Сиэль. Следы на снегу - Алиса Жданова

взгляд. Сообразив, что вести переговоры за господина положено слуге, я слегка смущенно отозвалась:

— Мой господин желает вина, угощений и… хотел бы встретиться с госпожой… — тут я бросила на дракона вопросительный взгляд, и он подсказал:

— Эрэнией.

— Конечно, проходите сюда, госпожа Эрэния принимает на втором этаже, — пропела одна из одинаковых девушек, а вторая пошла вперед, показывая путь.

Шагая по коридору, мы издалека услышали музыку и пение. Когда перед нами распахнулась двери, музыка смолкла, а исполнительница встала со стула.

— Госпожа Эрэния, к вам гости, — объявила провожатая и тут же удалилась. А я похолодела, потому что к нам уже спешила хозяйка пышно убранной гостиной. Мой взгляд выхватил голубые глаза, фарфоровую кожу, платиновые волосы, убранные в сложную прическу.

Не Эрэния, а Эрэнэй. Моя землячка из Эттероуна, земель феникса.

23

— Приветствую знатных господ, — мелодично произнесла она на великолепном драконьем наречии без малейшего намека на акцент. Окинув взглядом мои волосы, она улыбнулась одним уголком губ: — Мне нечасто удается увидеть земляков.

Светлые волосы в наших краях встречались нередко, поэтому определить, откуда я, для хозяйки изящно обставленной гостиной не составило труда. Тут, в драконьей империи, я не видела ни одного блондина. Местные жители могли похвастаться более смуглым оттенком кожи и шевелюрами темных оттенков.

Я, все еще в состоянии легкого шока, промямлила что-то приветственное, но девушка уже отвернулась и вела нас к столам. Мы были в помещении не одни — тут и там на диванах сидели несколько мужчин, попивая вино и негромко разговаривая. В другой части комнаты располагалась своеобразная сцена.

— Ты, значит, ручная зверушка этого дракона? — спросила Эрэнэй, наливая вино и подвигая бокалы сначала императору, а потом — мне. — А почему без ошейника?

Она говорила на эттероунском наречии, и я подумала, что уже забыла родной язык. Иначе почему смысл ее слов ускользает?

— Ошейник? — наконец переспросила я, на что девушка вскинула руки, чтобы рукава свалились к локтям. На каждом ее запястье блестело по тонкому браслету, от которых ощутимо фонило.

— У меня вот целых два, — безразлично произнесла она и пояснила: — Противомагические браслеты. А не то бы я уже спалила тут все к драконьей матери и сбежала.

— Умеете превращаться? — спросил вдруг император Арнел на чистом Эттроунском, и я от удивления поперхнулась своим вином. Он нас понимает?

— Нет, — она пожала плечами. — Так что, к сожалению, огненную магию я вам сегодня не продемонстрирую. Могу разве что сгореть — но для этого вам придется вначале меня убить.

— Лучше спойте, — предложил мужчина, на что женщина обольстительно улыбнулась и отошла к своему помосту.

Я уставилась на нее, не в силах оторвать взгляда от рукавов. Под ними, как я теперь знала, скрывались браслеты, не позволяющие ей использовать магию и освободиться.

— Почему она тут? — спросила я слабым голосом, но император услышал. — Рабство же запретили! Вы сами давали приказ искоренить его…

— Скорее всего, ее заставили расплачиваться за долги, — задумчиво предположил дракон. — Проживание, обучение, одежда…

Силуэт музыкантши вдруг на миг размылся, и вместо малознакомой девушки я увидела на стуле себя. Если бы лорд Каэл не забрал меня из приюта, я бы также попала в какое-нибудь заведение, где развлекала бы пьяную толпу. А вечером — и того хуже…

— Сиэль, ты чего позеленел? — обеспокоенно произнес император. — Услышал, что она назвала тебя зверюшкой, и решил мимикрировать под ящерицу?

— Можно я лучше буду котом, — отозвалась я непослушными губами. — Коты милые… их никто не обижает.

И не водит по борделям, где они могут столкнуться с призраками своего прошлого.

— До кота ты еще не дорос, — задумчиво глядя на меня, отозвался дракон. — Пока тянешь только на мелкого ободранного котеночка. Которого мне зачем-то подкинул Эттрейо…

Тут его взгляд, только что расслабленный, вдруг приобрел остроту:

— А зачем, собственно, он привез тебя в столицу? Зачем привел ко мне?

— Меня? — я так удивилась, что даже не стала повторять очевидных вещей, которые император уже знал: что я приехала искать работу. — Ну… чтобы не сидеть постоянно в поместье. Там, кроме нас с господином Эттрейо, никого не было…

Потому что, как оказалось, родственников у лорда Каэла нет, а жениться ему «не светит».

— А почему вы сказали, что он не сможет жениться? — вдруг выпалила я и испуганно замолчала от собственной дерзости. Ох, не нужно было задавать этот вопрос… Хотя, а вдруг дракон ответит?

— А вот этот, мелкий котеночек, спроси у своего хозяина, — император назидательно покачал пальцем перед моим носом. — Или, если так любопытно, стащи с него одежду — и сам догадаешься.

Выражение любопытства на моем лице медленно сменилось ужасом. Раздеть его, и увижу причину, по которой он не может жениться?

Ему что, что-то отрезали? То, без чего жениться не имеет смысла?

— Его… оскопили? — шепотом возопила я. В душе все помертвело от страха за лорда Каэла, а сердце облилось кровью при мысли о его страданиях. Забывшись, я подалась вперед и схватись за обшлаги императорской куртки. — Кто посмел так издеваться над ним?

— Что у тебя за мысли? Все у него на месте! — дракон вытаращил на меня глаза. Выдохнув от облегчения, я только сейчас сообразила, что без разрешения трогаю императора, представителя неба на земле, и спешно разжала пальцы, извинительно улыбаясь. Ой, надеюсь, он не разозлится!

— Простите, — сконфуженно пробормотала я.

— Плохой котеночек, — император укоризненно покачал головой, но в его глазах плясали смешинки. — С очень грязными мыслями.

Я уже открыла рот, чтобы возмутиться, что мысли у меня исключительно чистые, но меня отвлек летящий к нам сапог. Вскинув руку, я машинально испепелила его за секунду до того, как он врезался в голову императора. И только сейчас обратила внимание, что в зале, оказывается, разгорелась драка. Из-за стихов.

24

— Да у тебя ритм хромает на обе ноги! — вопил пьяный вдрызг тип в роскошных зеленых шелках, подрываясь с места. — Ты уже определись с размером, а не скачи с ямба на хорей в каждом четверостишье!

— А у тебя рифма, как у школьника! — орал ему в ответ мужчина в красном, потрясая вторым сапогом. Первый, криво брошенный в зеленого типа и чуть не угодивший в правителя, я только что сожгла. — Люблю-погублю, ты посложнее ничего не мог придумать? Может, еще любовь-морковь зарифмуешь?

Остальные посетители наблюдали за перепалкой, не пытаясь вмешиваться. Как оказалось, пока мы разговаривали, госпожа Эрэнэй устроила поэтическое соревнование, пообещав победителю поцелуй. А подвыпившие гости остались недовольны ее судейством.

— Ну я тебе сейчас хвост надеру! — не выдержав, вдруг завопил более вспыльчивый красный господин, подлетая к зеленому и