовала себя растерянной. И ушла в свою комнату, чтобы почитать, но заснула, думая о своих проблемах.

Беспокойство не оставляло Кэти и на следующее утро, и наконец она решила, что может поговорить с одним-единственным человеком – миссис М. Та, по крайней мере, будет честна с ней. Кэти вышла в коридор, но не постучала в дверь миссис М.

Дверь её квартиры была приоткрыта, и Кэти видела, что внутри никого нет, кроме Лобо, тщательно вылизывающего свою миску. Он поднял голову и уставился на неё своими большими жёлтыми немигающими глазами.

– Привет, Лобо. Где миссис М.?

Кэти не ожидала ответа, и зря. Слова появились у неё в голове, как будто кот сам произнёс их.

Миссис М. пошла вниз отправить письмо.

Поэтому она и оставила дверь открытой: она собиралась вернуться через несколько минут и не хотела возиться с замком.

– Ты уже поправился? – вежливо спросила Кэти.

Лобо взмахнул хвостом, словно давая ей понять, что больные кошки не стали бы есть. Он облизнул свою миску.

Кэти повернулась и направилась к лестнице. Ей надо было с кем-то поговорить. Она была на лестничной клетке и уже начала спускаться на первый этаж, когда услышала голоса. Миссис М. и мистер К.

– Послушайте, – сердито сказала миссис М., – кто вы вообще такой? Что вы имеете против этой маленькой девочки?

– Я ничего не имею против неё. Мне просто нужна информация, и я думаю, вы можете мне её дать, миссис Майклмас. Кэти откровенничала с вами.

– Она мне доверяет, потому что я не болтаю, – многозначительно ответила миссис М.

Но мистер К. не отступал и совершенно не смутился. Либо он был слишком толстокожим (Кэти в это не верила), либо во что бы то ни стало хотел получить ответы на свои вопросы, иначе не стал бы настаивать, когда миссис М. ясно дала понять, что считает его слишком любопытным.

Кэти на цыпочках спустилась ещё на одну ступеньку вниз, чтобы перегнуться через перила и всё рассмотреть. Седые волосы миссис М. выглядели так, словно кто-то взбил их венчиком для яичных белков, и торчали во все стороны.

Мистер К. провёл рукой по рыжеватым густым волосам и заговорил тихо, но твёрдо:

– Миссис Майклмас, боюсь, Кэти в беде. Помогая мне, вы поможете и ей.

– В беде? – Голос миссис М. стал громче, и все внутренности Кэти сжались от страха. – О чём вы говорите?

– Она говорила вам о своей бабушке?

– Я знаю, что она несколько лет жила с бабушкой, вот и всё.

– Она что-нибудь говорила о том, как её бабушка умерла?

Кэти вцепилась в перила, и хотя было тепло, по её телу пробежал озноб. Что всё это значит?