Буканьер - Геннадий Борчанинов

Эмильен подбросил ещё несколько сухих веток в костёр. Дыма почти не было, он курился тонкой струйкой, рассеиваясь раньше, чем достигал открытого пространства над поляной, так что я не переживал, что нас по нему выследят. Затем буканьер отрезал ещё один ломоть мяса и бросил на камни.

— Вам больше не предлагаю, — сказал он. — Кишки завернёт.

Шон буркнул что-то ругательное на ирландском, Муванга опустил голову. Но я примерно понимал, почему так. В любом случае, я был благодарен и за один кусок. Эмильен нам вообще ничем не обязан, и мог бы даже сдать нас за награду обратно на плантацию, но вместо этого предпочёл помочь.

— Обонга что-то долго, — пробормотал Муванга.

Ниггер и в самом деле подзадержался. За это время можно было несколько раз сходить туда и обратно.

— Сбежал небось, — хмыкнул Шон.

— Куда? — скептически фыркнул я. — Скорее, валяется где-нибудь под деревом, отдыхает.

— Обезьяна ленивая... — проворчал ирландец, а потом повернулся к Муванге. — Слышь, иди-ка, поищи его!

— Сам придёт, — произнёс я.

Негр, уже готовый отправляться на поиски брата, сел обратно на корточки.

Лежать на земле вдруг стало неудобно и неуютно, будто бы я лежал голым под пристальным взором телекамер, и я поднялся, опираясь на мушкет. Меня снова посетило нехорошее предчувствие, и я огляделся по сторонам, хотя ничего не предвещало, и с виду всё было так же спокойно, как и полчаса назад.

Разве что пёс замолчал и перестал трепать измочаленную кость, и теперь глядел куда-то в лес, прижав уши. Я перехватил мушкет поудобнее, пытаясь высмотреть, что же такого там увидел пёс, но видел только шелестящую от ветра листву.

— Что такое? — спросил Эмильен.

— Что-то не так, — пожал плечами я.

Буканьер вытер нож о грязную рубаху, сунул в ножны на поясе и поднялся на ноги. Он к чему-то принюхался, будто мог учуять какие-то новые запахи сквозь дым костра, смрад немытого тела и вонь распотрошённого кабана. Но в любом случае, он тоже насторожился.

Он нагнулся, чтобы подобрать мушкет с земли, и в это время громыхнул выстрел, пуля прожужжала над его головой, прошелестев через кусты. Я бросился на землю, вжимая приклад в плечо и выцеливая хоть кого-нибудь, но видно было только густое облако дыма. Эмильен схватил мушкет и прицелился туда же, Шон сжал кувалду в руках, укрываясь за кустами. Один только Муванга трусливо рухнул на землю и прикрыл голову руками.

— Твою мать, — выдохнул Шон. — Черномазый хвост приволок.

Пороховой дым потихоньку рассеивался, и я заметил Обонгу и ещё четверых. У негра на лице красовались свежие кровоподтёки, стало быть, его успели немного побить. Ещё один перезаряжал мушкет, и я не видел его лица, зато трёх других узнал. Лансана, Кокнар и Сегье. Лица злые, сосредоточенные, кровожадные. У каждого в руках по мушкету.

— Эй, Англичанин! — рявкнул месье Лансана, водя мушкетом из стороны в сторону и выискивая взглядом хоть кого-то из нас. — Думал, получится уйти?!

Я скрипнул зубами, пытаясь прицелиться, но из-за кустов, окружавших поляну, обзор был так себе, а там, где охранников было видно, их загораживал Обонга.

— Пошёл ты нахер, козёл! — сквозь зубы выкрикнул я.

Лансана жестом отдал приказ двоим подчинённым зайти с флангов, а сам начал медленно приближаться, прикрываясь телом Обонги. Следом за ними семенил какой-то подросток, наконец перезарядивший свой мушкет.

— Что будем делать? — шепнул ирландец.

Я молча потянул за курок, который с тихим щелчком встал на положенное место, и это было красноречивее любых слов.

— Выходите, не то хуже будет! — заорал Анри Кокнар.

Нет, хуже не будет. Мы хоть и в тупике, и, по сути, в меньшинстве, но и покорно задирать вверх лапки я не собирался. Лучше подохнуть здесь, чем возвращаться на плантацию.

Феб глухо зарычал, низко припадая к земле, и буканьер положил руку ему на шею, удерживая от глупых поступков.

— Эмильен, — тихо произнёс я. — Через кусты сюда не продраться?

Лично я бы через эти колючки не полез, но вдруг тут есть ещё какая-нибудь тропка, которую случайно могут найти эти ублюдки.

— Не думаю, — хмыкнул буканьер. — Хотя зависит от того, насколько вы им нужны. При желании, наверное, можно.

Кокнар и Сегье уже скрылись из поля зрения, пытаясь обойти колючие заросли и выйти к нам в тыл. Лансана стоял на тропинке позади избитого Обонги, рядом с ними стоял малец, выцеливая кого-то из нас.

— Слушайте сюда, — тихо произнёс я.

Мувангу даже пришлось толкнуть, чтобы он пришёл в себя.

— Шон, сможешь кабана в них метнуть? — спросил я.

— Чего?! — фыркнул он, глядя на меня, как на идиота.

— Тушу кабана. Бросить. По моей команде.

— Давай-ка я лучше кувалду метну, — предложил он. — Столько мяса пропадёт!

— Нет, надо именно кабана. Справишься? Верь мне, мать твою, — процедил я.

— Ладно... — протянул он.

— Муванга! По моей команде крикнешь брату, чтобы падал на землю. На своём языке. Понял? — сказал я, глядя на дрожащего от страха ниггера.

— Да, масса, — пробормотал он.

— Эмильен! Стреляем одновременно. Твоя цель — вон тот малец. К Лансане у меня свои счёты, — сказал я. — С остальными разберёмся потом.

— Добро, — хмыкнул буканьер, тут же принимаясь выцеливать врага.

Я подождал, пока Шон подползёт к освежёванной туше и возьмёт её на руки. План был отчасти безумным, но красивым и простым, а такие чаще всего неплохо срабатывают. Я убедился, что Шон готов метнуть кабанчика, кивнул ему, прицелился в Лансану и во всю глотку заорал.

— Давай!

Глава 19

Шон с размаху бросил поросячью тушу в сторону врага, и на резкое движение среагировал малец, тут же пальнув по летящей туше, орошающей всё вокруг кровью и склизкими потрохами. Мувангу пришлось пнуть ногой, чтобы он наконец заорал на своём языке то, что мне было нужно, но его брат упал на землю даже раньше, и я сумел поймать Лансану в прицел.

— Огонь! — рявкнул я, и спустил курок.

Мушкет лягнул меня в плечо, словно норовистая кобыла, гораздо сильнее, чем знакомый мне АК-74 и даже сильнее, чем пулемёт Калашникова. Воспламенившийся порох на полке брызнул ворохом искр в