Комитет 300. Полная версия - Джон Коулман

представителей в «Римском клубе», либо действовали в качестве его советников. Они также играли ведущую роль в попытках НАТО принять в качестве руководства идеологию «Заговора Эры Водолея».

Считается, что название «Новый мировой порядок» вошло в обиход после войны в Персидском Заливе 1991 года, в то время как Единое мировое правительство существует уже сотни лет. Но Новый мировой порядок не нов. Он существовал и развивался в том или ином обличий уже давно. Тем не менее, он воспринимается как программа будущего развития, что не соответствует действительности. Новый мировой порядок — это прошлое и настоящее. Теперь нам известно, что этот термин использовал Иеремия Бентам, когда он планировал Великую Французскую революцию как первый шаг на пути к установлению «Нового мирового порядка».

Вот почему выше я писал, что более правильным следует считать название «Единое мировое правительство». Аурелио Печчеи как-то признался своему близкому другу Александру Хейгу, что он чувствует себя как «реинкарнированный Адам Вейсгаупт». Печчеи обладал столь же блестящими организаторскими способностями, как и Вейсгаупт, умевший организовать иллюминатов и управлять ими, и это проявилось в том, как Печчеи управлял НАТО и формулировал его политику в глобальном масштабе.

В течение трёх десятилетий Печчеи возглавлял Экономический совет Атлантического института, одновременно являясь исполнительным директором автомобильной компании «Фиат», принадлежащей Джованни Аньелли. Аньелли, член древней итальянской семьи, принадлежавшей к чёрной аристократии и носившей ту же фамилию, являлся до самой своей смерти одной из самых крупных фигур в Комитете 300. Он играл ведущую роль в разработке проектов в Советском Союзе и был бессменным фаворитом таких коммунистических лидеров, как Хрущёв и Брежнев.

«Римский клуб» — это официальное прикрытие организации заговорщиков, представляющей собой союз англо-американских финансистов и старинных семейных кланов чёрной аристократии Европы, особенно так называемой «аристократии» Лондона, а также Венеции, Флоренции и Генуи. Секрет их успешного управления миром заключается в том, что они способны разжигать войны и создавать управляемые экономические спады и депрессии.

Комитет 300 рассматривает глобальные социальные катаклизмы и последующие экономические депрессии в качестве подготовительного средства перед грядущими более серьёзными событиями и основного метода формирования по всему миру человеческих масс, которые в будущем станут послушными получателями его «материальной помощи». С годами одни участники игры сменялись другими, но общая схема управления, в особенности с использованием приёмов пропагандистского натиска, осталась неизменной, как мы увидим на следующем примере.

Современные методы пропаганды, которые сейчас хорошо известны американскому и английскому правительству, появились в период подготовки к Первой мировой войне (1914–1918 гг.). С началом боевых действий как немецкие, так и британские агитаторы стали прикладывать все усилия к тому, чтобы завоевать расположение и поддержку Соединённых Штатов.

Немецкие пропагандисты апеллировали к многочисленным американцам немецкого происхождения, а также к тем из ирландцев, жившим в Америке, кто относился к Великобритании традиционно враждебно. По сегодняшним меркам, пропаганда была довольно грубой, но недостаток дипломатичности компенсировался гигантскими «объёмами производства» Веллингтон-Хаус. (Источник: «Тавистокский институт человеческих отношений». Джон Колеман, 2006 г. (The Tavistock Institute of Human Relations. John Coleman, 2006)).

В 1916 году президент Вудро Вильсон провёл кампанию, в ходе которой торжественно обещал не вмешивать «американских парней» в войну, идущую в Европе. Он очень хорошо представлял себе, что это удачный тактический ход, поскольку 87 % американцев были решительно против войны с Германией, высказываясь об этом в недвусмысленных выражениях. Однако уже через год после переизбрания на президентский пост Вильсон нарушил своё торжественное обещание и должностную присягу, мобилизовав ополчение штатов для участия в войне на территории Европы. И что же? Вместо импичмента, отстранения от должности и возбуждения против него иска за измену родине, Вильсон преспокойно оставался у власти, как будто он не совершил ничего предосудительного!

После вступления США в войну Вильсон организовал первый в своём роде «Комитет общественной информации» с целью мобилизации общественного мнения в Америке. Этот комитет оказался очень полезным, особенно при распродаже облигаций Займа свободы (Liberty Bonds). И не удивительно. Программа была написана для Белого дома Тавистокский институтом и в значительной степени контролировалась из Лондона.

Использование союзниками «Четырнадцати пунктов» президента Вудро Вильсона, казалось, обещавших справедливый мир, как для победителей, так и для побеждённых, в большой степени способствовало кристаллизации оппозиции в Центральных державах[18], не желавшей продолжения войны. Но нигде и никогда не сообщалось о том, что послание Вудро Вильсона «Четырнадцать пунктов» на самом деле принадлежало перу судьи Брандеса из Верховного суда США, действиями которого руководил Дж. П. Морган из Комитета 300, давший этот документ Вильсону, чтобы тот отвёз его в Париж. Его сопровождал, среди других, сэр Уильям Уайзмен, начальник Североамериканского отделения МИ-6, и никто из членов Палаты представителей или Сената не получил приглашения поехать в Париж вместе с Вильсоном.

Далее в этой книге я подробно останавливаюсь на искажении фактов, которым занималась «Комиссия Брайса», остающемся одним из самых возмутительных примеров откровенной лжи, с успехом выдаваемой за правду. Кроме того, ниже приводится объяснение той роли, которую сыграли здесь американцы из Веллингтон-Хаус — первого пропагандистского центра в мире той эпохи.

Как в Первую, так и во Вторую мировую войну, аспекты проводимой агитации были идентичны втом смысле, что Вторая мировая война была так же развязана Великобританией и финансировалась международными банками. Большой вклад сюда внесло радио, в «выпусках новостей» которого факты были тесно переплетены с вымыслом. Пропаганда за границей велась ещё интенсивнее. Тавистокский институт имел возможность применить на практике все те ценные уроки, которые ему преподнесли 1914–1919 годы. Он нашёл несколько новых способов применения своего опыта как в ранее им освоенных, так и в новых сфанах. В реализации всех этих его стремлений важнейшую роль играли подлые обманщики из СМИ.

Как Германия, так и Великобритания пытались поколебать точку зрения американцев. Немецкие пропагандисты, играя на антибританских настроениях масс, представляли войну как битву с коммунизмом и изображали Германию непобедимым борцом новой волны антикоммунизма. Немецкие агенты также оказывали поддержку антивоенным движениям в Соединённых Штатах. Шакалы из средств массовой информации назвали это «изоляционизмом» — этот унизительный ярлык они приклеили 87 % американцев, воспротивившимся войне с Германией.

Но усилия немецких агитаторов не шли ни в какое сравнение с искусством Тавистокского института или возможностями Великобритании (тайно получавшей огромные денежные суммы от администрации Рузвельта), и снова пропаганда Германии оказалась безрезультатной.

Конфиденциальность стала излюбленным словечком администрации Рузвельта. Президент Рузвельт, Стимсон и Нокс знали о планах нападения на Перл-Харбор оперативной группы японского военно-морского флота за месяц до данного события, но держали эту информацию в строжайшем секрете от американского народа. Декабрь 1941 года принёс Рузвельту, отчаянно пытавшемуся вовлечь