Бугорландские Хроники - Дмитрий Владимирович Рассказов

готовый замок ведь намного проще, чем его построить. Эти слова мнительный Горох принял на свой счет, и грозно нахмурился. Борода же сделал вид или на самом деле ни чего не заметил, и продолжал, как ни в чем не бывало:

– Представьте себе такую картину – сидят братья на самом верху самой большой башни замка и пьют себе чай из блюдечков с голубой каемочкой. А внизу толпа ярится, стрелы свистят, летят – камни, комья грязи, по приставным лестницам лезут на стены толпы варваров. А братьям хоть бы что, знай спокойно пьют себе чай. Борода в запале лекции даже закрыл глаза.

– Ну, а дальше, а дальше-то что? – в нетерпении поинтересовались у него клоуны.

– Да это собственно и все, грустно заметил Борода. – Больше об этих братьях нам ни чего не известно. Потомки их сильно измельчали, и не смогли удержать замок без названия в своих руках. И как только они его потеряли, их тут же самих вычеркнули из летописи. Ничего нет хуже, скажу я вам, когда вас вычеркивают из летописи, грустно заметил Борода. – Получается, будто бы вас и не было вовсе. Немного помолчав, он добавил:

– С тех пор замок много раз менял своих хозяев. За него бились не на жизнь, а на смерть, до тех пор, пока не оказалось, что он ни кому не нужен. Вот тогда-то из него и сделали музей.

2.7.4.

Между тем Факс, незаметно для всех включил свою кинокамеру, и принялся записывать на пленку самые интересные и занимательные моменты экскурсии, озвучивая их собственными комментариями. Но толи из-за того, что сегодня он еще не ужинал, толи по какой- то иной причине, только комментарии получались у режиссера все время в каких- то мрачных тонах.

Стоило, например, смотрителю музея рассказать старинную красивую легенду о принцессе из восточной башни, как Факс тут же все извратил, и переиначил. В далекие предалекие времена, (по версии Бороды) жили – были, как и положено, принц и принцесса. И полюбили они друг друга, как и положено, с первого взгляда. Но официально оформить свои отношения влюбленные не успели. Принца срочно вызвали на войну, где он благополучно и погиб, защищая свою честь и честь своей родины. Узнав о гибели своего возлюбленного, несчастная принцесса, тоже защищая свою честь и честь своей родины, бросилась с самой высокой (восточной) башни вниз. Прямо на голые камни.

Факс же в своем фильме озвучил эту историю несколько иначе. Жила, да не жила, а существовала, или лучше сказать – прозябала на белом свете старая дева, с неуравновешенной психикой. (Кто будет играть главную роль? Может одна из тех симпатичных незнакомок, что они видели недавно. Решено – задействуем блондинку, она постарше выглядит.) Как-то раз, эта старая дева, 23 лет от роду, собралась на бал… (Массовая сцена, – кругом свечи, хрусталь, паркет блестит, массовки потребуется- человек пятьсот не меньше. Только где взять столько народу? У них, наверное, во всем королевстве столько людей не найдется. Придется выписать из-за границы). Так вот, собралась Наташа на свой первый бал, а одеть ей было не чего – злая мачеха забрала все ее вещи себе… (Нет, это уже где-то было, да ни кто и не поверит, что первый бал у нее состоялся в 23 года.) Всё – меняем сцену.

– Дело происходит…происходит… происходит на охоте. Охотница дева, (тогда на эту роль больше подойдет младшая девчонка – черненькая, она побойчее будет…) Во время охоты на дикого зверя… Медведя… (Хотя какой к черту медведь, у них тут, поди, и медведей-то живых не осталось – дикий народ… – Пусть будет охота на кабана, тем более, что с ролью кабана прекрасно справится баронская свинья.) – Итак, юная дева встречает в лесу своего принца… (И пусть принц будет старым и безобразным! А то эта девчонка много о себе не воображает!) – Принц этот приехал сюда из соседнего королевства, в командировку. (Ну, очень безобразный, – настоящая обезьяна – квазиморда. Стоп, стоп. И это, где – то уже было).

Меняем сцену – война. (Некоторые кадры массовых батальных сцен мною уже сняты, это хорошо). И вот принцу приходит повестка в военкомат (или в суд, что тоже не плохо.) Ладно, решим так, – если Горох победит бугорландцев тогда повестка будет на войну, а если проиграет, тогда в суд. В этом случае у него будет хорошая возможность заснять сцены суда и казни заговорщиков, т.е. завоевателей.

И заключительная сцена – главная героиня, не пожелав закончить свои дни в монастыре, как все другие благопристойные особы ее пола и в ее ситуации, бросается под поезд. ( Вообще – то это тоже уже где-то было, да и поезда здесь ходят редко, – так можно поезда и вовсе не дождаться).

А может сделать из всего этого комедию? Принцесса, прогуливаясь тихой лунной ночью по крыше замка, поскользнулась на банановой корке, и … – Но тогда возникает другой вопрос – что она делала на крыше поздно ночью? Идея! Она – лунатичка! Или еще лучше – вампирша, и…

Не известно чем бы закончилась эта история в изложении Факса, но тут, по счастью, в его кинокамере сели батарейки. И пока он их менял у самого режиссера закончилось вдохновение.

2.7.5.

Но вернемся непосредственно к нашей экскурсии. Замок этот, как выяснилось, оказался ни чем иным, как музеем под открытым небом. В свое время у прапрадедушки нынешнего короля Фердинанда Пятого не оказалось средств на содержание такого огромного замка, вследствие чего ему пришлось переоборудовать старую цитадель под музей. Что позволило этому самому Фердинанду Пятому не только сэкономить огромные средства, ежегодно уходившие на содержание крепости, но и получить, вдобавок ко всему, значительные налоговые льготы.

Обо всем этом и еще о многом другом поведал Борода своим экскурсантам, то бишь клоунам – завоевателям пока они обозревали замок со всех сторон.

Впрочем, не успели клоуны как следует насладиться прекрасными видами древней крепости, как неугомонный гид повел их дальше – в мрачное и глухое подземелье. Здесь даже самым ярким солнечным днем было темно и сыро. Бедные клоуны невольно сгрудились возле смотрителя музея, державшего в руках маленький огарок сальной свечи. Тусклый свет, испускаемый этой свечой, выхватывал из темноты страшные картины средневекового прошлого. Всюду по каменным стенам сочилась вода, а под ногами шныряли наглые полуметровые крысы. На прогнивших от сырости балках белели, подвешенные на ржавых цепях человеческие скелеты. В общем, и целом подвал оставил в душах завоевателей крайне гнетущее впечатление. И у многих