Оzеро - Евгений Васильевич Петров
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Егор отключил звук, положил телефон в куртку и снова вернулся в кухню. Люба внимательно посмотрела на него, спросила:
– Эхо войны?
Егор махнул рукой, сел.
– Да, не обращай внимания, Любаш. Отголоски прошлого…
– Понимаю… У меня тоже отголоски нет-нет, да и возникают, – сказала она. Егор понял, о чём она говорила. Он снова наполнил стопки, сказал:
– Любаш, это же жизнь. Здесь не как в тетради, не так, что перелистнул страницу и всё – чистый лист. Тут надо брать резиночку, ластик, всё подчищать и подчищать. Да и то вряд ли вычистишь до конца.
– Это верно, – задумчиво произнесла Люба.
– Знаешь, – продолжал Егор, – что бы ни было в жизни, от этого никуда не спрячешься. Но то, что произошло: а именно – я встретил тебя, и мы встретились оба – это так здорово, мне так приятно, – что всё остальное не имеет никакого значения. Давай, Любаш, за нас!
– Ты прав, Егор, мне тоже давно так не было хорошо, как рядом с тобой, и у меня такое ощущение, что я знаю тебя очень давно…
Они выпили. Теперь уже обе стопки остались пустыми.
– Егор, я пьяная уже совсем, – сказала Люба. – Что ты наделал, а?
– Это скоро пройдёт, – ответил он, едва справляясь с желанием обнять её и зацеловать. – Любаш, ты бы хоть квартиру мне показала. Пойдём?
– Не спеши, Егор, увидишь ещё и квартиру и всё остальное. Ешь давай, я что, зря готовила?
Егор встал, подошёл к Любе сзади, наклонился и снова поцеловал её. Люба попыталась отстраниться, сказала:
– Сядь, пожалуйста, Егор. Тебя в окно видно.
– А что там такого? – не понял он.
– У меня сосед напротив, всё время наблюдает за мной, я не хочу, чтобы он увидел тебя.
Егора задели её слова.
– Люба, тогда для чего мы встретились, я не понял? Всё как-то скрытно, тайна кругом…
Люба посерьёзнела, ответила:
– Что ты как маленький? Ты приехал и уедешь, а мне дальше здесь жить. Как у нас получится – ни тебе, ни мне неизвестно, так ведь? А зачем тогда сразу на весь свет заявлять о наших отношениях? Егор, ну разве я не права?
Он снова сел за стол, помолчав, ответил:
– Я как-то не подумал об этом, извини. Знаешь, я-то не привык ни от кого скрываться, мне всё равно, что будут думать обо мне, если я сам знаю, что я, и как я.
– Тебе легко: ты – мужчина. А женщине, знаешь как?.. Такого потом наслушаешься… А за соседа ты не переживай, – улыбнулась она, – там дед столетний, всё время хочет со мной поболтать да признаётся, как я радую его, когда он видит меня в окне.
Егор с облегчением выдохнул.
– А пойдём, я тебе спою? Я же несколько песен написал тебе, – похвастался он.
– Что, правда? – удивилась Люба. – Егор, да мне, отродясь, никто не писал ни стихов, ни, тем более, песен! Пойдём, я хочу послушать!
Она встала, прошла в комнату. Егор достал из чехла гитару, вошёл следом, осмотрелся. Небольшая комната была обставлена обычной мебелью: стенка с книгами и фотографиями в рамках, телевизор на большой тумбе, в которой тоже стояли книги, и компьютерный стол с компьютером и фотографией дочери. Напротив двери, у окна, стоял диван с тремя диванными подушками. Люба сидела на диване.
– Что ты мне споёшь? – спросила она, ласково посмотрев на Егора заблестевшими глазами.
«Привлекательные женщины привлекают! – с улыбкой подумал Егор, глядя на слегка зарумянившееся лицо Любы. – Да, Субботин, за такую женщину можно и повоевать, если что…» Он сел на офисное кресло, стоявшее у стола, чуть отодвинулся назад и вдруг кресло завалилось набок, и он, не ожидая такого подвоха, с шумом и гитарным звоном грохнулся на пол. Люба соскочила с дивана.
– Егор, осторожнее! У кресла колесо одно отломано, забыла тебя предупредить!
Он встал, поднял кресло, заметил, что и оба подлокотника разъехались в разные стороны.
– Кажется, всё продолжается, – пошутил он, – как был неуклюжим, так и остался. Не беспокойся, Любаш, для моряков – это пыль. Садись, всё в порядке.
Люба снова села на диван, а Егор перевернул кресло – на подлокотниках не хватало по одному шурупу.
– Любаш, есть отвёртка у тебя? Надо шурупы подкрутить чуть.
– Откуда? Егор, оставь его, я всё равно новое собралась покупать.
Он отодвинул кресло в сторону, подсел к ней на диван.
– Люба, ты ещё не жалеешь, что я приехал? – спросил он, обняв и привлекая её к себе.
Она смотрела в его глаза и молчала, чего-то ожидая. Егор наклонился к ней и поцеловал, долго и осторожно, будто прислушиваясь к своим ощущениям.
– Никогда ещё с бородатыми не целовалась, – прошептала Люба, когда они оторвались друг от друга, – так интересно… Всё, хватит, – сказала она уже другим, командирским тоном. – Хочу песен!
Егор ещё слегка чмокнул её в ямочку на щеке и вскочил с дивана:
– Слушаюсь, моя королева!
Опять зазвонил телефон. На этот раз звонили Любе. Она встала, взяла со стола трубку и села на диван.
– Алё… А ты чего звонишь?.. Мы же с тобой разговаривали… Да, у меня всё в порядке… Приезжать не надо, я всё, что хотела тебе сказать – сказала. Всё…, пока. – Посмотрела на Егора, опустившего голову, спросила: – Чего нос повесил? Видишь, не ты один такой…
– Какой?
– Востребованный, – ответила она. – Ну что, видно, концерта сегодня не будет? Пойдём тогда яйца красить?
– Будет, конечно, Люба, всё будет, как должно быть, – почему-то сказал он. – Пойдём, займёмся делом, раз уж так.
К вечеру напряжение ушло, будто его и не было. Люба удивлялась сама себе, что на кухне рядом с ней стоит мужчина и что-то делает: обычно она никому не позволяла помогать ей. То, что Егор красил яйца, вёл себя по-хозяйски, вызывало у неё новые ощущения, и ей было даже приятно наблюдать за всем этим. А Егор, привыкший жить один, всё делал основательно, с пониманием дела.
– Ну вот, смотри, какая красота получилась! Любаш, тебе нравится? – спросил он, показывая на разноцветные яйца, выложенные на полотенце.
– Слушай, я сроду сама этим не занималась! Мама дома красит, а я нет. Но мне нравится, здорово!
Он, довольный, теперь уже смело подошёл к ней и поцеловал.
– Люба, так хорошо мне с тобой, ты бы знала…
– А я знаю, – ответила Люба. – Егор, подруга звонила, сейчас в гости к нам придёт. Ты не против? Она живёт здесь недалеко, отвезла сегодня дочку к бабушке на недельку, сидит
