История одного преступления. Потомок Остапа - Андрей Акулинин

– Девушка, девушка, принесите им, пожалуйста, бутылочку мартини и зеленых олив. С оливками мартини, это что-то.

– Перебьются, – сказала Ирина и злобно посмотрела на подруг.

– Ирина, тебе что жалко? Капитан угощает. Скажите ей, товарищ капитан.

Левин снова обворожительно улыбнулся и мягко сказал:

– Иришка, ну, пожалуйста.

Этим нежным именем ее называли только родители и много лет назад – пропавший Виктор. Она еще более смутилась, покраснела и, опустив глаза, произнесла:

– Хорошо. Принесу. А вы что будете?

– А что у вас покушать есть?

– Ну уже не так много чего осталось.

– Тогда несите, что есть. Я всеядный.

– А выпивать, что будете?

– Что и вы. Я надеюсь, вы меня поддержите? Поддержите старого, больного холостяка, уставшего мотаться по горячим точкам, – умоляюще попросил он, отчего у Ирины внизу живота как-то приятно заныло, и она словно ребенок, просто кивнула головой и стремглав удалилась в подсобку.

Ирина была очень взволнована. Первым делом она стала искать на кухне зеркало. Круглое, с размером в футбольный мяч, зеркало, сколько она себя помнила, всегда висело на стене. И бывало, проходя по коридору от рабочего кабинета в ресторанный зал, нет-нет, а бросала косые взгляды на свое отражение. Почти девять лет упорядоченного, размеренного и смиренного одиночества, женская привлекательность ее мало интересовала: дом – работа, дом – работа, – бесконечный хоровод, в котором времени для себя любимой вечно не находилось.

«Где же это чертово зеркало?» – чуть не плача, подумала она и остановилась, чтобы уже с места сантиметр за сантиметром обследовать окрашенные в серый цвет стены. Зеркало висело там же, куда его повесили много лет назад, на расстоянии вытянутой руки от Ирины. Из древнего, нартученного исподу зеркала на нее смотрела незнакомая женщина неопределенного возраста, одетая в старомодную блузку. Правда, глаза у этой женщины горели каким-то необычным огнем, заставляющим подрагивать ее нижнюю губу.

Первым делом Ирина заколола волосы, открыв шею. Если бы он захотел ее целовать, она предпочла бы, чтобы он начал с шеи. Но если бы он начал с губ, груди, живота, то тоже… «Что тоже?» – она оборвала полет своей фантазии и несколько раз провела по бледным, отдающим синевой губам стойкой помадой. Потом взялась тушью за ресницы…

– Ирина, клиент заждался, – из зала донесся слегка хмельной голос ее подруги. – Принеси пока хоть выпивку! И про мартини не забудь с оливками. Ха-ха-ха-ха.

Когда Ирина с полным подносом еды вошла в обеденный зал, Левин сидел с ее коллегами за одним столом и балагурил. Он говорил полушепотом, наклонившись к центру стола. А как только он принимал вертикальное положение, женщины начинали дико, до слез хохотать, с трудом удерживаясь на мягких стульях, чтобы не упасть.

Хоть он интересно рассказывал что-то веселое, глаза у него были грустные. Это Ирина сразу заметила, подошла к подругам, со стуком поставила бутылку мартини и вазочку олив на их стол и сказала:

– А вам, товарищ капитан, я вон там накрою, чтобы эти, – она пренебрежительно махнула головой в сторону развеселившихся подруг, – вам не мешали.

– А мы разве, Андрей, вам мешаем?

«Андрей, так вот как его зовут. Какое красивое русское имя», – подумала Ирина и, не дождавшись, что ответит на их вопрос симпатичный капитан, направилась в противоположный конец обеденного зала, где и накрыла стол на две персоны. Для него и для себя… И позвала…

У этого столика стоял полумрак. Ирина зажгла свечу. Так, по ее мнению, создавалась атмосфера домашнего уюта. Огонек плясал, играя с тенью.

– Как романтично! – полушепотом произнес Левин и галантно усадил Ирину за стул, а сам сел напротив. – Давайте, прекрасная дама, познакомимся поближе. Меня, к примеру, зовут Андреем. Капитан Главного разведывательного управления Генерального штаба Петров Андрей Александрович, – он взял со стола бутылку белого вина и разлил в бокалы.

Ирина молчала, не в силах пошевелиться.

– А вас как величать? – Левин придвинулся лицом к ее лицу.

– Ирина. Ирина Леонидовна, – слегка покраснев, ответила женщина.

– Ирина… Какое красивое имя. В переводе с древнегреческого означает «мир, покой». Как мне этого покоя недоставало… Она легко находит общий язык с незнакомыми людьми. Ирина незлопамятна, но на обиды и оскорбления реагирует резко и остро. Женщина с этим именем способна к беззаветной, граничащей с жертвенностью любви. В мужском обществе чувствует себя более комфортно, чем в женском.

– Вот это точно, – засмеялась она, покосилась на подруг и подняла бокал. – За что мы, товарищ капитан…

– Андрей. Мне приятней, если вы меня по имени будете называть. Андрей.

– За что мы, Андрей, будем пить?

– Давайте, Иришка, выпьем за сегодняшний вечер. Уже давно я не проводил вечера с таким очаровательным существом, как вы. Знаете ли, Чечня не способствовала этому, – сказал он, после чего легонько дотронулся своим бокалом, словно чокаясь, до ее руки, а губами нежно прикоснулся к ее волосам.

Ирину будто бы прошило электрическим током. Его разряд был столь ощутимым, что она чуть не выронила свой бокал. Уже давно она не ощущала такого любопытства, что же произойдет дальше, через минуту, час, день, неделю, месяц, год. Как далеко она может пойти, чтобы ощутить нечто большее, нежели этот давно забытый трепет, когда мужчина, закрывая глаза, прикасается к ней?

– Я тоже давно… – словно в забытье ответила Ирина.

– Не понял?

– Я очень давно не проводила вечеров с мужчинами. Очень давно, – грустно сказала она и посмотрела ему прямо в глаза.

– Тогда за вечер!

– За чудный вечер!

Н-ск, квартира подполковника Калинина, 22 августа 2002 года, 23 часа 11 минут

Очередное лето на исходе. Когда тебе уже тридцать восемь, и большую часть из прожитых лет ты носишь погоны, дневной августовской жарой тебя не проведешь. Ты еще не умудренный опытом старик, но уже разбираешься, что к чему. Ты смотришь глубже и шире. Во-первых, световой день с каждыми следующими сутками становится короче. Во-вторых, вечером прохладно и приходится переходить на быстрый шаг, чтобы по пути с работы домой не озябнуть. Ну а в-третьих, только глупец или совсем незрячий человек может не заметить кое-где покрывающуюся бронзой листву, пожелтевшую траву и багровый закат. Хотя днем еще и жарко, но осень со своим моросящим дождем, лесными грибами и сопутствующим ей упадочническим настроением вот-вот грядет. Именно осенью или в преддверии ее в голове полнейший сумбур, а в сердце предательское уныние. Осенью, а не, как принято считать, зимой, очень хочется что-то поменять в своей жизни.