Древняя кровь - Алексей Селецкий

Интересно, кто их учил? Действовали ребятишки достаточно умело. Ну, стрелок мог и в армии отслужить, а бледный Юрик с тонкими усиками? Ему-то вряд ли восемнадцать исполнилось. Секция ушу какая-нибудь? А главное – что они такое страшное сделали в лесу, что за оружие хватаются? Или у них уже рефлексы выработались – чуть что, сразу «ствол» в руки?! Рановато. Даже по нашим неспокойным временам.

– На землю, лицом вниз! – Похоже, эта молодежь чем-то сильно обидела Юрия Натановича. Обычно он работает по-другому – если верить его же рассказам. – Руки и ноги шире! Шире, сказал! Вашу мать, мозги вышибу!

Легли, а куда деваться. Воинственного пыла как ни бывало. Подбитый стрелок пошел ко всем остальным, даже на ружье не взглянул, только оскалился. Александр подобрал «помпу», повесил на плечо. Подошел, встал так, чтобы держать под прицелом всех сразу.

Натаныч по очереди тыкал лежащих в затылок тупорылым «модерном», прохлопывал подмышки, бока и голени. На середину поляны полетели ножи, зажигалки, два пистолета – похоже, газовые, надо будет проверить. Егерь выхватывал из брюк ремни, ловко стягивал локти за спиной. Не пощадил и раненого – тот закричал и обмяк. Отойдет. Добрался до девчонки.

– Погоди, – вмешался Александр. – За малиной еще один валяется, притащить надо.

– А справится?

– Там парень хилый, должна.

– Ну, тогда бери, только осторожно. – Ремень обхватил тонкие запястья. – Вот так, умница, теперь ты и работать сможешь… Ружье с плеча скинь, мешать будет.

Александр отбросил трофей к остальному оружию и повернулся к пленнице:

– Пошли, заберем вашего Юрика.

Девчушка обожгла взглядом волчицы, попавшейся в капкан, молча направилась к малиннику. Паренек лежал в той же позе, не шевелился и не стонал.

– Теперь бери его за шиворот и тащи. Если тяжело, можешь волочить по земле, он сейчас всё равно не почувствует и не обидится.

– Сам тащи, ты, падаль! – внезапно огрызнулась девчонка.

Надо же, начитанная девочка, воспитанная – словцо какое подобрала! Не в три этажа покрыла. Но работать всё-таки придется.

Александр собирался уже ткнуть стволом между лопаток… Как-то у нее спина напряглась нехорошо. Словно только этого и ждет. Не будем повторять киношные ошибки. Может, это и грубо, но целее будем.

Рубчатая подошва ботинка отпечаталась гораздо ниже лопаток – на джинсах. Пискнув, юное создание полетело прямо на своего приятеля. Завозилась, встала – в сомкнутых руках блеснуло сталью лезвие. Откуда?!

– Брось! Брось, говорю, порежешься! – Александр постарался, чтобы голос звучал поласковее. Не получилось, наверное, – девушка смотрела затравленно, то в глаза своему конвоиру, то на ружье. Попробовал протянуть руку – еле успел отдернуть, острие чиркнуло по рукаву.

– Брось, кому сказал! Не дури!

– А вот х… тебе! – Воспитание закончилось. Или ситуация теперь не книжная. Внезапно глаза расширились, губы разошлись в яростной ухмылке – даже, скорее, в оскале. Руки с ножом взметнулись – и пошли вниз.

Александр успел ударить прикладом. Лезвие резануло по толстой резине затыльника, скользнуло, вспороло нейлон курточки. Поздно, красавица! Сила удара уже не та, и есть время выкрутить клинок из судорожно сжатых пальцев.

– Я же говорил, порежешься! И куртку хорошую испортила! – впрочем, не только куртку: свитерок тоже. Проглядывало загорелое тело с длинной царапиной, сочившейся кровью. Заживет до свадьбы, даже отметки не останется. – Но, но, не балуй!

Девчонка попыталась рвануться из рук. Рухнула на землю, задергалась, всхлипывая. Истерика. Но какова воительница попалась! И что это на нее накатило – нож себе под ребра вгонять? Ну и компания! Теперь придется тащить обоих. На всякий случай свяжем и бессознательного Юрика. А теперь за шиворот и вперед, на полянку. В левой руке вяло трепыхалось.

Юрий Натанович зря времени не терял. Оружие разложено рядком, сам егерь сидит на пенечке с планшетом и пачкой документов. Напротив него – задержанные. Словно любимого учителя слушают. Один только заснул, нерадивый. Впрочем, будем считать причину уважительной – на рукаве кожаной куртки виднеется жгут-закрутка. И когда только всё успел?

Судя по всему, никто больше не пытался оказать сопротивление. То ли самые рьяные свое уже получили, то ли остальные поумнели. А может быть, аргументу Натаныча хороший. Железный. Калибра пять сорок пять.

– Итак, молодые люди, по пунктам, точнее, по статьям. Браконьерство. Незаконное ношение оружия – газовое я тоже впишу, но и нарезного хватает. Вооруженное сопротивление при задержании. Саня, ты не ранен?

– Всё нормально. Запиши еще вот это. – Нож пролетел через поляну и шлепнулся рядом с другими.

– Ага, значит, должностные лица не пострадали.

– А как бы вы могли пострадать, если мы не стреляли? Какое сопротивление, кто докажет?! Это вы на нас напали, Игоря и Юрку покалечили! – Кто-то из молодых явно не раскаивался. В чем-то он прав. Поди докажи, что этот стрелок собирался стрелять. Вот если бы он успел выстрелить, да еще и попал, адвокаты приняли бы это во внимание… Патологоанатомы тоже.

Впрочем, и егерь такое явно не впервые слышал.

– Не стреляли, говоришь? – Натаныч отложил планшет. Встал, подошел к трофеям. Вытащил из кармана и одел кожаные перчатки. Медленно – одну, потом вторую. Так, чтобы сидящие хорошо видели. Поднял карабин. – Из вот этого вы тоже не стреляли? А может быть, и нас тут не было, а вы сами друг друга, а?!

Дуло было направлено точно в лоб любителю законов. Тот побледнел и вжал голову в плечи.

– Ну так как, было сопротивление? Или разменяемся – мы кабанчиков порешили, а вы неосторожно с оружием обращались? Да одного этого карабина, – егерь неожиданно закричал и подскочил к пареньку, – одной «мелкашки» хватает, чтобы вас посадить! – помолчал, тяжело дыша, успокаиваясь. Обернулся. – Сань, я тут пока поговорю с молодежью, а ты отойди во-он туда. Полюбуйся на их развлечения.

Место «развлечений» нашлось почти сразу. Выгоревшее пятно – хорошо, хоть лес после дождика не просох окончательно, не разгорелся. Это не просто случайная искра или непогашенный костер – видно было, в каких местах пытались поджечь. Под деревьями. Кучки опавших листьев под кустами. Два дымящихся, тлеющих пятна – бывшие муравейники. Выгорели изнутри – опять-таки поджигали специально, факелом в кучу. Или бензином плеснули.

Но это было не всё. Александра затошнило, когда он понял, что именно висит на дереве. Чуть в стороне от горелых проплешин.

Вот кто так дико визжал… Кабанчик висел словно распятый. Прикрутили проволокой к ветке. Перед этим перебили задние ножки выстрелом – поэтому и не убежал. Ловкие ребятишки. Подстрелили, поймали, привязали. Потом вспороли животик. Сизые кишки вытянулись до самых корней, на них вяло копошились толстые осенние мухи. Тельце еще подергивалось.

Лес перед глазами поплыл, растекся в зелено-коричневую кляксу. Вот такие ребятишки потом и врываются в села, оставляя после себя бурые головешки – продолговатые и поменьше. Или ездят на БТРах по беженцам. Или бьют из пулеметов по санитарам. А может, он уже успел отличиться, этот стрелок с профессиональными навыками? Остальные, надо полагать, радостно смотрели. Или, что гораздо вероятнее, принимали активное участие. Веселенькая такая забава.