Невеста в бегах - Ольга Герр

Райкрофт опустил руку в карман сюртука и нащупал артефакт для связи. Его дал Ищейка на тот случай, если он захочет его вызвать. Сперва казалось, что артефакт не понадобится. Дело сделано, Ищейка получил вознаграждение, пора их дорогам разойтись.

Но вот Райкрофт смотрит на чужую нарите и понимает, что она должна принадлежать ему. Все началось с желания иметь магического наследника, но зашло слишком далеко.

Когда он это задумал, казалось неважным, чей физически это будет ребенок. Пусть даже отцом станет Илай Марлоу. Главное, магия ребенку достанется от Райкрофта, а это означает, что наследник будет его.

Но сейчас все изменилось. Теперь ему был нужен не просто наследник, он захотел сына. И его матерью должна стать Лорелея Грин. Только так и никак иначе. Если Райкрофт чего-то хотел, он это получал. Поэтому он сжал артефакт, вызывая Ищейку. Рано им расставаться, у них еще есть работа.

Ищейка явился на зов после заката. Он вообще выходит куда-то днем? Райкрофт в этом сомневался. Такие люди обычно ведут ночной образ жизни.

— Не думал, что вы позовете меня так скоро, — усмехнулся визитер, входя в кабинет. — Что пожелаете на этот раз?

— Чтобы ты выкрал для меня чужую нарите, — заявил Райкрофт.

— Мы это уже обсуждали. Я объяснял, почему это невозможно. Нарите тщательно охраняют. Да и зачем вам еще одна? Ваша магия уже прижилась в Лорелее Грин. Скоро на свет появится ваш наследник.

— И он будет сыном Илая Марлоу, — поморщился Райкрофт.

— Так вот в чем дело, — догадался Ищейка. — Вы хотите похитить не абы какую нарите, а ту, что принадлежит Марлоу.

— Это уже не его нарите, а моя!

— Князь Марлоу поспорил бы с вами на этот счет. На девушке стоит его метка. По ней он найдет ее где угодно. Ни одна магия ее не скроет. Как вы собираетесь ее прятать?

— Я знаю подходящее место.

— Плененный лес? — в его решении усомнился даже бывалый бандит. — Но это опасно! Там чаще всего в последнее десятилетие случаются вспышки антимагии.

— Именно поэтому метка князя там не сработает. Антимагия заглушит ее сигнал.

Ищейка посмотрел на Райкрофта с подозрением. Так, будто засомневался в его душевном здоровье.

— Не понимаю, — пожал он плечами, — какая разница, чей физически будет ребенок. Магически он все равно ваш. Или вы не хотите, чтобы девушка досталась другому? В этом проблема?

У Райкрофта дернулся уголок губ. Ищейка читал его тайные помыслы так же легко, как статьи из утренней хроники. Приятного в этом мало. Но другого пособника ему не найти.

— Мои мотивы не должны тебя волновать, — произнес Райкрофт. — Я плачу тебе за работу. Сделай это, и сможешь уйти на покой. Тех средств, что я тебе выделю, хватит до конца жизни.

— Кто сказал, что я мечтаю о покое? Мне нравится моя работа.

Нет, он издевается! Райкрофт начал терять терпение, а когда это происходило, он обращался к своему дару. Магия голоса помогала убедить даже самых несговорчивых.

— Ты выкрадешь Лорелею для меня, — повторил он, добавив голосу магической силы.

Ищейка вздрогнул. Его глаза недобро прищурились, а верхняя губа приподнялась в подобии оскала. Не такой реакции ожидал Райкрофт. Где же беспрекословное подчинение? Что-то нет его.

— Я бы не достиг высот в своем деле, если бы не умел защищаться от магии, — сообщил Ищейка. — Ваши фокусы со мной не сработают. На мне десятки охранных амулетов. Я пью специальные защитные настои. На мою кожу нанесены сотни оградительных татуировок. Я сам — один сплошной артефакт, на который не действует магия.

Райкрофт восхищенно присвистнул. Конечно, тот факт, что его магия не действует на Ищейку, раздражал, но в то же время он испытал уважение. Вот что значит профессионал. До сих пор лишь один человек мог ему противостоять — собственный брат. Но у Аластера это врожденный дар.

Сложно представить, сколько средств, сил и времени Ищейка потратил на создание такой защиты. Редко кто может похвастаться чем-то подобным. По правде говоря, Райкрофт впервые столкнулся с таким и до этого дня не подозревал, что это возможно.

Видимо, придется договариваться иначе.

— Чего ты хочешь? — спросил он у Ищейки.

Тот сощурился, что-то прикидывая. Райкрофт был не просто очередным клиентом. Он был клиентом с безграничными возможностями. Богатство, власть, влияние есть у него в избытке. Ищейке выпал шанс обернуть все это на пользу себе.

— Мне нужно отпущение грехов, — спустя минуту молчания заявил Ищейка.

Райкрофт удивленно моргнул. Он не ослышался? Это еще что за каприз?

— Уверен, что не перепутал меня с Преподобным?

— Грехи души меня не волнуют. Но вот от отпущения телесных я не откажусь, — Ищейка широко улыбнулся.

Райкрофт хмыкнул. Хитер, ничего не скажешь. Получив грамоту о всепрощении, он сможет творить что угодно, и ничего ему за это не будет. Да, пожалуй, это лучшее, что он мог попросить. Вот уж кто точно умеет выжать максимум из ситуации.

— Ты получишь грамоту, — кивнул Райкрофт. — Мне это под силу.

— Не сомневаюсь.

— Значит, мы договорились?

— Я украду для вас нарите Лорелею Грин, — произнес Ищейка. — Скоро она будет принадлежать только вам.

Закончился прием, и жизнь вернулась в привычную колею. Вскоре я уже каждый день гуляла в саду с Лорой. А вот Айк не приходил. Наверное, это к лучшему. После слов Илая я все равно не смогу общаться с ним как раньше.

И все же я скучала по новому знакомому. В его компании мне было легко, я даже чувствовала себя как-то особенно хорошо рядом с ним. Странное ощущение.

А еще более странно, что во время прогулок с Лорой мне казалось, что Айк где-то поблизости. Как будто он смотрит на меня. Я то и дело оборачивалась, но, конечно, никого не видела.

Дни летели быстро. Вечерами мы как обычно общались с князем. Вот только больше не говорили на личные темы. Между нами словно появилась стена, и я даже знала, как ее зовут — княгиня Гленн Марлоу.

У меня вошло в привычку прихорашиваться перед приходом Илая. Вот и сейчас я сидела на пуфике перед трюмо и расчесывала волосы. Белла уже ушла. Во время наших встреч с князем у нее были свободные часы.

Внезапно мое внимание привлек шорох. Я обернулась, но ничего не заметила. Кажется, звук шел от окна. Сегодня было тепло, и оно стояло распахнутым настежь.

Иногда на подоконник со стороны улицы садились птицы. Я подкармливала их хлебными крошками. Решив, что прилетели мои крылатые друзья, я направилась к окну. По пути захватила припасенную для них булку. Разминая тесто в пальцах, я приблизилась к окну и выглянула в сад.

Никого. Вокруг было тихо и безлюдно. Даже пение птиц не доносилось, хотя как правило оно слышалось всегда. Дневное щебетание сменялось ночным. Сад никогда не молчал, в нем постоянно кипела жизнь. А тут вдруг полная тишина.