Непара - Эллин Ти
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
И я в ту же секунду оказываюсь в объятиях одного из хоккеистов, которые стоят толпой на крыльце и задымляют себе легкие табаком.
— Ты от меня весь день специально бегала? — звучит на ухо, и я закрываю глаза. Вот же влипла… В толпе воцаряется тишина, на нас снова все смотрят, а я не знаю, что делать в этой ситуации. Ответить ему колкостью? Продолжать играть в счастливую пару? Снова поцеловать?
«Вообще-то да, специально», — хочу ответить, но вовремя прикусываю язык.
Мысли разрывают черепушку на части, но тут случается то, что отвлекает меня даже от неприятных объятий.
Егор бросает сигарету и по очереди пожимает руку всем парням, прощаясь до завтра. Перевожу взгляд на Лиску и вижу, что она ждет от него чего-то такого, к чему уже успела привыкнуть. Наверняка думает, что он закинет сейчас ее на плечо и повезет домой, но…
— Пока, девчонки, — единственная фраза, которая звучит в сторону нас с Алисой, и Купидон внутри меня ликует и трясет от радости задницей с нарисованным поцелуем. Потому что Алиса ждала. Потому что Алиса удивилась. Потому что Алиса даже расстроилась, когда дверца машины хлопнула и он уехал один.
Потому что это именно то, о чем я говорила: Лиске Егор тоже очень нравится.
Но радость за будущую парочку длится недолго, потому что Антон все еще меня обнимает, а толпа парней все еще молчит и явно ждет моего ответа на заданный ранее вопрос. Че-е-ерт. Приятно познакомиться, я Лиза, человек-неуклюжесть и мастер попадать в неловкие ситуации.
— Так Тоша у тебя по четвергам? — разряжает тишину Савельев, явно намекая на нашу короткую переписку.
— По пятницам. Сегодня просто четвертый не явился, пришлось заменять. — И да. Я говорю это, будучи прижатой спиной к груди Антона. На самом деле ни фига неудобно. Шарф сбился и почти полностью закрыл мое лицо, а быть прижатой к кому-то в пуховике — это просто минус легкие: дышать невозможно.
— Не понял, — звучит на ухо, и я закатываю глаза. Ну господи. Когда я там думала, что он самый нормальный из них? Я ошиблась. Отдайте звание Колосову. — О чем он?
— Да забей, в личке общались…
— Не хочу, чтобы моя девушка в личке общалась с кем-то, кроме меня, — говорит смертник с улыбкой. Шутит, возможно, но я взрываюсь.
Слышу, как хмыкает Алиса, понимая, что просто так это я не оставлю. Замечаю, как хохочет один из парней, и поворачиваюсь в крепких руках, сумев разорвать это кольцо и наконец освободиться.
— Во-первых, с чего вдруг какие-то запреты? Во-вторых, я не твоя девушка, спустись на землю. То, что я утром тебя поцеловала, ничего не значит. Подруге проспорила, вот и поцеловала. Так что свой гонор можешь убрать от меня вместе с руками, усек?
Он-то, может, и усек, но в глазах появляется такая злость, что становится даже немного страшно. Парень явно не оценил, что какая-то полторашка его осадила при толпе парней, да еще и выдала, что поцеловала исключительно на спор. Блин. Порой все же стоит контролировать свою речь. Могла ведь перевести все в шутку, почему не стала?
— На спор? — рычит он, и я без шуток чувствую страх. Докатилась. Дура, Лиза, дура!
— На спор, да, на старый добрый спор. Так что замашки собственника прибереги для какой-нибудь тупой овцы, а не для меня, ясно?
Хочу быстро уйти и покончить с этим, но Антон так явно не думает. Он хватает меня за руку, возвращая на место, и я тут же вздрагиваю от неожиданной боли, потому что хватает он, конечно, за поврежденную.
— Отпусти! — почти верещу, больно до ужаса, но он сжимает как будто специально, ведь помнит наверняка, что у меня с рукой: он единственный тогда помощь предложил. Вот тебе и помощь. — Да пусти же ты, больно!
Вижу, как Лиска дергается в нашу сторону — хотя уже успела отойти на несколько метров вправо, — чтобы помочь мне. Болит жутко, даже слезы под веками грозятся сорваться на щеки. Если он сломает мне руку, я его ногами до смерти забью, честное слово.
Пытаюсь вырваться, но вдруг хватка ослабевает и становится значительно легче. Я от боли зажмуриваюсь и ничего не вижу, но тут открываю глаза и млею. Потому что мне помог Артем. Оттолкнул Антона и перехватил мою руку, осторожно придерживая запястье.
— Ты, мать твою, совсем ебанулся? — кричит он на Антона, а у меня внутри все переворачивается в секунду. — Очень больно? — спрашивает уже у меня, аккуратно осматривая ушибленную руку.
Это так… Так неожиданно и приятно, что я дар речи теряю. Могу только кивнуть и дальше стоять столбом, пока он со знанием дела осматривает поврежденную конечность.
— Мазь, которую тебе прописали, используй сегодня еще трижды, и обезболивающее сейчас и на ночь, все пройдет, — говорит Савельев слишком обеспокоенным голосом. — Все поняла?
— Угу, — опять киваю и не понимаю, куда делись все мои острые словечки. Выдать бы ему что-то вроде того, что командовать мной не стоит, я сама разберусь, или вообще, что Антон по его стопам пошел, руки мне ломать, но… Не могу. А возможно, просто не хочу. Поэтому соглашаюсь с его словами и потираю руку, мысленно благодаря Савельева за спасение. Хрен знает, что бы сделал Антон, если бы Артем не оттолкнул его.
Савельев спускается вниз и уезжает, а Лиска хватает меня под руку и уводит от остальной толпы в сторону дома, замечая, что я как-то выпала из реальности.
— Напиши ему спасибо, — говорит подруга спустя пару минут.
— Да… напишу, и правда.
Я напишу.
Глава 9
Лиза
Набираю сообщение уже пятый раз и пятый раз стираю: думаю, что все это зря. Хотя… Это всего лишь благодарность за помощь на крыльце, когда у Антона крышу снесло. Но это же Савельев. Он наверняка как-нибудь тупо отшутится или вообще пальцем у виска покрутит, что я полезла со своим «спасибо». А еще зазнается. Хотя куда сильнее-то?
Ладно.
В чем смысл молчания? Я давно решила, что напишу. Подходить в универе и говорить «спасибо» лично я точно не готова, а вот на короткую эсэмэску храбрости, наверное, наберусь.
И когда я вообще стала такая… Такая! Я же Гаврилова, я все могу и ничего не боюсь, кроме лютых морозов, гор снега и льда под ногами.
Открываю переписку, не обращая внимания на бешеный стук сердца. Что происходит… Почему я так реагирую?
