Я - княгиня Ольга. Первая женщина на русском престоле - Наталья Павлищева

Михаил рассказывал Ольге о том, как регулируют византийцы приток товаров в свою страну и цены на важнейшие продукты, как собирают налоги и дань с других земель. Княгиня рассказывала ему о полюдье, в какое уходил каждую осень князь, и спрашивала, как можно изменить такую систему. Михаил надолго задумался, не найдя сразу ответа. Тогда Ольге пришла в голову мысль пригласить разумного грека к себе в Киев хотя бы на год, пусть на месте посмотрит, а в будущем году вернется с купцами.

Константинополец думал недолго, согласился, ему было интересно посмотреть чем живет город, в котором есть такие разумные женщины. Его намерение поддержал и патриарх Николай Мистик. Так у Григория появился собрат-соперник Михаил не был священником, он просто жил на подворье и понемногу занимался торговлей и написанием философских трудов. Такой человек был очень важен и нужен Ольге, но порядком мешал Григорию. И все же Михаил был христианином, а следовательно, все, что он говорил, шло на пользу патриарху Николаю и всей христианской вере в целом. Княгиня получила толкового советчика в делах на многие годы. Несмотря на свое намерение уехать обратно через год, Михаил остался в Вышгороде надолго. Он очень помог Ольге советами, когда ей пришлось обустраивать свою землю самой после гибели мужа в древлянской земле.

Пока княгиня набиралась ума в Царьграде, князь Игорь времени даром не терял. Мало кто знал, что вслед за княжеской дружиной, сопровождавшей купеческий караван за пороги, шла еще одна часть дружины на конях берегом. Князь играл роль приманки для печенегов, делая вид, что оставил Киев почти без защиты и свою дружину тоже поделил на части, отправив варягов с женой в Царьград. Печенеги поверили, они попались в подготовленную князем ловушку и были разбиты наголову. Только тогда стало ясно, что задумал князь, отправляясь из стольного града вместе с Ольгой: Царьград Царьградом, а разделаться со степняками никогда не помешает. С печенегами заключили мир на долгое время.

В этом небольшом походе принял участие и Любомир, снова появившийся в Киеве. Князь даже обрадовался своему названому брату. Русич приплыл, когда караван уже отправился в Царьград, но, узнав об этом, неожиданно почувствовал облегчение. Боялся встречи с княгиней? Возможно, и так. Он присоединился к части дружины, шедшей следом за караваном, не подозревая, что придется еще раз спасать князя. Зачем шел, и сам не знал, просто он воин, и душа требовала ветра от скачки, звона клинков, задора доброй сечи.

Они подоспели вовремя, печенеги, следившие за караваном, не стали нападать до самого моря, а вот на обратном пути постарались. Если бы в спину степнякам не ударили конные киевляне, как знать, чем бы дело кончилось….

Разбойники встретили ладьи русичей у самых порогов, когда надо ставить те на катки либо переносить на руках. Хотя Игорь и ждал нападения, но оно случилось внезапно. Сторожевые дружинники только успели крикнуть, что идет печенежская конница, как со всех сторон выскочили быстрые всадники, в воздухе засвистели стрелы. Прикрываясь щитами, русичи образовали круг, но нападавших было много больше. Князь посматривал в сторону леса, оттуда должна прийти подмога, если успеет.

Печенеги наседали вплотную, держать их стрелами подальше не удавалось, пришлось браться и за мечи. А это было уже труднее. Дело осложнялось тем, что княжья часть дружины билась пешей против конных степняков. Одолеть вооруженного всадника пешему тяжело, русичам пришлось бы туго, не возьми печенегов в кольцо подошедшая конница.

Любомир увидел окруженного врагами князя сразу и стал пробиваться к нему. Печенеги, не ожидавшие русичей с двух сторон, завертелись волчками, сбились в кучу и свирепо огрызались. Но почти тотчас, повинуясь команде своего князя, снова рассыпались, принялись гоняться за отдельными русичами. Любомир увидел, как старший печенег что-то прокричал, указывая мечом в сторону бьющегося против троих воинов князя. Русич понял, что велит взять того, ругнулся вслух и, раскидав ближайших всадников, бросился Игорю на выручку. Против пешего князя оказались еще и четверо конных. По тому, что его никто не бил стрелами, Любомир догадался: велено брать живым. И снова, как в донских степях, русич заорал:

– Ну нет, князя я вам не отдам!

Степняки кружили вокруг Игоря, наседая конями, оттесняя его от остальных и стараясь загнать к воде. Любомир с ходу врезался в этот круг, посек двоих, заслонил своим конем князя, рубя налево и направо мечом, велел:

– Игорь, на коня!

Чувствуя, что князь уже прыгнул на лошадь позади него и теперь также отбивается, толкнул коня в бок.

– Выноси, милый!

Они смогли продраться сквозь кольцо степняков к своим, а там князю дали лошадь, и бой закипел с новой силой. В очередной раз Любомир поблагодарил воеводу Асмуда, посоветовавшего взять однорукий короткий меч вместо большого двуручного. И впрямь, с тяжелым в такой толчее не справиться. А еще хорошо помогло копье, положенное поперек седла: можно было действовать обоими его концами, причем влево тупым русич отталкивал наседавших печенегов, а вправо острым вполне успешно колол не защищенные щитами их бока, пока само копье все же не выбили из рук. Вернее, оно просто застряло в туловище какого-то всадника, а вытаскивать было не с руки. Зато меч продолжал свое дело без остановки.

Князь тоже бился полуторным мечом, но владел им мастерски, потому не чувствовал тесноты. Если какой печенег мешал хорошему замаху, то тут же отправлялся полежать на время или навсегда. Любомир усмехнулся, заметив, что князь сначала норовил задеть лошадь, а уже потом всадника. Тоже хитро, на раненой кобылке очень не навоюешь, ей больно, и слушается такая лошадь плохо. После он тоже несколько раз для начала всаживал копье в круп лошади. Но и степняки бились умело, они не хуже русичей могли держать своих лошадей одними ногами, оставляя руки свободными.

Хорошо помогли лучники, засевшие в кустах вдоль берега. Тетивы их луков то и дело тенькали, выпуская стрелы, разящие печенежских коней. Жалко бить лошадей, но во всадников метить тяжело, можно поразить и своих. Один за другим степняки оставались пешими, но продолжали сражаться, не жалея себя.

И все же печенегов положили великое множество, их князь запросил мира.

Потом степняки клялись в верности, подносили богатые дары. Игорь усмехнулся, кивая на связки скоры:

– Наши караваны небось и ограбили….

Печенежский князь отчаянно мотал головой:

– Нет, князь Игорь, что ты, нет! Это… – он неопределенно махнул рукой, – оттуда! Это не ваше!

– Откуда оттуда? – хитро щурил глаза Игорь.

Степняки снова юлили, пряча глаза, обещали никого не трогать и даже вроде охранять.

– Вот уж этого не надо! Не то нам защиты от той охраны не хватит!

Князь был доволен. На время по Днепру можно ходить спокойно. Все понимали, что это ненадолго, степняк, он что ветер, пограбит и улетит, лови его.

Когда уже ехали домой, Игорь сжал руку Любомира: