Лимит надежды не исчерпан - Сергей Зверев

Беспокойство внутри Мамедова все нарастало, и он не мог найти этому никакого объяснения. За время работы ему не раз приходилось рисковать своей жизнью. Он участвовал во Второй чеченской войне, в составе спецгрупп осуществлял рейды по ликвидации лидеров боевиков, уничтожению их складов, организовывал засады на путях горных перевалов, по которым боевики переходили в Грузию и обратно. Не раз он оказывался под огнем, был ранен. После окончания активных действий работал как агент внедрения, под видом добровольца проникая в группы боевиков-исламистов.

И никогда Мамедов не чувствовал того необъяснимого, парализующего волю страха, который поселился в нем сейчас. И по глазам стоящих вокруг него людей он понял, что они испытывают то же самое чувство.

Давид услышал громкие хлопки выстрелов позади полицейских шеренг, стоявших всего в десятке метров от него. Он вместе с наиболее активными и решительными сторонниками оппозиции находился на самом переднем краю, рядом с оцеплением, готовый вступить в драку, если понадобится. Как и вчера, в толпу полетели гранаты со слезоточивым газом. Вот только на этот раз Давид не заметил, чтобы этому предшествовало какое-либо столкновение оппозиционеров с полицией. Похоже, что сегодня Саакашвили не стал утруждать себя организацией провокаций, а сразу перешел к активным действиям. Давид увидел, как сразу же после обстрела на толпу двинулась полиция. «Ну нет, на этот раз у вас ничего не получится», – решительно подумал он.

– Долой Саакашвили! – закричал кто-то справа от него.

– Нет полицейскому режиму! – подхватил стоявший рядом с Давидом Леван. – Да здравствует демократическая Грузия!

Вместе с основной массой людей они бросились на надвигавшуюся стену щитов. Полицейские, казалось, не ожидали столь решительного натиска. Какое-то время они держались вместе, но скоро начали постепенно отходить под напором численно превосходящих их оппозиционеров.

Почувствовав, что полиция не так сильна и они вполне могут победить, оппозиционеры удвоили свои усилия. Полиция шаг за шагом сдавала свои позиции, и вскоре их сплошная шеренга была окончательно прорвана. Самые активные демонстранты бросились вперед.

Ганидзе с нарастающим беспокойством глядел на экран. На этот раз все шло совсем не так гладко, как вчера. Хотя «Медузам» и удалось охладить пыл толпы и нейтрализовать основную массу людей, но передние ряды демонстрантов, не подверженные воздействию установок, перешли в контрнаступление и теперь решительно теснили ряды полиции. Те постепенно отходили. Еще немного, и их машина будет окружена демонстрантами.

– Что вы смотрите, полковник? Немедленно вводите в дело резервы! – услышал он резкий окрик Берга. – Пускайте в ход группы «Заслон-2» и вызывайте сюда армейские части.

Ганидзе встрепенулся и поднес к губам рацию.

– «Заслон-2», это «Лидер-1», остановите их! – приказал он. – Да, немедленно открывайте огонь. Это приказ, – сорвался он на крик, когда командир «Заслона-2» запросил подтверждение команды.

Чуть позади их машины три десятка полицейских открыли огонь по толпе из дробовиков и пистолетов. Вовремя. Толпа как раз в этот момент прорвала сплошную линию щитов, и первые демонстранты бросились вперед, но пули остановили их.

– Что вы делаете? – профессор Альбертс с ужасом переводил взгляд с Ганидзе на Берга и обратно.

– Не беспокойтесь, пули резиновые, – мрачно ответил Берг. – Так что ничего страшного с ними не случится. Где там военные? – спросил он Ганидзе.

– Будут через пару минут, – ответил полковник и снова посмотрел на экран. Хотя резиновые пули и несколько ослабили напор людей, оппозиционеры по-прежнему не желали отступать.

Леван услышал впереди звуки выстрелов, увидел, как несколько человек в передних рядах были сбиты ими, в том числе и Давид. Затем тот поднялся, держась рукой за плечо. Судя по отсутствию крови, пули были резиновые, хотя это тоже весьма неприятно.

– Вперед, за Грузию! – крикнул Леван, подбадривая товарищей. Затем он оглянулся. И увиденное неприятно поразило его. Хотя люди непосредственно вокруг него и были решительно настроены на борьбу, основная масса людей не поддержала их. Они скорее пытались разбежаться с площади, как и вчера, и не собирались помогать Левану и находившимся рядом с ним.

Леван видел растерянные лица, видел, как люди суетливо озираются вокруг. Казалось, им совершенно безразлично, что, возможно, прямо сейчас, в этот момент решается судьба их страны, что от их действий зависит, быть ей демократическим государством или скатиться в тиранию и диктатуру Саакашвили.

Леван не понимал, что происходит. Еще совсем недавно эти люди были решительно настроены на борьбу, а сейчас собирались бежать. И это при том, что никто из них не столкнулся с дубинками и тем более резиновыми пулями, в худшем случае со слезоточивым газом. Но не мог же он один заставить их бежать!

Леван повторил свой призыв, но большинство не обратило на него никакого внимания.

В это время позади полиции показалось несколько армейских грузовиков. Из них посыпались солдаты, которые бросились на помощь полиции. Лишенные поддержки соратников, расстреливаемые резиновыми пулями и столкнувшиеся со свежими силами, брошенными в бой Саакашвили, активисты стали медленно отступать.

Уильям Берг смотрел на монитор, и ему не слишком нравилось происходящее. Хотя им и удалось с помощью «Медуз» разогнать основную массу демонстрантов, их по-прежнему оставалось не так уж и мало. И они вовсе не стояли на месте одной толпой. Сейчас люди разделились на относительно небольшие группы, рассредоточившиеся по самому проспекту Руставели и по прилегающим улочкам и дворам. Оттуда они забрасывали полицейских камнями, палками, пустыми бутылками и вообще всем, что попадалось под руку. Время от времени демонстранты вступали в рукопашные схватки с небольшими отрядами полиции и военных.

Полицейские в ответ забрасывали оппозиционеров гранатами со слезоточивым газом, а также пытались рассеять отдельные кучки и арестовывали всех, до кого могли дотянуться.

Из организованного противостояния двух больших групп людей борьба переросла во множество мелких стычек, проходивших без особого ущерба для обеих сторон. Применение установок «Медуза» сейчас было не слишком эффективным, поскольку группы демонстрантов постоянно перемещались и к тому же были перемешаны с полицией.

– Похоже, ваша «Медуза» далеко не всесильна, профессор, – сказал Джонс Альбертсу. – В данной ситуации от нее не так много пользы, как хотелось бы…

– Возможно. Однако не забывайте, что именно благодаря ей нам удалось разогнать девяносто процентов демонстрантов с минимальными усилиями со стороны полиции. Если бы все эти люди двинулись вперед, их бы не остановили ни ваши дубинки, ни резиновые пули, – парировал Альбертс.

– Вы правы, – согласился Джонс. – Однако нам следует что-то предпринять, а то мы так надолго здесь застрянем.