Пробуждение любви - Кэрол Мортимер

— Алехандро?..

— У меня нет времени на это, Брин, — резко прервал ее Алехандро, заканчивая сборы. — Я должен позвонить своему пилоту, чтобы он подготовил самолет к немедленному вылету.

Брин удивилась еще больше, когда увидела, что он действительно снимает трубку телефона и набирает номер.

— Ты в самом деле уезжаешь прямо сейчас?

Уезжает без единого слова о том, что случилось между ними только что…

— Ты не дашь мне немного времени, чтобы разбудить Майкла и упаковать наши вещи?

Алехандро посмотрел на Брин, нахмурившись.

— Зачем?

— Затем, что мы поедем с тобой, конечно. — Брин уже пришла в себя.

Взять Брин и Майкла с собой в Австралию после того, что произошло? Заставить ее ожидать в отеле, пока он выкроит минуты в промежутках между изматывающими деловыми встречами, которые, несомненно, ему там предстоят?

Нет. Ни за что!

Алехандро пока не понимал, что же случилось между ним и Брин этой ночью. Она была такой притягательной, когда лежала на диване, такой податливой и теплой, когда он нес ее на руках по лестнице, что оказалось просто невозможным не принести ее в свою спальню и не заняться с ней любовью.

Но он понимал, что Брин — не из тех женщин, с которыми он встречался после смерти Франчески.

Во-первых, она была тетей его сына. Во-вторых, что самое главное и что он осознал, лишь когда разомкнул их объятия, чтобы ответить на звонок Роберто, и подтверждение чему он увидел на простыне, — он был у Брин первым!

Такого с ним еще не случалось, и у него не было опыта, который подсказал бы, как вести себя в этой ситуации.

Его внезапный отъезд может показаться Брин жестоким, но самому Алехандро было просто необходимо побыть сейчас вдалеке от нее, чтобы принять решение, какими будут их отношения после его… открытия.

— Не будь смешной, Брин. — Алехандро покачал головой, все еще хмуро глядя на нее. — Я не намерен брать с собой в Австралию ни тебя, ни Майкла.

— Но…

— Консуэло, — произнес он в телефонную трубку, когда на его звонок наконец ответили. Алехандро отдал короткое распоряжение и, резко оборвав разговор, снова повернулся к Брин.

Чтобы обнаружить, что она ушла…

Вместе с ней исчезла и одежда, и только смятые простыни говорили о том, что несколько минут назад он был в постели не один.

Алехандро шумно перевел дыхание и откинул со лба свои темные волосы.

Возвращаясь домой, он совершенно не предполагал, что вечер закончится таким образом… Алехандро понимал, что сейчас он не слишком благородно поступил с Брин, тем более узнав о ее невинности. Это открытие вдруг как-то вывело его из привычного равновесия. Впервые он растерялся, не зная, что делать и что говорить. Поэтому неожиданный телефонный звонок Роберто оказался как нельзя кстати.

Алехандро немного прибрал в комнате, снял с постели о многом говорящие простыни, чтобы Мария не узнала, что здесь произошло.

Несколько минут спустя он уже был внизу и, не сдержавшись, нахмурился, когда увидел в холле Брин, одетую в джинсы и белый топ. Ее волосы были гладко зачесаны назад. Алехандро не ожидал, что снова увидит ее до отъезда. Вернее, он надеялся на это.

Брин почувствовала, что ее присутствие в холле вызвало у Алехандро удивление… или недовольство, и сердце у нее упало.

Неужели с этим мужчиной она совсем недавно занималась любовью? Мужчиной, с которым она познала такую близость, какую не знала прежде ни с кем другим. Ее тело до сих пор ныло от непривычных любовных ласк.

Было понятно, что Алехандро совершенно не расположен разговаривать на эту тему. И слава богу!

Потому что Брин была уверена — Алехандро сожалеет о своей слабости. Но хуже всего было то, что она-то как раз могла думать только о том, как хорошо ей было в его объятиях. Для нее их занятия любовью оказались чем-то невероятным, ни с чем не сравнимым, куда более прекрасным, чем она могла себе вообразить.

Она понимала, что Алехандро имел немалый опыт таких отношений. И для него сегодняшняя ночь была просто очередной ночью с женщиной. Эта ночь была особенной лишь для нее. И не просто особенной, а невообразимо прекрасной. Для Алехандро же она не значила ничего, если он посчитал возможным так внезапно сбежать от нее. Именно сбежать. Брин была уверена, что это так.

Печально, но факт.

Обычного делового телефонного звонка брата оказалось достаточно, чтобы Алехандро вмиг превратился из пылкого любовника в целеустремленного бизнесмена, каким он всегда и представлялся Брин.

Продолжая хмуриться, Алехандро сделал резкий вдох.

— Я понимаю, Брин, ты считаешь, что нам необходимо поговорить…

— Нет, я так не считаю, Алехандро, — спокойно ответила Брин. — А думаю я о том, что будет лучше для нас обоих, если мы забудем о случившемся, — добавила она решительно.

Брин хотела, чтобы он забыл об этом?

Алехандро помрачнел. Его собственное недавнее нежелание обсуждать эту тему внезапно отступило. Забыть их волнующую и страстную близость? Забыть, как прекрасна была Брин в любви? Забыть, как ее возбуждение заставило его потерять над собой контроль?

Он пытливо посмотрел на Брин, но не смог увидеть никаких эмоций на ее лице.

Забыть обо всем, сказала она. А сама Брин сможет забыть? Неужели она способна вот так просто отмахнуться от случившегося с ними и вернуться в Англию, в свою привычную жизнь? Забыть его?

На смену недавнему замешательству к Алехандро вдруг пришло сильное раздражение при мысли об этом!

— А что, если забыть окажется невозможно? — резко спросил он.

Брин бросила на Алехандро короткий взгляд.

— Я не… — она не договорила. Лицо ее побледнело, когда она поняла, о чем он говорит. — Это вовсе не обязательно.

— Но возможно, — перебил ее Алехандро. Он допускал любые последствия их безрассудства, и это его беспокоило. — Так как? — настойчиво добивался он ответа.

Брин понимала, что Алехандро имел в виду ее возможную беременность.

— Мы ведь не предохранялись, — все так же настойчиво продолжал Алехандро.

— Да, не предохранялись, — безразлично ответила Брин. — Но это еще ничего не значит — последствий может и не быть.

— Ты сообщишь мне, если они все-таки возникнут? Или, как Джоанна, скроешь от меня моего ребенка?

Брин отшатнулась, как от удара, при этом вопросе, полном горечи. Она поверила его словам о том, что Алехандро уважительно отнесся к решению Джоанны оставить его в неведении относительно Майкла, но тон, каким он задал этот вопрос, выдал не только горечь, но и злость на Джоанну за это.

— Я думаю, что скрыть будет нелегко, — сухо заметила она. — Майкл ведь продолжает оставаться моим племянником, которого я надеюсь навещать, хочешь ты этого или нет, — объяснила она и почувствовала, как напрягся Алехандро. — Я думаю, в таких обстоятельствах весьма затруднительно будет скрыть от тебя гипотетического ребенка.