Твоя. Возвращение - Светлана Белоусова

— Вы что, блин, издеваетесь?! Это революция? Мятеж и бунт? Говорю же, ей тут нечего делать. Ну, ты сама скажи уже что-нибудь,—он посмотрел на Ольгу, которая оставалась все так же спокойна.

— Слушай, не знаю, что у вас с ней произошло, но общим решением бамбина снова живёт у нас.

— Ты-то куда суешь свои пять копеек! — взбеленился Макс окончательно.— Не дорос ещё до общих решений! Сидит он тут, решает. Пойдем-ка поговорим.

— Не пойду с тобой никуда, ты злой, — ответил Петька, пережевывая сладости.

— Да на кой черт ты мне. Я ей говорю.— Макс кивнул в сторону девчонки, которая слегка пожав плечами, медленно поднялась из-за стола.

— Не ходи, бамбина, он тиран и садист. — Снова влез младшенький.

— Перестань. Поговорю. Ничего не случится. Тем более, нам снова жить под одной крышей.

Макса буквально передёрнуло от этой фразы. Под какой, к дьяволу, крышей. Тут хоть в другой город переезжай.

— Идём в сад. А то все больно любопытные. Уверен, в доме ни в каком углу от них не спрячешься. — Он, не оглядываясь, вышел из столовой. Отчего-то точно знал, девчонка идёт следом.

Едва они оказались за пределами особняка, Макс тут же остановился у ближайшего дерева, которое позволяло скрыться от лишних глаз, потому что даже на таком расстоянии видел, как в окне маячат несколько голов. Причем лица у них были такие, будто ничего не происходит, чисто погоду проверяют. А то вдруг дождь, а они и не знали.

— Зачем ты приехала?

— Элла же сказала, она позвала.

— Я не спрашиваю, почему. Зачем? Они не знают ничего о твоих делах, ровно как о том, что именно ты методично и хладнокровно планировала убить Ника, меня, не удивлюсь, если и Петьку.

— Может, хватит уже об этом. Мои ошибки в прошлом. Сейчас более насущный вопрос, кто на этот раз хочет причинить вред тебе. А там, может, и остальным. Неизвестно.

— Перестань! Это уже смешно, честное слово. У тебя, наверное, раздвоение личности. Сама делаешь, а потом про неведомого врага рассуждаешь. Лечиться надо.

— Не собираюсь с тобой спорить. — Ольга сложила руки на груди, словно закрываясь от него. — Поэтому и говорю, позвала меня Элла. Я рассказала ей. Про все случаи, которые произошли за два дня. И она, представь себе, волнуется.

— Господи.... Сумасшедший дом. Связь какая? Даже,если допустить, будто это не твоих рук дело, что может изменить в ситуации девчонка? У Алексея целая бригада хорошо подготовленных парней.

— Да что ты? Почему же эта бригада не смогла защитить вас от меня?

Макс хотел было ответить, но осекся. С этой точки зрения она, конечно, права.

— Послушай. Я постараюсь сильно тебя не раздражать своим присутствием. Но ситуация следующая. Анатолий сегодня улетает в Европу. Какие-то важные дела. Я пока что поживу у вас. Мы так решили с Эллой. Нужно разобраться с Ником к тому же. Почему не сказал, что он страдает из-за моего ухода?

— Потому что единственное, из-за чего он страдает, это его упрямство. Вбил себе в голову, будто влюблен.

— Ммммм.... Жаль. Я настроена была возобновить наши отношения.

Максу показалось, будто он ослышался.

— Извини... Что?

— Да. Видишь ли, то время, которое отсутствовала, позволило понять, Никита мне не безразличен. Не могу сказать, что это серьезное чувство, но зачатки его присутствуют. Кроме того, если ты не можешь адекватно оценить ситуацию и понять, кто именно желает твоей смерти, мы с Эллой решили, мое присутствие, как и присутствие Малюты, вполне будут уместны.

— Я сейчас взорвусь. Отвечаю. Кто такой Малюта?

— Тебе его представила Элла.

— Аааа.... Тот тип в столовой. Кто это? Надеюсь, ты не притащила своего любовника. Иначе слова о Нике выглядят странно. Хотя... Ложь — твое второй имя.

Ольга с укоризной глянула на него, а потом, очевидно, пришла к выводу, разговор не сложился, и вряд-ли сложится.

— Бессмысленно. Вообще, хочешь ты того или нет, но пока что я тут.

В это время, со стороны ворот раздался звук подъезжающего автомобиля и буквально через пару минут а зоне видимости появился минивэн.

— Твою ж... Не успел... — простонал Макс, вполне себе понимая, теперь от девчонки точно не избавиться.

Водитель уже открыл пассажирскую дверь и помог выбраться Нику. Когда близнец заметил Ольгу, сначала неверяще уставился на нее, а потом покатил коляску к ним.

— Оля! — его лицо светилось от счастья.— Как я рад! Оля! Я скучал безумно. Куда ты пропала?! Как вообще это произошло! Брат! Я знал, что ты её найдешь.

— Господи... Меня сейчас стошнит... От вашей ванильной ми-ми-мишности....

Макс в сердцах плюнул в ближайший куст, демонстрируя свое отношение ко всему происходящему и, развернувшись, направился обратно в дом.

— Какого черта ты лезешь?! Зачем суешь свой нос везде?! Угомонись уже!

Макса просто разрывало от злости. Ему казалось, он готов крушить и ломать все, что попадет под руку. Довели. Честное слово. Терпение, похоже, закончилось.

— Потому что ты, Максимка, дурак. Дальше собственного носа не видишь. Дурак! Понял?

Эллочка все так же оставалась спокойной, по-бесячьему уравновешенной.

— Не твое это дело! Не твое! Как ещё объяснить?! Занимайся своими вон, ухажерами. Лехой, например. Поиграла с парнем и бросила.

— Знаешь, что ? Ты орать-то перестань. Разошелся. А то так влуплю, мало не покажется. — начала заводиться бабуля.

— Что это за Малюта?! Откуда?! Зачем?!

— Женечкаааа

Элла закатила глаза и причмокнула губами.

— Оооооо, нет... Умоляю. Прекрати. Не хочу этого видеть. Ты реально влюбилась? Кто он вообще?

Макса от их разговора, который ходил по кругу, уже подтрясывало. Ещё эта невыносимая женщина, которую, не иначе как в наказание, вселенная определила ему в родственницы, ведёт себя, будто малолетка.

— Женечка — Олькин учитель из интерната. Хорош, да?

Ах, вот оно что. Тот самый тип, воспитавший из девчонки киборга. Можно сказать, почти опекун.

— Он здесь хотя бы зачем?

— Максимка, ну ты как ребенок. Нужно так. Мало, что ли, такого ответа для понимания?

— Кому нужно? Тебе?

— Олька все рассказала. В вас стреляли, вообще-то, пауков подкидывали, машину испортили. Ещё ждешь? Пока дом просто снесут к чертовой матери?

— Малюта этот при чем?

— Все! — Эллочка в сердцах вскочила на ноги, для верности ещё пнув ни в чем не виноватое кресло. — Ты вообще невыносим! Разговаривать не возможно. Я сказала, Олька поживет пока здесь! Разговор окончен! Баран!!!