Самый вкусный пирог в мире - Лариса Петровичева

и провинциальная мода снова сделала его тем милым парнем, который так мне понравился. Зайдя в широко раскрытые двери, Виктор улыбнулся и напомнил:

- Мы с тобой хотели прогуляться. Я видел тут пекарню неподалеку. Как насчет набрать пирогов и посидеть у пруда?

- Тут и пруд есть? – сдержанно улыбнулась я и вдруг подумала, что почти перестала на него сердиться. Видно, выплеснула весь свой гнев, когда ударила Виктора в поезде.

- Не советую, это всегда было мерзкое местечко. Вонь, мусор… порядочным людям там делать нечего, - подал голос Аврелий. – Здешние кавалеры водят своих барышень в старые сады за городом. Там все обустроено для пикника. Представьте себе, иногда даже олени появляются!

Я улыбнулась. Итайн был очень пасторальным местом.

- Хорошо. Сейчас закончу с предзаказами и пойдем, - сказала я, заполняя старую тетрадь, которую до меня много лет никто не открывал. В подсобке обнаружилось несколько ларцов с золотыми и серебряными заготовками для артефактов – значит, завтра утром я могла начать их загрузку. Ларцы были окружены едва заметным сиянием защитного заклинания: если бы к ним прикоснулся кто-то, кроме тех, кому это разрешил хозяин, то от него осталась бы только горстка пепла.

Мы вышли из магазина в половине шестого, пошли по улице, и я заметила, что на нас смотрят с нескрываемым любопытством. Неудивительно – и хорошо, что в этом месте нет тех, кто хотел бы нам зла.

- Интересно, как там Айзен, - сказала я. – Взял ли его Бруно за жабры или еще нет?

- Думаю, это не то, о чем нам стоит переживать, - ответил Виктор. – Ты написала родителям?

- Да, успела забежать на почту и отправила телеграмму. Что у тебя в корзине?

У Виктора в руках действительно была закрытая корзина, из которой веяло сытным мясным духом. Он покачал ее и ответил:

- Запек свинину на овощной подушке. Еще картофельный салат с белым соусом и грибы. Любишь грибы?

Я кивнула. Нет, на Виктора совершенно невозможно было сердиться – он смотрел, говорил и двигался так, что невольно настраивал собеседника на мирный лад. И при этом был язвительным и жестким кулинарным критиком – я читала его статьи и знала, как он может размазать незадачливого повара.

- Ты что-то говорил про покупку кафе? – поинтересовалась я. Виктор кивнул.

- Да, я уже все оформил. Даже нанял пару здешних ребят покрепче и поумнее, завтра начнем готовиться к работе.

- Надо же, - удивилась я. – Не думала, что ты так лихо возьмешься за дело.

- Я умею не только лить грязь, - ответил Виктор. – Вот сейчас попробуешь мою свинину и скажешь, как она тебе.

До старых садов мы добрались за полчаса спокойным шагом. Аврелий был прав: это место, тихое, тенистое, полное птичьих голосов, служило для местных пикников и свиданий. Виктор нашел уютное местечко среди кустов бересклета, поставил корзину на грубо сколоченный деревянный стол и принялся разбирать вещи. Появилась клетчатая скатерть, сверкающая белая посуда, вилки, ножи и солонки. Потом Виктор достал большую стеклянную утятницу, и я увидела крупные куски мяса в компании лука, перца и помидоров без шкурки – все истекало соком и пахло так, что я впервые за весь день поняла, насколько голодна.

Из-за кустов бересклета поднялась растрепанная голова усатого господина, который повел носом и осведомился:

- Добрые господа, это чем же так пахнет? Это и у богов в садах так не накормят!

- Свинина, запеченная с овощами, - охотно откликнулся Виктор. – Я купил «Золотой ветер», через месяц сможете там попробовать такую же.

Усатый довольно улыбнулся и пошел по своим делам. «Через месяц», - мысленно повторила я и спросила:

- То есть, ты не хочешь возвращаться в столицу?

Виктор открыл утятницу, положил мясо на тарелки и, обильно полив соком, ответил:

- Знаешь, именно об этом я и хотел с тобой поговорить.

5.4

Виктор

Когда я забежал домой после разговора в управе, которые закончился тем, что мне уступили кафе за бесценок, пожимая руку и похлопывая по плечу, то услышал странную возню в одной из сумок Глории. Там явно было что-то живое: оно шевелилось, припрыгивало и гудело. Я открыл застежку и услышал взволнованный мужской голос:

- Глория! Глория, ответь!

Сунув руки в сумку, я извлек потемневшее серебряное блюдо и увидел, что в нем плавает яркая картинка: гостиная в большом уютном доме, цветы в вазах и молодой встревоженный гном вряд ли старше двухсот лет. Некоторое время мы удивленно смотрели друг на друга, а затем он отчеканил:

- Кто вы такой, и где моя дочь?

Ага, вот как ты выглядишь, гном Фьярви, который когда-то умудрился жениться на эльфийской княжне. Из тарелки на меня смотрел серьезный господин, который устроился в жизни и знает цену себе и своим делам. Хорошо, когда такой у тебя в друзьях, и очень плохо, если это твой враг. Я придал лицу максимально солидное выражение и ответил:

- Я Виктор Шмидт, муж Глории. А вы, я полагаю, Фьярви?

- Ох, Глубинный червь всех вас заешь… - Фьярви устало провел ладонью по голове и показал мне квиток телеграммы. – Вот, получил только что. «Мама, папа, мы уехали в Итайн, все хорошо». Что случилось? Глория жива? Не ранена?

Я провел следующие полчаса, рассказывая о том, как познакомился с Глорией, как Айзен, угрожая ее семье, пытался вынудить ее вступить с ним в брак, как мы поженились, как Айзен, запугивая, сжег дотла ее погребок и мою квартиру, как принц Бруно пришел нам на помощь и как в итоге мы оказались в Итайне. Закончив свой рассказ, я почувствовал, что у меня во рту воцарилась сухая пустыня.

- Азора на работе, еще ничего не знает, - сказал Фьярви и посмотрел на меня таким пристальным, пронизывающим взглядом, который бывает перед тем, как человека начинают резать или бить. Я даже поежился и невольно обрадовался тому, что мы с ним не в одной комнате. Гномы очень семейственный народ, родственные узы для них не пустой звук, и следующим номером программы наверняка будет обещание начистить мне физиономию, если я обижу Глорию словом или действием.

- Все в порядке, - уверенно произнес я. – Вот, обустраиваемся на новом месте, Глория пошла в магазин артефактов. Все-таки она маг, а не повар. И заниматься ей надо магией, а не кастрюлями.

- Я всегда так говорил, -