Пик Суровый - Алим Тыналин

резиновой дубинкой в живот. Пошатнулся, хрипя, повалился назад, спиной на грязный пол. В глазах потемнело.

Дверь захлопнулась.

Аян лежал несколько минут, пока в голове не прояснилось. Затем сел на полу и потрогал живот.

Поднялся и пересел на скамью. Кричать и стучать в дверь расхотелось. Он сидел, обхватив руками живот.

«Ну вот, допрыгался, — думал парень. — Провалил проект, порвал с девушкой и проснулся в обезьяннике. Что дальше? Очнусь в психушке или на необитаемом острове?».

Он снова огляделся. Глаза привыкли к темноте и он заметил, что стены окрашены в белый цвет, а под потолком за ним наблюдает видеокамера. Хотя она, кажется, была выключена.

Мысли кружили хоровод в голове. «Вчера был мерзкий день. И мерзкий вечер. Почему я такой равнодушный к тому, что случилось? — Аян потрогал стену и ощутил холод камня. — Наверное, не стоит прислоняться к стене, слишком холодная».

Он поежился. От пола и стен тянуло сыростью.

«Какая же все-таки гнида этот Ануар, — подумал он, вспомнив острый, полный торжества взгляд коллеги, случайно увиденный им вчера на работе. Весь день записной шутник сокрушался и изображал из себя человека, которого грызут укоры совести за то, что проект отдали ему. И только к концу дня Аян успел заметить этот затаенный взгляд, брошенный исподлобья. — Избить его, что ли? А вот только за что? Кругом сам виноват, слишком расслабился».

Парень подтянул колени к подбородку, сгорбился на сиденье. Сам не заметил, как все-таки облокотился о холодную стену.

Он вспомнил взгляд Дианы, когда он подавал ей пальто. Взгляд из-под закрученных ресничек, слипшихся от слез, но взгляд оценивающий, расчетливый. «Она уже давно встречалась с этим типом, — внезапно понял Аян. — И выбирала между нами, того, кто получше. Зачем ей неудачник, которого скоро вышвырнут с работы?».

Он закрыл лицо руками. «А я придурок, купил ей новый телефон за штуку баксов, водил по ресторанам и дважды ездил с ней в Турцию. Залез для этого в кредиты».

Внезапно эмоции нахлынули мощной волной. Все, что он сдерживал за прошлый день, накопилось и прорвало внутри плотину искусственного безразличия. Аян застонал от боли. Даже ощупал пояс и посмотрел на окно. Но ремня не было, сняли во избежание как раз таких скорбных мыслей.

«Как же я еще пьян… — подумал он, стараясь оценить свое состояние. — Все кружится перед глазами. Но до чего же на сердце тоскливо, аж выть хочется!».

Он еще раз застонал. Потом подумал, что сидит здесь, в холодном изоляторе, а в это время шеф, коллеги, Диана спят в своих теплых постелях. Девушка, быть может, лежит, уткнувшись носом в плечо своего нового парня.

— Почему так хреново… — пробормотал Аян и всхлипнул. А потом завыл волком, а по щекам его текли слезы.

И еще долго бы он так сидел и рыдал, но из угла послышался голос:

— Ты заткнешься или нет, придурок?

Сначала Аян подумал, что ему показалось, и снова застонал. Но голос сказал:

— Дай поспать, а?

Аян оглянулся. Он совсем забыл про лежащего в углу мужчину.

— Чего уставился? — спросил сокамерник. — Людей не видел?

Он сел на скамье, свесив ноги. Видно, что высокий, ладно сложенный. Густые волосы растрепались, торчали во все стороны. Глаза живо блестели в полумраке. Из одежды темная футболка и спортивные штаны. На ногах кроссовки.

— Я забыл, что вы здесь, — пробормотал Аян.

— Да я еще с вечера тут сижу, не дают выйти, — сказал мужчина. Встал, протянул ладонь. — Меня зовут Искандер.

Он оказался на голову выше. Аян посмотрел на него снизу вверх, назвался, пожал руку. Подивился крепкому рукопожатию.

— Ты за что здесь очутился? — спросил новый знакомый. Пошел к раковине, сполоснул лицо, выпил воды.

— Поскандалил в ресторане, — вздохнув, сказал Аян.

— А, у меня тоже хулиганка, — Искандер потянулся, хрустнул костями. — Я сломал оборудование в спортзале. И не хотел платить.

Он вернулся к скамье и уселся рядом, пробормотав: «Прохладно, однако!». Аян тоже выпил воды из крана и спросил:

— Вы занимались в спортзале?

Искандер покачал головой и улыбнулся. В сумраке белели ровные зубы.

— Нет, я там преподаю. Я фитнес-тренер. Я показывал клиенту упражнение и перегрузил тренажер. Администратор зала начал орать, пришлось сломать ему челюсть.

«Этот без проблем сломает», — уважительно подумал Аян, отметив бугры мышц под футболкой собеседника.

— Слушай, а ты чего страдал здесь? — спросил Искандер. — Беда случилась?

«Утром меня выпустят, и я его больше не увижу. Почему бы не поведать чужому человеку свою историю?», — решил Аян и рассказал сокамернику, что с ним произошло накануне.

Во время рассказа Искандер встал со скамьи. Прошелся взад-вперед по камере, спросил:

— И ты сокрушался из-за этих пустяков? Или еще чего-то стряслось? Умер кто?

— Нет, это все, — сказал Аян.

Искандер засмеялся и сказал:

— Братишка, ты меня поражаешь.

Аян потряс головой. Он был изумлен.

— Что ты имеешь ввиду?

Искандер прекратил улыбаться и сказал:

— Посмотри на себя, мудак. Если бы здесь было зеркало, я бы расплющил твою морду об него. Посмотри на себя, что ты видишь?

Аян ошеломленно молчал.

— Ты молчишь? Тогда я сам буду твоим зеркалом. Я скажу тебе, что я вижу. Я вижу лузера, который ноет и плачет, как последняя тряпка. Какого хера, Аян? Ты вообще знаешь, что такое настоящее страдание? Все, что не связано со смертью, всегда можно исправить, чувак! Ты говоришь о проблемах и неприятностях, а я вижу здесь одни плюсы!

— В смысле плюсы? — переспросил Аян. — Меня кинули на работе и моя девушка ушла к другому. Где ты видишь здесь плюсы?

Искандер опять усмехнулся.

— Вот смотри сюда, чувак. Тебе поставили подножку и ты упал. Ты набил шишки и почувствовал боль, так? От этой боли ты сидишь и плачешь, как маленькая девочка. Но на самом деле твоя боль — это благо. Ты встретился лицом к лицу со своими самыми большими страхами. Боль выявила направления, по которым тебе предстоит работать, понимаешь? Если бы ты не поскользнулся, ты бы не знал, где лежит банановая кожура, разве не так?

— Может и так, но все равно я не понимаю… — сказал Аян.

— Чувак, что здесь непонятного? — Искандер возбужденно щелкнул пальцами перед его лицом. — Я каждый день вижу таких, как ты, в тренажерном зале. Они приходят накачать пресс или попу к пляжному сезону, но сливаются после первой недели тренировки. После первой серьезной боли в мышцах! Фоткают себя на сотку, выставляют в ленте новостей и все, бегут в пивной бар, лакать пойло и хвастаться своими достижениями. Разница с тобой лишь в том, что твоя боль в уме, а